Буйство - Джастин Скотт

— Он понял, что это конец?

— Да.

— Дон Ричард понимал, что это возмездие?

— Вы насчет Майкла и Хелен? Приятель, если он не понял этого тогда, у него теперь миллиард лет на небесах, чтобы это сообразить.

— На небесах?

Киллер засмеялся:

— Ублюдки вроде него заботятся, чтобы и там приобрести укрытие. Его на руках пронесли через райские ворота.

Таггарт прошел по коридору и спустился на лифте. Дело было почти сделано. Через одиннадцать лет после того, как он его начал. Часто, лежа ночью, он думал, что наступит миг, когда он почувствует облегчение, свершив месть. Теперь он понял, что облегчение не пришло.

Два морских пехотинца в форме встретили его в вестибюле.

— Мы искали вас, мистер Таггарт. Губернатор только что прибыл в аэропорт. Он хотел бы, чтобы вы его отвезли в город.

— Сейчас очень поздно. Мне нужен эскорт.

— Огни и сирены? — усмехнулся морской пехотинец, зная пристрастие Таггарта к полицейским делам, и протянул руку, чтобы хлопнуть Таггарта по спине. Но Таггарт уже повернулся к двери, и его холодный взгляд сказал молодому пехотинцу, что друга губернатора по спине лучше не хлопать.

Они вышли из отеля, пересекли дорогу и подошли к зданию аэропорта. Губернатор спускался с лестницы к «роллс-ройсу» Таггарта.

— Добро пожаловать домой, — приветствовал его Таггарт и достал из машины шампанское. Руки дрожали.

— По какому случаю?

— Сделал одно дело.

Он снял проволоку с горлышка, но пальцы не слушались.

— Разреши, — сказал Костанцо. Но Таггарт решил доверить шампанское водителю.

— Открой. Только не встряхивай.

Водитель взялся за дело.

— Держи пробку и вращай бутылку.

Наконец пробка была извлечена. Таггарт наполнил бокалы и вручил один несколько озадаченному Костанцо.

— Давай выпьем за моего отца.

— В любое время, — губернатор поднял свой бокал и слегка ударил его о бокал Таггарта. — За Майкла Таглиона.

— За Майкла Таглиона.

Таггарт осушил бокал. Машина понеслась от аэровокзала. Губернатор откинулся на спинку кресла.

— Шампанское было прекрасным. Что ты делал все это время?

— Строил спортивный зал.

По пути к Манхэттену они обсуждали строительство спортивного зала. Губернатор вернулся из Вашингтона, где его идея высотного гаража получила поддержку, но мэр по-прежнему относился к этой идее без энтузиазма. Когда Таггарт высадил его у Центра мировой торговли, Костанцо повторил то, что уже как-то говорил:

— Все будет в порядке, если ты получишь поддержку мэра. Без этого все может оказаться безнадежным предприятием. Я поддержу тебя, как и обещал, Крис. Но ты отлично знаешь, что у меня нет такого веса в делах на Манхэттене, как у него.

— Я собираюсь заняться им. Он мне во многом мешает.

Костанцо насторожился.

— Похоже, ты забыл, что политика — это не война, Крис. Тебе не надо пытаться уничтожить человека, который в следующий раз может тебе пригодиться. Ослабь свою хватку... Передай привет брату.

Таггарт отдал распоряжение шоферу отправляться в Квинз.

Он посмотрел на клуб Хелен. Сквозь стекло было видно бармена и уборщика, чистившего ковры пылесосом. Таггарт толкнул входную дверь и сказал трем охранникам-сицилийцам, что ему нужно повидать Хелен.

Хелен сидела за своим рабочим столом. На ней была шелковая блуза и вельветовый костюм. Она, казалось, стала старше, черты лица чуть смягчились. В ушах поблескивали бриллианты, и Таггарта кольнула ревность, когда он подумал, что это может быть чьим-нибудь подарком.

— Хорошие новости?

— Ты знаешь, что дон Ричард напал на твою семью?

— Я это знаю, — сказала она, — и знаю почему.

— Он убит.

— Когда?

— Сегодня. Во Флориде. Скоро об этом будет в газетах.

Она внимательно посмотрела на его лицо и произнесла:

— Мой отец был бы доволен.

— А ты?

— Во мне какая-то часть радуется этому, а другая думает: а что это меняет?

— Я принес эту новость той части, которая радуется.

— А что ты чувствуешь?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты тоже ненавидел его за убийство твоего отца?

— Я говорил, что нет.

— Я никогда в это не верила.

Таггарт кивнул. Конечно, провести ее непросто.

— Это хорошая новость и для меня. Очень хорошая новость. Долг оплачен.

— И что теперь?

— Я заплатил долг и за тебя. На очереди — «сумасшедший Мики».

— Ну, а что потом?

Таггарт хотел сказать: «А потом мы уйдем», но «сумасшедший Мики» был еще жив, поэтому он только произнес:

— Мы поговорим о замке после Мики.

