Вне закона - Андрей Круз

— А ты со мной только из-за игры?

— Какой чувствительный, — засмеялась Сули. — Какая разница? Чем ты недоволен? Из всех мужиков в Батлер-Крик со мной спишь только ты. И только тебя одного играют, с большим призом в конце. Остальные, если ты помнишь, копают уголь, например. Им не встретились совершенно случайно торговцы, у которых есть залежалый товар как раз по твоей специальности. Согласен?

— Пожалуй.

— И как ты думаешь, — Сули подалась вперед, — я бы привела к тебе Хуана если бы ты мне был безразличен? Я приехала сюда совсем с другой целью.

— Это может быть частью игры, — пожал я плечами.

— Может, — ничуть не возмутилась она. — Но разницы это все равно не делает. А может и не быть. Живи легко, пользуйся всем, что дарит тебе жизнь. Если не будет игры, здесь станет совсем плохо. Для меня, по крайней мере, — добавила она с усмешкой.

Хорошо идти вдоль реки, думать о чем хочешь и не вспоминать о головной боли. Теперь я помню что это за Шоу. Сначала появился Проект, потом большая компания «Дженерал коррекшн», владевшая сетью частных тюрем, потом компания пришла в Проект и тюрьмы исчезли. А люди сидели перед телевизорами и компьютерами, с замиранием сердца следя за разворачивающимися на самом настоящем Фронтире кровавыми и жуткими историями. И никого не было жалко, потому что здесь, в Проекте, одни преступники.

Я не смотрел, мне не было интересно. Но я знал, естественно, как любой человек по факту знает о любом идиотском шоу, которое показывают по вечерам и о котором все говорят.

«Outlaw», все смотрели «Outlaw». Это было больше чем все остальное, живые люди, настоящие смерти. Камеры везде, незаметные дроны висящие надо всем. Я представляю, как вся Америка, и не только Америка, глядели на то, как я шел, там, далеко внизу, через лес. А позавчера они свистели перед экранами, восхищаясь тем, как я завалил этих двоих через стену.

Да, это любят. Это обсуждали. Об этом говорили все. И откуда вся эта популярность старых моделей оружия? Вот из этого самого Шоу. Шоу больше чем мир. Новые звезды, новая мода.

Вон Слипи Уилл сидит в кофейне. Продал кому-то что-то, какой-то мужик ушел от него. А вообще и вправду хипарь, волосы в дредды заплетены, бородка паклей, глаза голубые, морда прыщавая. Совсем в Дикий Запад по стилю это место превратить не получается.

Я зашел на верандочку, подошел к нему. Слипи вопросительно посмотрел на меня. Я уселся на стул напротив, аккуратно достал из-под куртки револьвер, щелкнул курком, взводя, так, чтобы Слипи услышал.

— Какие проблемы? — спросил он. — Я тебе должен или ты мне должен?

На лице ничего не дрогнуло, он даже улыбался.

— Никто никому ничего не должен, — сказал я. — Я даже грабить тебя не собираюсь. Но если ты не ответишь на мой вопрос, то я тебя убью.

Он вскинул брови в удивлении, пожал плечами. Руки его лежали на столе, я их видел, а вот мой ствол был направлен ему в живот под столом.

— Что за вопрос?

— Твой друг Шнобель.

— Говорят что умер, — снова пожал он плечами. — Пару лет назад.

— У него была карта, которая досталась Питу Брэдли.

— Была.

— Какое место было на карте?

— Если я не скажу, ты меня грохнешь? — уточнил он.

— Точно.

— А если скажу, то сколько заплатишь?

Ничего себе.

— Я тебя не грохну.

— Это не оплата, — возразил он совершенно спокойно.

— Сотню.

— Три. Без торга.

— Хорошо.

— Покажи деньги.

Револьвер у меня в левой руке, так что никакие трюки не пройдут. Я правой залез во внутренний карман куртки, вытащил оттуда пачку купюр.

— Ред-Рок, — сказал он. — Где мои три сотни?

— Руки держи на столе, — сказал я.

Он подчеркнуто скрестил пальцы и подвинул руки почти до моего края стола. Я убрал «беретту» в кобуру и быстро отсчитал три сотни, выложил перед ним. Слипи улыбнулся до ушей, показав желтые редкие зубы курильщика мета и забрал деньги.

— Приятно иметь с тобой дело, — сказал он. — Может что-нибудь еще купишь?

— Больше ничего не надо, — ответил я, поднимаясь. — Всего хорошего.

Вот и все. Что я обещал Хайди — я это сделал. Пусть теперь кто-то скажет что это не Слипи навел меня на место. А теперь за билетами на пароход. На двоих. Сули поедет со мной до Батлер-Крик, а вот дальше я без нее. Правда, уже не пароходом.

