Остров Локк - Том Шервуд

– Что же, по морскому делу скучал?

– А то нет! – его лицо озарилось ясной, почти детской улыбкой. – Очень скучал. По вечерам мы с капитаном только о море и толковали!

– “Бариль” – это что, бочка?

– Ну да. Это слегка искажённое баррель, то есть бочка.

– Да, брат, – покачал я головой, – подивил ты нас рассказом. Как-нибудь надо сесть, да выпить, да поболтать с тобой и капитаном о морских делах. Что, просьбы у тебя есть?

– Просьб не имею. Есть ещё поручение.

– Да? Какое?

– Ваш серый гость просил передать для леди Эвелин, в которой, как он объяснил, есть несомненный дар целительства, одну его книгу, за которой я и плавал к причалу ещё раз. Он сказал, что за эту книгу некий Пантелеус отдал бы своего плешивого кота. Я не понял, но переспрашивать не стал.

– Что за книга, где она?

– Книгу охраняет Каталука, он здесь, за дверью. Прикажете внести?

– Приказываю, – рассмеялся я.

Бариль внёс книгу, и мы примолкли. Громадный, с тиснением, с золотым обрезом атлас. Тяжело отпахнулась обложка.

– Травник! – ахнула Эвелин.

Да, травник. Лондонское издание, из последних. Полная картография Старого и Нового Света, подробная флора континентов. Эскизы гербариев, портреты трав, их подробное описание, на латинском и английском. Болезни, рецепты.

Да, вот так подарок. Пока все сгрудились вокруг книги, я отвёл Бариля в сторонку и тихо спросил:

– Он не называл тебе своего имени?

– Нет, он даже лица не открывал.

– Хорошо. Если где-то когда-то увидишь его или похожего на него человека, немедленно сообщи.

– Исполню тотчас.

– Теперь. На время отсутствия Стоуна назначаю тебя начальником палубной команды. Вечером прими с берега всех матросов, подсчитай, сколько чего приготовить на ужин, сообщи миссис Бигль. Ну а до вечера – облазь весь корабль, то есть абсолютно весь, от марса до киля. Проверь, всё ли готово к дальнему плаванию и нет ли где подвоха. Корабль новенький, из чужих рук. Понял ли?

– О да, понял!

– Такелаж посчитай. Нужно взять с собой полтора, нет, два комплекта.

– Исполню всё. Позвольте идти, капитан?

– Иди, боцман, – я улыбнулся ему.

Он по-военному повернулся и вышел.

ИУГА-Э-ДУГУ

Серый лекарь недооценил свои амулеты: Стоун, Робертсон и Оллиройс проснулись ещё через ночь, на второе утро. Вылезли из своего уголка на свет, умылись, поели. А пока они ели, мы, собравшись в кают-компании, сгрудились напротив стола и во все глаза смотрели на лицо и руку Робертсона. Его рассеки из вспухших, мокнущих ран превратились в гладкие, сухие рубцы. Наконец, они и сами, перехватив наши взгляды, посмотрели и озадаченно смолкли. Спешно покинув стол, Оллиройс и Стоун смотали с себя свои повязки и обнажили раны. Вернее, то, что от них осталось.

– Если бы не видел сам, – озадаченно произнёс Давид, – ни за что бы не поверил.

– Ах, если бы хоть чуточку поговорить с этим лекарем, – покачала головой Эвелин.

– Нет, не поговорить, – воскликнул Стоун. – В команду его нужно было зазвать, в команду!

– Теперь поздно, – ответил я им всем сразу. – Но на будущее необходимые распоряжения уже сделаны, не сомневайтесь. А сейчас – что же, всё, что нам остаётся – это поклониться лекарю, да и за дело взяться. Пора, пора уже плыть отсюда!..

Однако ещё десять дней шла подготовка к отплытию. Стоун муштровал команду и обживал корабль. Оллиройс внизу, под палубой свирепствовал, натаскивая канониров. Алис и миссис Бигль поделили кухонные заботы, а точнее, их и не надо было делить, так как на “Дукате” находились две отдельные большие кухни. Так вот, миссис Бигль готовила еду для нашей старой компании (а компания-то уменьшилась заметно, поскольку Эдд и Корвин поселились с отцом на “Африке”, а Робертсон и Оллиройс наотрез отказались жить и питаться отдельно от остальных матросов), а Алис упросила меня отдать ей под начало кухню для всей остальной корабельной команды. Конечно же, я не мог отказать ей в должности, которую занимал на старом “Дукате” её так и не найденный отец. Она забрала эту кухню и вместе с ней, разумеется, моего Носорога – в помощники.

Я обставлял каюты – себе и Эвелин, читал книги, слонялся по кораблю – словом, убивал время. Совсем недавно я эти десять дней счёл бы невероятным подарком и осмотрел бы, и оббегал весь Мадрас, но теперь что-то во мне надломилось, и уже никакая сила не заставила бы меня ступить на тот роковой, окровавленный мол.

Я с тоской дожидался наступления вечера, и тогда только понемногу оживал, усаживаясь в громадной и гулкой кают-компании за столик в углу, потому, что вместе со мной усаживались Бигли, Бэнсон с Алис, Стоун и Эвелин, хотя Стоун присоединялся к нам ненадолго, только покушать, – у него была новая команда, новый корабль, а значит, и очень много забот, очень.

Но день пришёл! “Африка”, а за ней вслед – и “Дукат”, медленно и тяжело развернувшись, вышли из гавани Мадраса.

Я стоял на баке собственного корабля! Он, громадный, широкий, шевелился под моими ногами, как исполинское существо, живое и доброе. Он шёл, подминая под себя океан. Я видел это!

Ночью я долго не мог уснуть. Давид, сняв шлюпку, перебрался ко мне на “Дукат”, и мы сидели, запалив свечи, почти до утра.

– Мы сделаем изрядный крюк, Томас,– рассказывал он мне, похрустывая и взмахивая полотнищами морских карт, разложенных на столе. – Шепнул мне один офицер-англичанин интересное словечко. По этому словечку мы идём в сторону Суматры [55].

– Так далеко?

– А потом ещё дальше, к острову Ява. И мимо него. И найдём мы за Явой крохотный островок Иуга-э-Дугу, где, на наше счастье, произошли какие-то странные события.

– Странные?

– Если не сказать больше. Там живёт племя ныряльщиков за жемчугом, человек тридцать. Работали на Ост-Индийскую компанию, хоть и не богато, но работали. С ними на островке жили три европейца – отец с дочерью,– он был служащий Компании, – и какой-то учёный – отшельник. Вдруг дочь таинственно умерла, отец утратил речь, а отшельник сошёл с ума. Компания от них отказалась. Какие-то там местные суеверия. Отказалась! Так что пока эти ныряльщики ничьи. Если нам повезёт и мы придём к ним первыми, то возьмём их на борт и высадим на Локке. Чёрный грот, мистер Том! Может быть, там лежит жемчугу на десяток, на сотню таких кораблей, как “Дукат”!

После рассказа о таких занятных вещах я только и думал, что об этом островке и о том, не переманит ли кто-нибудь его обитателей раньше нас к себе на работу.

Не переманит. Мы успели, хотя могли бы и не спешить. Да, могли бы. И о странностях судите сами.

Островок, у которого мы бросили якорь, оказался до нелепого маленьким. Гребень, лагуна. Кучка деревьев. Кто бы мог подумать, что на отмелях вокруг него обитают жемчужные раковины! Невзрачный и тихий остров. Ничего примечательного. Но вот к нему отправилась шлюпка и привезла человека, который не был заурядным, вот уж нет!