Сад Рамы - Артур Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Результаты выборов в Корее повергли в смятение СОП да и весь мир. К тому времени, когда МБР сумело затеять гражданскую войну (2211-2212), новое правительство Кореи и его китайские союзники сумели покорить сердца и умы своих народов. Восстание легко подавили, и Корея как составная часть вошла в Китайскую федерацию.
Китай во всеуслышание заявил о том, что не имеет намерения экспортировать свой способ правления военным путем, но мир, естественно, не поверил ему на слово. Военный и разведывательный бюджеты СОП удвоились между 2210-2200 годами, и политическая напряженность вернулась на мировую арену.
Тем временем в 2218 году триста пятьдесят миллионов бразильцев избрали наделенного харизмой генерала Жоао Перейру главой своей нации. Генерал Перейра полагал, что СОП не ценит Южную Америку и пренебрегает ею (и он не ошибался), а потому потребовал произвести преобразования внутри этой организации, способные исправить создавшееся положение. Получив отказ СОП, Перейра гальванизировал Южно-Американский регионализм, аннулировав для этого в одностороннем порядке хартию СОП. На деле получилось, что Бразилия вышла из СОП, и в последующем десятилетии остальные южно-американские нации, вдохновляемые военной мощью Бразилии, успешно противостояли миротворческим силам СОП. В итоге на мировой геополитической арене появился третий игрок – нечто вроде Бразильской империи, возглавлявшейся энергичным генералом Перейрой.
Поначалу эмбарго, налагаемое СОП, грозило вернуть Бразилию вместе с Южной Америкой к нищете, царившей здесь во времена Великого хаоса. Но Перейра сопротивлялся. Поскольку передовые страны Северной Америки, Европы и Азии не желали покупать у Бразилии предметы легального экспорта, оставалось завалить их экспортом нелегальным. Основным товаром Бразильской империи стали наркотики. Эта политика имела огромный успех, и к 2240 году из Южной Америки во все прочие страны света хлынул широкий поток всякого зелья.
Вот такая политическая ситуация возникла на нашей планете, когда из космоса пришло послание Николь. Хотя в хватке СОП обнаружилась некоторая слабина, все-таки во власти его находились 70% населения и 90% материальных ресурсов Земли. Поэтому было вполне естественно, что СОП и его орган, МКА, взяли на себя всю ответственность. Тщательно следуя критериям безопасности, определенным МБР в феврале 2242 года, они объявили о пятикратном увеличении числа поселенцев в колонии Лоуэлл. Отбытие колонистов с Земли было назначено на конец лета – начало осени 2245 года.
Находившиеся в комнате четверо голубоглазых и светловолосых шведов, уроженцев города Мальме, один за другим вышли из помещения, оставив Кэндзи и Наи Ватанабэ вдвоем. Она все глядела на Землю, оставшуюся в тридцати пяти тысячах километров под ними. Кэндзи встал возле нее перед огромным обсервационным окном.
– Я как-то не понимала, – проговорила Наи, – что такое – находиться на геосинхронной орбите. Земля там, внизу, неподвижна, она словно застыла в пространстве.
Кэндзи расхохотался.
– На деле движемся и мы, и она, причем очень быстро. Но, поскольку время нашего обращения по орбите совпадает с периодом вращения Земли, она для нас как будто стоит на месте.
– На другой станции было иначе, – Наи отправилась от окна, шаркая шлепанцами. – Там Земля казалась величественнее, динамичнее... более впечатляющей.
– Но тогда мы были только в трехстах километрах над ней. Конечно же...
– Дерьмо! – донеслось от противоположного края обсервационной лоджии. В воздухе в метре над полом повис рослый молодой человек в ковбойке и голубых джинсах, и все отчаянные телодвижения только отодвигали его в сторону. Кэндзи торопливо приблизился и помог вошедшему опуститься на ноги.
– Спасибо. Вечно забываю про то, что здесь нельзя отрывать от пола сразу обе ноги. Эта клепаная невесомость не для нас, фермеров. – Мужчина говорил с заметным южным акцентом: – Ой, извините за выражения, мэм. Слишком много времени приходится проводить среди коров и свиней, – он протянул руку Кэндзи. – Меня зовут Макс Паккетт, я из Де-Куина, Арканзас.
Кэндзи представил и себя, и жену. На открытом лице Макса Паккетта улыбка была частой гостьей.
– Знаете, – сказал Макс, – когда я записывался на Марс, как-то не подумал, что почти всю дорогу придется жить в невесомости... Что же с курочками моими будет? Небось, и яйца теперь не снесут.
Макс подошел к окну.
– А на той забавной планетке в моем доме сейчас полдень. Братишка Клайд бутылочку пивца раскупорил, а Винона, жена его, сандвич ему готовит. Помедлив, он обернулся к обоим Ватанабэ. – А что вы будете делать на Марсе?
– Я буду историком колонии, – ответил Кэндзи. – Во всяком случае, одним из них. А моя жена Наи – преподаватель английского и французского языков.
– Дерьмо, – произнес Макс Паккетт. – Я-то думал, что вы тоже крестьяне из Вьетнама или Лаоса, хотел узнать кое-что о рисе.
– Кажется, я слышала что-то о курах? – спросила Наи после недолгого молчания. – У нас на «Пинте» будут цыплята?
– Мэм, пятнадцать тысяч моих отборных курочек тихо сидят по клеткам в грузовом буксире по ту сторону этой станции. МКА столько заплатило за этих цыплят, что Клайд с Виноной смогут бездельничать целый год... Если мы не берем с собой моих птичек, просто не знаю, зачем еще они им понадобились.
– Пассажиры занимают всего лишь двадцать процентов объема «Ниньи» и «Санта-Марии» [флагманский корабль Христофора Колумба], – напомнил Кэндзи, обратившись к Наи. – Остальная часть приходится на припасы и разное снаряжение. На «Пинте» отправляется всего триста пассажиров, в основном чиновники из МКА и прочий ключевой персонал, необходимый для инициализации колонии...
– Что это еще за ини-мини-лизация? – вмешался Макс. – Ты, друг, говоришь, как тот робот. – Он ухмыльнулся Наи. – Однажды я целых два года возился с говорящим культиватором, а потом выбросил этого сукина сына и взял простой – молчащий.
Кэндзи ответил непринужденным смешком.
– Похоже, заразился жаргоном, принятым в МКА, когда вербовал колонистов на востоке. Я был одним из первых чиновников, назначенных на Нью-Лоуэлл.
Макс взял сигарету и оглянулся.
– Знака «не курить» не заметно. Надеюсь, если чуть подымлю, беды не будет. – Он заложил сигарету за ухо. – Винона терпеть не может, когда мы с Клайдом беремся смолить. Говорит, что теперь курят только шлюхи и фермеры.
Макс рассмеялся, Кэндзи с Наи расхохотались. Забавный тип.
– Кстати, о шлюхах. А где эти преступницы, которых показывали по телевизору? Уууя! До чего ж там были симпатичные. Не то, что мои цыплята и свиньи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});