Прямо сейчас ваш мозг совершает подвиг. Как человек научился читать и превращать слова на бумаге в миры и смыслы - Станислас Деан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другой признак – эффект сложности слогов. Многие первоклассники с легкостью читают простые слоги с согласной, за которой следует гласная (СГ), но не слоги с несколькими согласными подряд (СГС, ССГС и так далее). Сложные слова, такие как «strict» (СССГССС), вообще не могут быть расшифрованы начинающим читателем[333].
Эти наблюдения свидетельствуют о том, что процесс овладения чтением предполагает постепенный переход от простых правил к сложным. Сначала ребенок учится читать буквы – такие как «b» или «k», – произношение которых следует четким правилам. Затем он учится расшифровывать более сложные и редкие графемы. Он обнаруживает приемлемые комбинации согласных, например «bl», «str», а также запоминает особые их сочетания, например суффикс – tion, читающийся как [ʃən]. Опытный читатель – это прежде всего человек, который имплицитно знает большое количество префиксов, корней и суффиксов и без труда связывает их как с произношением, так и со значением.
Орфографическая стадия
Когда ребенок достигает определенного уровня компетенции, начинается третья, орфографическая стадия. Шаг за шагом формируется обширный лексикон зрительных единиц разных размеров, содержащий огромный пласт информации о частотности не только самих этих единиц, но и их «соседей». На этом этапе скорость чтения уже не определяется главным образом длиной слова или сложностью графем. Она зависит скорее от того, как часто встречается слово: редкие слова ребенок читает медленнее. Другим важным фактором является количество соседей. Например, слово «моль», окруженное такими употребительными соседями, как «соль» и «боль»[334], читается с меньшей скоростью. Все это отражает постепенное становление второго пути чтения – лексического маршрута, дополняющего декодирование букв в звуки.
Вероятно, наиболее очевидная особенность орфографической стадии заключается в том, что длина слова перестает играть свою роль. На фонологической стадии дети расшифровывают слова медленно и последовательно, по одной букве зараз. Соответственно, чем больше букв в слове, тем ниже скорость чтения[335]. На орфографической стадии, когда чтение становится более беглым, эффект длины постепенно исчезает. Именно поэтому у взрослых он практически отсутствует: мы обрабатываем все буквы слова одновременно, по крайней мере в коротких словах (до восьми букв).
Таким образом, для орфографической стадии характерны возрастающий параллелизм и эффективность. Появляется более компактный код, репрезентирующий всю буквенную цепочку за один «снимок». Этот нейронный анализ, организованный подобно иерархическому дереву, может быть без труда передан областям мозга, вычисляющим значение и произношение.
Мозг юного читателя
Психология предполагает три основные фазы формирования навыка чтения, но их церебральные аналоги пока не определены. Есть ли у каждой стадии своя собственная характеристика мозга? Иными словами, уникален ли набор областей, активных на каждом этапе развития чтения?
Гипотеза нейронного рециклинга утверждает, что специализация зрительной системы происходит постепенно. Отсюда следует, что на первой, графической стадии, когда дети воспринимают слова как картинки, четкой специализации быть не должно: в чтении задействованы оба полушария. С опытом активная зона должна постепенно смещаться к левой затылочно-височной области «буквенной кассы», отвечающей за зрительное распознавание слов у опытных взрослых.
Если бы мы могли увидеть отдельные нейроны или корковые колонки, мы бы обнаружили масштабные изменения в нейронном микрокоде. Согласно гипотезе рециклинга, каждый урок чтения приводит к нейронной реконверсии: одни зрительные нейроны, ранее связанные с распознаванием объектов или лиц, теперь участвуют в идентификации букв; другие – частых биграмм; третьи – префиксов, суффиксов или повторяющихся слов. Параллельно с этим меняется и нейронный код для устной речи. По мере формирования фонематической осведомленности код трансформируются в более утонченную структуру, в которой фонемы представлены явно. Наконец, если бы мы могли проследить за ростом нервных волокон и рассортировать их в зависимости от функции, мы бы увидели регулярную, похожую на расческу проекцию, которая связывает каждую зрительную единицу с соответствующим ей произношением.
Прежде чем мы двинемся дальше, я должен подчеркнуть, что современные инструменты визуализации не позволяют нам отслеживать развитие навыка чтения непосредственно в мозге ребенка. Вероятно, пройдет еще много лет, прежде чем это станет возможным. Хотя первые снимки детского мозга были получены с помощью функциональной МРТ в конце 1990-х годов, визуализация развития этого органа до сих пор остается сложной задачей.
Проблема не в этике – в детских больницах МРТ используется уже более 20 лет, даже с новорожденными. Никаких побочных эффектов до сих пор не обнаружено. Ниже хорошо известного порога воздействие магнитных полей безопасно (при условии, конечно, что в зону действия магнита не попадают металлические предметы). Во время испытаний на безопасность некоторые виды животных находились всю жизнь под влиянием очень сильных магнитных полей, и каких-либо неблагоприятных последствий для их биологического развития не было выявлено[336].
Настоящая проблема с визуализацией развития носит методологический характер. Получить чистые данные в миллиметровом масштабе из мозга маленького ребенка за те полчаса, которые длится сканирование, чрезвычайно трудно. Во всем мире на такой подвиг способны лишь несколько лабораторий. Как правило, во время первого визита дети изучают макет сканера, привыкают к его шуму, примеряют наушники и очки. Кроме того, они должны научиться лежать совершенно неподвижно. Коллеги из Института Саклера в Нью-Йорке изобрели устройство, которое воспроизводит любимые мультфильмы детей, но тут же выключается, как только они двигают головой. Проникнувшись своей миссией, малыши охотно забираются в «космический корабль» (сканер) и участвуют в МРТ-экспериментах.
Немногочисленные результаты, полученные на сегодняшний день, показывают, что у человека в возрасте семи лет вид текста активирует нормальную сеть для чтения[337]. Область «буквенной кассы» в левой затылочно-височной коре расположена там же, где и у взрослых. Активны и латеральные височные области. К сожалению, такого рода исследования дают только один моментальный снимок и не позволяют отследить формирование навыка чтения от начала до конца. Чтобы проследить эволюцию этих активаций во времени, необходимы лонгитюдные исследования, предполагающие многократное сканирование одних и тех же детей. Такие испытания пока не проводились: родители неохотно соглашаются участвовать