Снова Ред Рок

В Батлер-Крик я купил еще одну лошадь, заводную, и загрузившись припасами, двинулся вдоль реки берегом. Исходил я из того, что просто выкопать тайник не получится, вмешается Сюжет, и по этому Сюжету меня будут стараться убить. Можно не ездить, ничего не случится, на свой магазин я и так давно заработал, никто его уже не отберет, но… стоит ли отказываться? И не только Большой Куш тянет к себе как магнит, но и… черт, мне интересен рейтинг? Зритель? Смешно, но мне не хочется чтобы этот самый зритель махнул рукой и сказал: «Ну вот, зассал»

А потом, наверное, и Сули выставит меня под каким-нибудь предлогом и мое место займет кто-то еще, кого играют теперь. Джока ведь тоже старались играть, оказывается, он был довольно известный рестлер в «верхнем мире», но здесь, внизу, оказался бестолковым и беспонтовым. И тогда его подставили и я его убил. Может и меня подставят? Ну, попытаются, хотя бы, для оживления Сюжета? А что, оно очень даже оживит Шоу.

Так вот, про «убить» — если я прибуду в Ред-Рок пароходом, то буду пешим. А если при этом еще и приз возьму, то буду с грузом. И как мне тогда оттуда уходить? А уходить придется, наверняка. Поэтому своим ходом.

Пешком, даже на лошадях — это не за буксиром, который хоть и медленный, да идет круглосуточно без остановок. Получается раза в три медленней, как я посчитал. Может даже больше. Путь из Ред-Рока в Батлер-Крик тогда занял меньше двух суток, а туда — больше недели. Хорошо что хотя бы правый берег Гранд-Ривер для путешествия несложен, уже привычная смесь перелесков с лугами, да и погода улыбнулась — сколько ни шел, а дождя ни разу не было. Хотя и не сезон пока дождить, на самом деле.

Травы для лошадей уже хватало, так что еще одной заботой меньше, еды тоже в дорогу достаточно взял. Несколько раз пришлось переправляться через речки вброд, но тропы здесь давно натоптаны, броды видны, переправлялся верхом и даже ног не замочил ни разу.

Раз подстрелил оленя, нарезал с него мяса сколько нужным счел, остальное оставил в поле зверью — в природе ничего не пропадет, и едва отъехал — увидел возле туши двух койотов. Они тут помельче американских, ближе к шакалам, наверное.

В дороге думалось легко, да как-то думать и не хотелось особо. За это время я достиг некоего просветления, что ли, то есть окончательно решился на то, что доиграю свою часть Игры до конца. Шоу так Шоу, плевать, но сдаваться я не хочу. Пусть я теперь уже все знаю, но что это меняет? Сули права — ничего. Так устроен этот мир, значит надо жить по его правилам, изменить их все равно не получится, потому что устанавливают их не здесь. Спасибо что хотя бы в сортирах и спальнях не подглядывают.

Интересно, а когда я сажусь под кустик в позе орла — беспилотник объектив с торону отводит? Или меня мутным пятном закрывают?

И вот все же интересно, Сули и этот Эль Брухо — это что? Это вне Игры или так Игру исправили? Когда я начал чудить у Хайди и все могло пойти не так, вмешалась Сули и… Стоп, ей езды до Доусона четыре дня, она никак знать это все не могла, так что…

Это если пароходом. А если в экстренном порядке ночью вертолетом? Тогда сколько? Часа три? И вся аудитория в «верхнем мире» с замиранием сердца следила за тем, как раскрывались передо мной тайны? Может быть так?

Сули говорит что может. А как проверить? Можно в Батлер-Крик уточнить когда ее видели там в последний раз перед отъездом. Но вот главный вопрос: а оно мне надо? Я действительно хочу это знать?

Если бы кто-то меня об этом спросил на следующий день после встречи с Эль Брухо, я бы ответил что да, хочу. Но у меня было время подумать, и я подумал. И пришел к выводу, что во многих случаях многие знания действительно равны многим печалям. Не нужно это знать, лишнее оно, знание это самое. Пусть все идет как идет.

Наверное каждого человека нужно вот так время от времени брать за шкирку и пинком в задницу отправлять путешествовать пешком по лесам да полям. Только так его сознание может отключиться от ежедневной суетливости, только так с поверхности унесет муть и ряску и станет можно смотреть вглубь, туда, где самое важное.

Я ничего не могу изменить, а значит нечего трепать себе нервы.

Я могу победить в игре и получить такой приз, который на оставшиеся сколько, шесть лет? Да, шесть лет, сделает мою жизнь здесь не только достаточно комфортной, но и вполне интересной.

Я могу не идти за призом, но это, оказывается, не подходит мне по характеру, я все же авантюрист каких поискать.