Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская

внимательно рассматривает территорию. Через несколько метров она поравнялась с девушкой и бросила взгляд на ее книгу. Ася была уверена, что это очередная студентка филфака, которая пытается проникнуться атмосферой и представить, как великая Ахматова сочиняла строки, сидя на этой самой лавке. Но Ася ошиблась. На обложке потрепанной книги была выведена совершенно другая фамилия. «С. К. Островская. Дневник». Девушка поймала взгляд Аси, которая удивленно вскинула брови и сама же себя сдала с потрохами.

– Занятное чтиво.

Ася быстро взяла себя в руки и попыталась сделать вид, что ей безразлично. Но девушка, наоборот, с интересом смотрела на Асю и продолжала:

– Писательница из нее явно никакая. Но жизнь прикольная. Начальник уголовного розыска Мурманской железной дороги, переводчик, агент НКВД и лучшая подруга Ахматовой.

– Она следила за Ахматовой?

Девушка положила книгу на скамейку и кивнула.

– А еще на этой скамейке агенты регулярно торчали, наблюдая за домом. Люблю Питер за такие беспроигрышные легенды.

Она не местная, подумала Ася, и вдруг ее осенило. Под плащом девушки была черная майка с белой буквой Х. Или поцелуйчиком? Тем самым, что был в сообщении! Ася села рядом.

– Это я вам писала.

Девушка молча кивнула, рассматривая здание Фонтанного дома. Ася волновалась. Она не видела у девушки ни рюкзака, ни сумки, ни какого-нибудь пакета.

– Я… могу увидеть… экземпляр?

Девушка улыбнулась и посмотрела на Асю.

В это время из кассы вышел Кисель. Он рассматривал купленный билет, крутил его в руках и осматривался.

– Вы не смотрели дешевые боевики? Где сначала одна сторона показывает чемодан с зелеными купюрами, а потом уже вторая сторона показывает товар?

Ася закусила верхнюю губу, не зная, что ей ответить. Вся задумка шла к чертовой матери. Она не увидит жабу, соответственно, не получит никаких фактов.

– Ну да. Нет у меня денег. Зато есть желание получить Нобелевку. Я биолог. Я живу тем, что мечтаю открыть новый вид и прославиться.

– Надо же. Не видела еще таких шизиков. Обычно берут для понтов.

– Понтов? Типа попугать?

– Типа понтануться. Но был один случай, честно говоря, уникальный. Муж купил жене в подарок. Вот не знаю для чего. То ли реально в подарок, то ли чтобы замочить свою женушку.

Девушка засмеялась. Ася поняла. Это то, что нужно.

– И у кого это столько бабла на такой подарочек? Или на орудие убийства?

– У тех, кто в башнях Москва-Сити живет.

Девушка вдруг изменилась в лице. Ася сделал вид, что не заметила оплошность торговки ядовитыми зверюшками.

– Все они, гады, бабки на воздухе имеют. А я ученый. И живу на пятнадцать тысяч в месяц.

Девушка с сочувствием посмотрела на Асю и встала.

– Главное, чтоб подруга не оказалась агентом НКВД. Остальное наживное.

Девушка пошла в сторону выхода, а Ася осталась сидеть на скамейке. Книга лежала рядом с Асей, слегка дергая листиками от несильного порыва ветра.

– Ну что?

Кисель как огромная глыба снега рухнул на скамейку.

– Срочно погугли. Москва-Сити, ядовитая лягушка, жена, скандал. Блин, не знаю…

Кисель молча открыл планшет, который всегда таскал с собой, и погрузился в виртуальный мир, где на практически все вопросы можно найти ответы.

– Светская львица Снежана Куртявина подала на развод с известным бизнесменом Максимом Куртявиным. Поводом послужил необычный подарок мужа. Куртявин подарил жене экзотическое животное, которое оказалось ядовитым. Но какое, не уточняется.

Ася посмотрела на Киселя, и он увидел, как ее зрачки расширились до предела.

– «СтарХит». Проверенная помойка слухов, – пожал плечами Кисель. – Слушай, Наумова, зачем тебе все это?

– Кайфую.

– Копаясь в дерьме?

– Мне не привыкать. Я тысячу раз вляпывалась в дерьмо динозавров. Оно уже, конечно, потеряло свой аромат и на ощупь совсем не такое, как свежее, но все же. Знаешь, палеонтологи – это же сыщики. У нас есть этот ген: постоянно копаться, искать улики.

– И какие улики у палеонтологов?

– Окаменелости. По ним можно определить, какое настроение было у трицератопса перед тем, как его кокнул пятитонным хвостом диплодок.

– Трицератопс. Рогатый динозавр, – прочитал Кисель в телефоне. – А у самок тоже есть рога? Или только у самцов?

– У динозавров все как у людей, Кислый.

Ася встала со скамейки и кивнула Киселю в сторону выхода. Сделав пару шагов, она вернулась и забрала книгу с собой.

LXXI

Денис проснулся от страшного воя и грохота. В соседнюю дверь кто-то сильно стучал. Все происходящее казалось какой-то дикой сценой из дешевого триллера. Ритка спала как убитая, и казалось, что даже упавший метеорит или атомный взрыв не потревожит ее крепкий сон.

Бухарин встал с наполовину сдувшегося матраса, на котором они вдвоем разместились, как на рыбацкой лодке, которая качалась на волнах. Вой и грохот стихли. Денис подошел к окну и увидел, как от подъезда отъехала полицейская машина. Заварушка была в квартире инвалида Генки. Денис успокоился, убедившись, что в доме наконец воцарилась тишина. Он сел за кухонный стол и взял мобильный. Никаких новых сообщений. Это радовало и одновременно вызывало тревогу. На часах 4 утра, и внутренний голос говорил Бухарину, что нужно срочно смываться из этого Газопровода. Но необходимо дать отдохнуть Ритке и самому поспать еще хотя бы два часа.

Оля упорно не отвечала на его звонки и сообщения. Неужели его бывший тесть уже добрался до нее? И куда подевался Дронов? Его мобильный был отключен, почта Бухарина была заполнена исходящими на ящик бизнесмена, но никакого ответа. Мессенджеры сухо сообщали, что Дронов был в сети сутки назад. То есть именно тогда, когда Ольга пообещала Бухарину остановиться у какой-нибудь подруги и они разошлись, договорившись держать друг друга в курсе дела. С тех пор от нее ничего не слышно.

Бухарин положил голову на стол. Ладони лежали на коленях, и он чувствовал, как они легонько дрожат. Одна из сестер воскресла из мертвых, а вторая, возможно, уже направлялась туда, откуда нет пути назад.

В кухню неожиданно вошла Рита, молча выпила стакан воды.

– С ней что-то случилось, – тихо сказал Бухарин, швырнув мобильный на стол. – Что делать будем? И батя твой исчез.

Рита села за стол.

– За детьми Дронова кто-то охотится. Убиты двое предположительно из четырех, исчез сам Дронов и третий ребенок, – сухо констатировала она.

Профдеформация налицо, подумал Бухарин и ужаснулся. В ней что-то надломилось, и больше той прежней оторвы Ритки, скорее всего, не будет.

– Думаю, мог ли папаша сам убить? Ну, скажем так, заказать.

– Пока именно на это и похоже. Но… зачем?

– Меня он припрятал, а вот других почему-то решил закопать.

– Наследники? Лишние? Что за игры,