— Замке? — Она подняла карандаш и задумчиво постучала им по бумагам, которые были перед ней. — Между прочим, мы потеряли много территории. Эдди и я на краю пропасти.

— Я знаю.

— Знаешь? Это как-нибудь затрагивает твои здания? Кто-нибудь кидает бомбы в твои грузовики или в твои заводы? — Она повернула одну из бумаг к Крису. — Взгляни.

У Таггарта мгновенно пересохло во рту. Он увидел бланк министерства юстиции. Под текстом — подпись его брата.

— Это повестка на «беседу».

— Он не может тебя заставить. Твой адвокат должен об этом позаботиться.

— Я уже была там.

— Зачем?

— Из любопытства.

— Что нужно было Тони?

Хелен странно улыбнулась:

— Все... И ничего.

— Что он спрашивал?

— Он не спрашивал. Он приказал мне убрать от тебя свои «грязные лапы».

— Тони вызывал тебя в свой кабинет только затем, чтобы это сказать?

Она подняла глаза и смущенно улыбнулась:

— Знаешь что? Я не хочу об этом говорить. Я чувствую себя дурой, но я очень скучала по тебе эти три месяца.

— Три месяца, две недели и один день. Я не мог звонить, пока не отомстил дону Ричарду.

Она кивнула:

— Я думаю, это одна из тех вещей, за которые я тебя люблю. Как твои женщины?

— Я видел их только на работе.

Она встала, обогнула стул, обвила руками шею Таггарта и поцеловала его.

— Я рада. Спасибо тебе, что пришел.

— Что ты сказала Тони?

— Я сказала ему, что он злоупотребляет служебным положением. Я сказала, что он пользуется своей властью. Я сказала, что обращусь к его начальству.

— Ты не подозреваешь, как ему было трудно решиться на это.

— Я знаю. Он не скрывал того, как боится за тебя. Был момент, когда я думала, что он меня убьет.

— Он старается уберечь меня от самого себя.

— Он делает это слишком поздно.

Она сказала это с улыбкой, поцеловала его еще раз и позволила ему увлечь себя на диван в качестве награды за победу. Но в ней сохранилось удивление: как спокойно он сказал об убийстве, какими холодными были его синие глаза, когда он пообещал расправиться с Мики. Конечно, Цирилло были ее смертельными врагами. Но Крис, похоже, не понимает, что становится похож на тех, с кем борется. И может случиться, что его слова о замке останутся пустой фантазией.

«Но стоит ли об этом думать?» — спросила она себя. Главное, что она любит.

Сал Понте ехал к миссис Хугель, когда услышал эту новость по радио. Он немедленно направился к мосту на Лонг-Айленд. Особняк «сумасшедшего Мики» был окружен домами его охранников. Когда Понте подъехал, двое из них стояли у дверей, трое сидели в машине.

Мики пил кофе за кухонным столом в одиночестве. На столе лежала красная, покрытая пятнами масла скатерть. Из окон кухни был виден мост через Ист-Ривер. На Мики были свитер и шорты.

— У меня плохая новость, парень.

— Я уже слышал. Садись.

— Кто тебе сказал?

— Это чертово радио. Садись, Сал.

Понте спустился на кухонный стул.

— У тебя есть еще кофе?

— Только я знал, где он находится. И ты. Больше я никому не говорил. Это ты сообщил.

— Минутку.

— Что они тебе дали?

— Кто?

Он увидел, как к нему двинулась рука Мики, сжимающая кружку с кофе, но не успел увернуться. Кружка разбилась об его лоб, и кофе залило глаза. От удара Понте упал со стула и чуть не ударился головой об угол холодильника. Мики взял кофейник с плиты и занес его над головой Понте.

— Что тебе пообещали Риззоло за сообщение о том, где находится отец?

— Я не говорил это Риззоло.

Он сказал это с такой убежденностью — а это к тому же было правдой, — что Мики заколебался.

— Я не говорил Риззоло. Зачем, черт побери, мне это нужно? Ты думаешь, я хочу бросить тебя и твоего отца? Что я, сумасшедший?

Мики не шелохнулся:

— Но кто-то же сказал им!

Понте приготовил ответ еще по дороге сюда. Это могло выгореть, если Мики не знал, что он раскрыл нахождение дона Ричарда Комиссии, а из Комиссии никто не мог проболтаться.

— Возможно, кто-то обнаружил его случайно. Просто не повезло.

Мики покачал головой:

— В это трудно поверить. Нельзя делать дела, полагаясь на везение и невезение. Знаешь, что я думаю? Возможно, ты ничего не говорил Риззоло.

— Я не говорил.

— Тогда кому ты сказал?

Понте обмер. Мики чуть опустил кофейник, и кофе брызнул на лицо Понте. Понте с криком закрыл лицо. Сердце в груди билось так, будто было готово разорваться.