Настоящая фантастика – 2010 - Генри Лайон Олди

— Говорили, что к Великой Глыбе.

— А сначала?

— На фабрику памперсов.

— Вот!

— Что — «вот»?

— Сталкеры памперсами пользуются, понял? Армейскими! Такими, что неделю можно не снимать. Понял? Их на фабрике — полно! «Патриоты» на том свой гешефт имеют, что барыгам памперсы сбывают. А те их нам, сталкерам, продают.

— Так я ж не знал!

— Не знал, говоришь? А бронежилет где взял?

— Купил в баре, где выступал.

— У бармена?

— Да.

— Так вот, Суицид непременно бы тебе к бронежилету еще и памперс предложил. Врубаешься?

— Нет.

— Не знаю, Морда, зачем ты ночью из схрона вылез… Скажу одно — не человек ты.

— А кто же тогда?

— Полагаю, что выворотень.

— Кто?

— Или заворотень.

— Еще лучше…

— В общем, мне без разницы. Вот только решить нужно, что теперь с тобой делать.

— Послушай, Шатун!..

— Заткнись, я думаю.

Думал Шатун долго. Минуты три. А то и три с четвертью.

— Ладно, Морда, — сказал он, приняв наконец решение. — Ты нам с Кривошипом пока ничего плохого не сделал. Поэтому вали отсюда.

— Что?

— Оглох? Убирайся, говорю.

— Но как же так, Шатун…

— Сунешься в схрон, пристрелю. Усек?

— Шатун!..

— И не ори. Разбудишь Кривошипа, он вылезет злой спросонья и все одно тебя пристрелит. Лучше уходи подобру-поздорову… Будь здоров, Морда.

Держа Майкла на прицеле, Шатун медленно попятился и юркнул в схрон. Оставив Морду-Джексона не столько испуганным, сколько растерянным.

Шатун разбудил приятеля, когда пришла его пора заступать на дежурство. Протерев глаза, Кривошип глянул по сторонам.

— А Морда где?

— Ушел.

— Как ушел? — удивленно вскинул брови Кривошип.

— Вот так — поднялся и, ни слова не говоря, вылез из схрона.

— Да ты что? — пуще прежнего удивился Кривошип. И головой покачал. — Не иначе как выворотень. Эвон, даже вещи свои не забрал.

— Вот, я тоже так решил. — Шатун поставил автомат на предохранитель, повернулся к стене, прикрыл глаза от света воротником куртки и почти в тот же миг уснул.

Спал Шатун спокойно и безмятежно. Как праведник. Как человек, у которого за душой нет ни единой занозы.

Проснувшись, он улыбнулся. Потому что почувствовал запах кофе, сваренного Кривошипом. К кофе еще и бутерброды прилагались — с консервированной ветчиной и сардинами. Вот это жизнь!

— Морда не объявлялся? — спросил Шатун, взяв в руку кружку с горячим кофе.

— Не-а, — мотнул головой Кривошип. — Все тихо было. Под утро только какой-то приблудный мертвяк сунулся. Я даже стрелять не стал — дал ему прикладом по башке, он и убрался к лешему. Хотя, может, это и был Морда. Темно ведь, не разберешь.

— Хорошо, — довольно кивнул Шатун.

Позавтракав, сталкеры почувствовали благостное расположение духа. О Морде-Джексоне они больше не вспоминали. Не потому, что забыли о нем, а потому, что его не стало. Просто не стало. Как не стало вчерашнего дня.

— Скажи мне, дружище, — обратился к Кривошипу Шатун. — А что мы здесь делаем?

— Мы идем на фабрику памперсов, чтобы очистить ее от спиногрызов.

— А смысл? — Шатун выгнул губы скобкой. — Сегодня мы перебьем десятка полтора спиногрызов, а завтра новые набегут.

— Значит, снова будет работа, — довольно улыбнулся Кривошип.

— А может ну ее, работу эту? — перешел на заговорщицкий полушепот Шатун. — Вернемся к Суициду, скажем, что все сделали. Кто проверять станет?.. А через месячишко, глядишь, «Патриотам» новая чистка на фабрике потребуется. К тому же, не забывай, я ведь Сосо пристрелил. Как бы «Патриоты» вендетту не затеяли. Начнут права качать, виновных искать… А со временем все забудется. Так ведь?

— Ну-у… Вообще-то мысль здравая. — Кривошип почесал щеку. — Только ведь еще и контейнер с грибами забрать надо.

— А зачем тебе грибы?

— Барыге толкнуть можно.

— За грибы много не дадут. Дольше проходим. Еще и фильтры в противогазах посадим, новые покупать придется… Да мы за один «Батыр», что Морда оставил, в сто раз больше получим.

— Тоже верно, — согласился Кривошип.

— Значит, решено! — хлопнул по коленкам Шатун. — Посидим здесь пару деньков, пожируем, а потом — назад.

— Эх, — качнул головой Кривошип. — Жалко, Морда-Джексон ушел. Может, спел бы чего. Все повеселей бы стало.

— Да я тебе и сам, если надо, спою!

Шатун завелся, и теперь его было уже не остановить.

И ведь правда запел.

Да и какой сталкер не любит попеть, когда дело сделано и больше не нужно задаваться вопросом, что мы вообще здесь делаем?

Андрей Дашков

На берегу Стикса

Никто не смог бы сказать, зачем такие люди, как Крот и Шлок, рождаются на свет. Вопрос «зачем?» — один из запрещенных. Задающие его обрекают себя на безнадежное ожидание ответа. А ответ, который ничего не объясняет, таков: «Не зачем, а потому что». Крот и Шлок родились, потому что где-то когда-то чья-то дурная кровь смешалась с другой дурной кровью — и получились два смазливых подонка. Их матери были слишком испорченными существами, чтобы сокрушаться о том, что помогли явиться в этот мир мерзавцам. Их отцы плохо закончили — и сдохли раньше, чем увидели результат почти сразу же забытых потных случек в алкогольных сумерках. Эти случки ничем не отличались от сотен других, если не считать последствий. Последствия могли оказаться для обоих папаш чрезвычайно болезненными, но судьба смилостивилась над ними и прибрала в ад пораньше. Крот и Шлок просто