Жизнь как она есть - Борис Костюковский

Шестнадцатого декабря, на рассвете, Марат переоделся в какие-то лохмотья, ловко сшитые из старья все тем же Иосифом Гродансом, нацепил на себя две сумы из мешковины, основательно выпачкался и отправился в свою первую самостоятельную разведку.

Шел он якобы в Минск, потеряв родителей, к своей тетке.

Благополучно пробрался в гарнизон, пел немцам песни, и они «платили» ему за это кусками хлеба.

Марату удалось узнать, что семнадцатого декабря утром шеф-комиссар с охраной уедет в Минск и будет возвращаться вечером в шесть-семь часов.

Вечером шестнадцатого декабря Марат вернулся в лагерь и обо всем доложил.

Апорович дал приказ начальнику разведки и командиру второй роты Сундукову выйти с ротой в район гарнизона Мелешево и сделать там засаду.

Сведения, добытые Маратом, были точны.

Семнадцатого декабря в семь часов вечера идущие из Минска машины были обстреляны из засады. Убиты шеф-комиссар и десять человек охраны. Взята автомашина, оружие, боеприпасы, приведены в лагерь два пленных немца, от которых были получены очень ценные сведения.

Своих потерь партизаны не имели. Марат тоже участвовал в этой засаде.

Позже Марат еще не раз ходил в разведку, используя свой «маскарадный» костюм. Но бывал он и в конной разведке, при всей своей партизанской форме.

Однажды он вернулся из такой разведки, приведя в поводу Орлика — лошадь начальника разведки Парамонова. Самого Парамонова убили немцы. Марату удалось, отстреливаясь, скрыться.

Орлика решили отдать Марату, Так он и воевал на Орлике до последнего своего дня, одиннадцатого мая сорок четвертого года. Но это и многое другое произошло уже тогда, когда Марата взяли в бригадную разведку.

26 декабря 1970 года лауреат Ленинской премии, автор памятника Марату Казею в Минске Сергей Иванович Селиханов преподнес музею макет памятника.

Самый юный подпольщик Минска, потом воевавший вместе с Маратом в бригаде имени Рокоссовского, Саша Остроухов подарил музею свою фотографию того времени.

Минский художник Юрий Нежура, который уже давно бескорыстно и влюбленно работает для музея, создав большое количество полотен, посвященных Марату, его матери Анне Александровне и всей партизанской бригаде, на этот раз написал картину «В последний путь». Мы увидели на полотне незабываемый момент, когда боевые друзья навсегда прощались с Маратом.

До слез всех растрогала Зоя Васильева — в годы войны и она была маленькой партизанкой.

История ее тоже примечательна.

До войны она училась в Минской экспериментальной хореографической студии при Театре оперы и балета, в классе народной артистки БССР Зинаиды Анатольевны Васильевой. Зоя участвовала в декаде белорусского искусства в Москве в сороковом году, когда ей было всего двенадцать лет. В конце сорок второго года мать увезла Зою в деревню Скворцы, недалеко от Станькова. Зоя жила там в семье партизана Петра Корочуна.

После того как под новый сорок четвертый год гитлеровцы сожгли хутор Подболотье, где пряталась семья Корочуна, Зоя упросила командира отряда Апоровича принять ее в отряд и была с отрядом до самого изгнания немцев из Белоруссии.

Она очень подружилась с Маратом, в шутку их называли женихом и невестой. Это их обоих очень смущало.

Маленькая «артистка» Зоя полюбилась партизанам. Как все, она несла службу: стояла на посту в заставах по охране лагеря, носила и расклеивала листовки в селах.

А вот в свободное время всегда пела и танцевала для партизан. Что уж говорить: она казалась всем просто непревзойденной артисткой.

Был такой случай.

Стояла Зоя на посту внутри лагеря и видит, что на нее идет запряженная в повозку лошадь, а на повозке лежит человек. Вместо лица у него кровавое месиво и красная борода.

Зоя очень перепугалась, но тут неподалеку оказался Марат. Человек заговорил. Это был дед Талаш. Зоя и Марат привели лошадь к штабной землянке, все партизаны сбежались сюда и услышали страшный рассказ деда Талаша.

Гитлеровцы поймали его в деревне, куда он ездил за продуктами для отряда, отрезали ему уши, нос, выкололи глаза, вырезали на лбу звезду, а потом положили на повозку, нахлестали лошадь, и она привезла этого изуродованного, истекающего кровью старика в лагерь. Фашисты, смертельно ненавидя и боясь партизан, сделали это для устрашения, но вызвали такой гнев, что все рвались отомстить им. В любую засаду, в любую операцию было столько добровольцев, что командованию отряда стоило больших усилий сдержать и направить этот боевой порыв.

Годы и годы прошли с тех пор…

И вот мы стоим в классе-музее, и каждая вещь, каждая фотография, каждая картина здесь много говорит нашим сердцам.

Сколько любви, старания, розысков потребовалось для того, чтобы создать этот музей!

Вот морской костюмчик совсем маленького Марата, чудом сохранившийся у родственников. Партизанская шапка Марата с красной лентой. Его стеганка, в которой он пришел в отряд. Вот его «нищенский» костюм и сумы, с которыми он ходил в разведки… Его кобура от нагана, подаренная им одному из партизан.

Его письмо сестре Аде в госпиталь на Большую землю, написанное детским старательным почерком:

Здравствуй, сестра Ада! Пишу письмо уже третье, получила ли ты два предыдущих? Я теперь в разведке в штабе бригады…

…Потрепанная справка об окончании четырех классов станьковской школы…

…Его фотография вместе с сестрами Адой и Еленой. В той самой морской форме. А над фотографией — картина, присланная недавно в подарок музею из Владивостока. На ней изображен красивый теплоход, на корме которого красуется: «Марат Казей»…

Макет партизанского лагеря в станьковском лесу.

Стенд с фотографиями родных Марата: матери Анны Александровны, отца Ивана Георгиевича, сестер Ариадны Ивановны и Елены Ивановны, дяди Николая, с которым Марат пришел в отряд, двоюродного брата Леонида Балашко — отважного партизана «Двадцать пятого» отряда.

…Стенд «Боевые друзья отряда». Множество знакомых лиц. Это только самые близкие.

Стенд «Партизанский быт».

Совсем недавно приезжал из ГДР один немец-антифашист, перешедший в бригаду имени Рокоссовского в сорок третьем году. У него был тогда фотоаппарат. И вот через двадцать шесть лет он приехал в Минск и подарил музею эти бесценные фотографии, может быть, единственные в своем роде.

Огромный стенд документов.

Привожу некоторые приказы командования партизанской бригады, найденные в Институте истории партии при ЦК Коммунистической партии Белоруссии. За скупыми, лаконичными словами каждого приказа — героический поступок юного разведчика.