Спасатель - Артём Левадский

— Ты прав. Я тоже такое видел на флоте. — Кер помолчал, вспоминая своё. — Обломать, значит? Раз надо для дела — сделаю.

— Ну хорошо, Кер. Скоро нужный квадрат, пойду на штурмбот — буду наблюдать за высадкой вблизи.

Иван легко поднялся и направился на лётную палубу, а Кер с большей тщательностью продолжил наблюдение за действиями пилотов.

— Точка разделения, штурмботам старт, — послышался голос по тактической сети.

Штурмботы легко выскользнули с лётной палубы крейсера и устремились к планете.

— Ориентировочное время до посадки десять минут.

Полковник Ард Кром сидел на скамье в штурмботе, закреплённый страховочными ремнями. Рядом с ним сидел Иван, который сразу дал понять, что он наблюдатель, никаких подсказок от него не будет и решения принимать нужно полковнику самому.

Время до подлёта пролетело быстро и наконец штурмботы плавно опустились на большой площади посреди макета города. Из них горохом посыпались штурмовики и сразу рассредоточились, занимая оборону. Полковник покинул бот вместе со второй волной и на бегу начал отдавать приказы:

— Первое отделение, направление север, второе — восток, третье — юг, четвертое — запад. Проверить здания попарно: первые номера проверяют, вторые — страхуют.

Штурмовики бросились перебежками выполнять команды, передвигаясь между домами. Площадь опустела, на ней остались только штурмботы, пилоты которых так же вышли и начали спокойно рассматривать окружающую их обстановку. Через десять минут начали поступать доклады, которые в основном содержали только одно: чисто, никого нет.

Выждав ещё минут пятнадцать, за время которых десантники спокойно вернулись обратно на площадь, Иван дал команду на построение.

Когда все, включая пилотов, построились Иван вышел перед строем и начал «разбор полётов»:

— Задание вы все провалили. Кто мне может рассказать, что было сделано неправильно и почему?

Десантники начали недоумённо переглядываться.

— Никто? Значит, начнём с самого начала. Пилоты штурмботов, шаг вперёд. Начнём с вас. Скажите, вы такое понятие как противозенитный манёвр изучали? Тогда почему приземление было плавным и вальяжным? Вы что, на танцах? Вас, пока вы таким образом приземлялись, по три раза уже сбили и всю операцию вы, лично вы, уже просрали… Теперь следующий момент. Какая задача штурмботов после высадки десанта? Прикрывать десант? А что вы могли прикрыть с земли? А потом вообще покинули свои корабли, красавцы. Всего один (!) вооружённый враг, пробравшийся сюда, и о штурмботах можно забыть. — Иван повернулся к десантникам. — А вы что улыбаетесь? Думаете, что вы выглядели лучше? Где охранение средств высадки? Или вы собрались потом пешком на орбиту возвращаться? Почему дома проверялись не полностью? Заглянуть на первый этаж — это не проверка. Дом проверяется от подвала до крыши, и это ещё ничего не гарантирует: есть потайные места, подземные ходы, канализационные трубы, в которых может прятаться противник. Пока дом полностью не проверен, никто дальше не двигается, нельзя в тылу оставлять потенциального противника.

Иван помолчал немного, давая возможность десантникам осознать его речь, и продолжил:

— Общая оценка — ужасно. И она началась ещё до вылета. Почему никто (!) не спросил как минимум описание или фотографию того, кого мы ищем? Я не зря спрашивал, есть ли вопросы. Вопросов ни у кого не было, как нет и результата. Поймите, знания, полученные из баз, не отменяют необходимости думать головой. Навыки стрельбы и умение передвигаться в скафандре ещё не делает вас специалистом-штурмовиком. Вы должны не только уметь делать это, но и постоянно анализировать обстановку вокруг, думать о путях достижения нужного результата и искать возможность для повышения своей эффективности. Даю пятнадцать минут на обдумывание, потом с предложениями по исправлению ситуации жду командиров отделений. Разойдись.

Иван повернулся, подошёл к штурмботу и присел на порог открытого десантного отделения. Через пару минут к нему подошёл полковник и присел рядом.

— Да, майор. Давно я таких выволочек не получал.

— Поймите, Ард, это нужно было сделать, если мы хотим сохранить мальчишек. По-другому нельзя.

