Тринадцатое Поле - Антон Мякшев

– Ты имеешь представление – что такое Скала? Ты видел ее?

– Представь себе – видел.

– Скала – огромна! Где точно на Скале искать – я не знаю. Никто не знает. Предполагаю, что кое-какие сведения на этот счет имеются у Старейшего и Всевидящего Ирри из народа гхимеши, но как теперь до гхимеши доберешься? Народ ушел в подземные обиталища и останется там, пока не растает угроза полного истребления со стороны других народов Поля Руин.

– И что с того, что Скала огромна? Предлагаешь поискать местонахождение другого? На это уйдут не дни, а месяцы! А то и годы.

– Я, собственно, не об этом. Я хотел спросить – какой дорогой пойдешь? Об этом ты подумал? «Я все решил!» Умник чертов! Если они добрались до тебя в общем мире, представляешь, что сейчас творится в Полях? Тебе и шагу ступить не дадут.

– В Игре я с ними по-другому разговаривать буду! – вскинулся я.

– А они с тобой беседы вести не собираются. От стрелы в бок или камня по голове ты при всей своей силе не застрахован. Понял?

– Да я!..

– Помолчи… Идем-ка в комнату.

Бормоча по дороге: «Умник какой… Он все решил… Таких умников на одном копье до десятка помещается… Это я все решил… А то пойдет он… До Скалы не дойдет, не то что…»

На постели Макса храпел Виталик. Вторая кровать, на которой когда-то почивал племянник Макса Гринька, аккуратно заправленная и застеленная старыми газетами, служила книжным шкафом. На нее оружейник свалил многочисленные свои книги, в былые времена бесприютно разбросанные по всей квартире. Гриньку я давно не видел. С того самого момента, как… В общем, после выхода из Игры он сильно изменился. Переехал к матери, сестре Макса, о прошлых увлечениях и не вспоминал, конечно. Вернее, сказать, в одночасье не стало у Грини никаких увлечений. С грехом пополам оканчивал восьмой класс, сошелся с компанией каких-то оболтусов, шлялся с ними вечерами где-то, всем занятиям предпочитая единственное: курить, гоготать и гадить в подъездах. Даже, говорят, заимел один привод в милицию. Я его как-то видел у кинотеатра, неприятно повзрослевшего, остриженного коротко, с дымящейся сигаретой во рту. Он меня не узнал… Впрочем, Макс говорил, что все это закономерно. Хотя и горько. Со смертью в Игре все не так просто, кстати. Макс об этом не любит рассказывать.

Оружейник присел у шкафа, выдвинул нижний ящик, загрохотал своими железяками. Виталик открыл глаза, всхлипнул и рывком приподнялся.

– Это… – хрипло выговорил он. – Вы чего?.. И я с вами!

– Отдыхай, – не поворачиваясь, бросил Макс.

– Слушай, а правда! – пришло мне в голову. – Собрать всех наших и войти в Поле вместе. Пусть попробует кто-нибудь сунуться! В клочья порвем! Или у тебя опять какой-то хитромудрый план? Лучше бы уж без излишней этой… вычурности. Чем проще, тем действенней. Напролом, а?

– Напр-ролом-м! – косноязычно поддержал меня Виталик-Аскол и упал с кровати.

Макс выпрямился и с грохотом свалил на пол металлически посверкивающую кучу. Таких устрашающе-уродливых орудий я у него еще не видел.

– Это что такое? Это зачем?

– Узнаешь, – сказал оружейник, снимая со стены большой туристский рюкзак. – Когда придет время. Помоги уложиться.

Пока я втискивал в рюкзак чудовищный несуразный тесак с толстой рукояткой и тупым широким лезвием, две пары изогнутых, как когти, крючьев, мотки веревок и тяжелые обоюдоострые ножи, больше похожие на укороченные мечи, Макс смотался в прихожую. Через минуту оттуда донеслись частые удары – будто молотком заколачивают гвозди в плотную, но нетвердую поверхность. Только я успел затянуть ремни на рюкзаке, Макс снова появился в комнате. В руках у него и правда был молоток, а из-под губы выглядывали шляпки гвоздей – чуть побольше обойных и с прочными пластиковыми фиксаторами.

– Разувайся, – сплюнув гвозди в ладонь, велел он.

– Зачем это?

– Разувайся, говорю.

– Долбанулся? Мне ботинки на прошлой неделе только купили! К первому сентябрю специально. Знаешь, сколько мать за них отвалила?

– Давай без лишнего шума, ладно?

Чертыхаясь, я скинул ботинки. Оружейник тут же овладел ими, вытащил стельки, вколотил изнутри в подошвы по десятку гвоздей, вернул стельки на место, вставив под них предварительно куски плотного картона.

– Готово. Надевай. На линолеуме особо не топчись – иди сразу к двери. Хотя… погоди.

– Поднимите м-меня, – попросил вдруг с пола Виталик. – А то голова кружится. Максик, где мое оружие? Я т-тебе отдавал га… гарду подправить…

Макс обернулся к нему. Покачал головой, вытащил из кармана карандаш и выдернул из-под книжной стопки газетку.

– Слушай сюда, ратник, – гаркнул он, прилаживаясь писать на колене. – Мы сейчас с Никитой идем через Ледяное Поле. На Скалу.

– Через Ледяное? – удивился я.

– Погоди. Я все тебе запишу, слышишь, Аскол? Часа через два, когда очухаешься, оповести наших, передай им записку. Если мы не вернемся к утру, возьми пару воинов, и входите в Поле Руин через подземелья. Ждите нас там. На поверхность лучше не суйтесь. В общем, тут все написано… Вот. Аскол! Виталик!

Виталик снова захрапел, подтянув колени под грудь. Макс глубоко вздохнул, поднял, крякнув, тяжелый рюкзак. Кивнул мне:

– Готов?

– Всегда.

Уже у входной двери оружейник спохватился. Оставив рюкзак, он метнулся на кухню, с пустой кастрюлей в руках, цокая пробитыми гвоздями ботинками по полу, как подкованный, пробежал в комнату. Завел допотопный будильник, с гулким стуком опустил его в кастрюлю, подвинул сооружение к голове Виталика.

– Через два часа мухой вскочит, – пояснил он. – Пойдем, Никита. Дай бог нам добраться благополучно, – серьезно добавил он.

– Взывай к Создателям на всякий случай, – усмехнулся я.

– Создатели в Полях… если они там на самом деле есть, – сказал Макс. – А нам бы город пересечь без приключений. Потом можно будет и к Создателям взывать.

Я не нашелся, что ответить.

ГЛАВА 3

– Одевайся, – наконец-то разрешил Макс.

Я одевался, трясясь от холода. Было трудно – пальцы не гнулись и, казалось, стучали один об другой, как деревянные. В носках стало липко – мы черт знает сколько прошли босиком по жидкой грязи. В темноте, глубоко под землей, по какой-то ржавой трубе. Перед тем, как опуститься сюда, Макс говорил мне, кивая на заваленный мусором колодец, что-то о какой-то заброшенной ветке газопровода, а я почти и не слушал. Поеживаясь на ветерке, увязывал свои шмотки в узел. Стремно – голый ведь, а вдруг кто увидит; даром что место безлюдное. И какая мне разница – газопровод или еще что? Ненавижу такие места. Наверняка ведь в Ледяное Поле можно найти путь и более удобный. И раздеваться – это уж совсем лишнее. Вечно Макс перестраховывается. Сейчас никаких особых усилий не надо прилагать, чтобы попасть в Поле.