— Да я могу это понять, но всё равно обидно. Я не пацан какой, сам понимаешь…

— Ард. Если вы заметили, критике подверглись не вы лично, а действия всего подразделения. Я специально не заострял внимание на общем руководстве, хотя команды, отданные вами лично, и были в основном правильными. Хромало именно исполнение, причём у всех. Так что лично вам обижаться как раз не стоило, а вот обратить внимание на недоработки нужно обязательно. Но ничего, если всё получится, то мы построим свой полигон, там я и буду всех дрючить до кровавого пота, пока всё не будет идеально получаться. Как сказал у нас один полководец, тяжело в учении — легко в бою.

— Золотые слова.

— Вот и я том же. А ещё у него есть другое высказывание: каждый солдат должен знать свой манёвр. Это к тому, что во время боя бойцы должны выполнять свою работу автоматически, не задумываясь о том, что за чем следует. Вы же не даёте для ходьбы команду переставить вначале левую, а потом правую ногу? Вот и мы будем добиваться автоматизма. Ну всё, время для размышлений истекло, давайте работать. Стройте людей.

Полковник встал и пошёл отдавать команду на построение. Иван посидел ещё с полминуты, затем встал и направился к построившейся шеренге.

— Итак… Давайте начнём с начала, но с небольшим отличием. Я сейчас перевожу скафандры и оружие в тренировочный режим. — Иван дал соответствующую команду по тактической сети, и углу тактического дисплея скафандра появился значок «тренировка». — Что это значит? Это значит, что вооружение заблокировано и вместо выстрела производится импульс маркером и при попадании в скафандр фиксируется соответствующее попадание. Если щит уже «просел», то данный участок «повреждается». Если попадание в ногу, то данная нога скафандра перестаёт действовать и блокируется в текущем положении, если в шлем, то он становится чёрным и скафандр полностью блокируется. Понятно? Так вот. Я остаюсь здесь, а вы взлетаете и повторяете всё сначала, с одним отличием — вашим противником буду я. Да, чуть не забыл, все попадания фиксируются и потом можно посмотреть, кто кому и куда попал. Если вопросов нет, то начинаем.

Но сразу начать не получилось, так как к ним подошёл Ким. Он издали наблюдал за происходящим и, заметив что появилась пауза, решил присоединиться для получения детальных объяснений.

— Добрый день, Иван. Привет, Ард. Что-то ты выглядишь не радостным, — спросил он, подходя ближе.

— Тренируемся, Ким. Отрабатываем высадку и захват плацдарма, а Иван нас поправляет.

— Да, господин премьер-министр, обычный учебный процесс. Кстати, нам бы где-то место под тренировочный полигон выделить, чтобы можно было оборудовать по всем правилам, а то здесь мы можем только самые простые элементы отрабатывать. К кому нужно обратиться?

— Обсудить вопрос можно со мной, я потом подниму этот вопрос на собрании правительства. Какой участок нужен и какие к нему требования? Тем более, как я понимаю, мы его тоже сможем использовать для подготовки своих специалистов?

— Конечно. Для этого и будет создаваться. А по требованиям — желательно уединённое удалённое место, лучше если на острове, чтобы случайных пострадавших не было. А по габаритам — всё зависит от желания. Минимум — квадрат со стороной километра три, максимум — без ограничений.

— Хорошо. Мы обсудим этот вопрос на ближайшем заседании. Я сообщу вам варианты, а вы выберите лучший.

— Хорошо. Тогда, если вы не против, мы продолжим, а то времени мало, а намечено ещё много.

— Да-да, конечно, господин майор. Был рад вас видеть. Я с вашего позволения задержу на пару слов полковника?

— Конечно, господин премьер-министр, до свидания, — ответил Иван и направился к штурмовикам, стоящим возле ботов.

— Ну, Ард, что ты думаешь по этому поводу?

— Что могу сказать, Ким… Облажались мы по полной на этой тренировке, несмотря на выученные базы и тренировки в капсулах. Ты только представь, я, оперативник службы безопасности с огромным опытом, так радовался новым игрушкам, что забыл уточнить приметы объекта, которого мы должны найти и захватить! Да, какие-то знания и умения у нас есть — по крайней мере никто по ошибке никого не пристрелил, и это уже хорошо. Но без отработки совместных действий на практике пока полный ужас. Так что майор прав на сто процентов — не готовы мы пока к самостоятельной работе. Индивидуально каждый из нас стоит нескольких обычных солдат, но вместе мы пока просто толпа, как бы неприятно ни было это говорить. Вот такие дела, Ким.

— Майор сказал, что это нормальный учебный процесс.