Мы, аристократы - 4 - Бастет

Значит, следующий конкурс придётся проходить так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что я лучший.

Резкий звук отвлёк меня от размышлений. Это грифиндорская трибуна разразилась свистом в мой адрес. Остальные не свистели, но над трибунами, заполненными преимущественно хогвартскими болельщиками, повисло общее разочарование. Бэгмен объявил об окончании состязания, и зрители потянулись к выходу, а я остался пережидать толпу. Лезть в неё не было ни малейшего желания.

Впрочем, толпа сама пришла к нам. На поле спустились приезжие директора и устремились к своим чемпионам, их примеру последовал и кое-кто из болельщиков. Радостный Каркаров подошёл к Виктору и заговорил с ним по-своему - судя по интонации, хвалил. Вслед за ним подошли и другие болгары, стали поздравлять его. Мадам Максим поспешила к медицинской палатке, с трудом протиснулась туда и показалась обратно уже с Делакур, которую несла, как ребёнка, на мощных руках. За ней вышла и озабоченная мадам Помфри, говорившая что-то ей в спину, и они обе пошли со стадиона. А меня обступили друзья, явившиеся выразить сочувствие своему проигравшему - чего уж там, будем называть вещи своими именами - вожаку.

- Тебя засудили, - негромко констатировал опередивший всех Тед.

Это не было оправданием. Раз меня безнаказанно засудили, значит, я позволил сделать это с собой.

- Я и прежде знал, что главные неприятности не от монстров, а от людей, - пришлось изобразить хорошую мину при плохой игре. А что ещё мне оставалось?

- Ты им еще покажешь, Поттер, - ухмыльнулся Грег.

- Да, Поттер, невзлюбили тебя судьи... - Драко не злорадствовал, но сочувственный тон не мог скрыть его удовлетворения от моего провала.

- Главное, что ты жив и здоров, Гарри, - я не замечал, когда и как ко мне подходила Ромильда, но каждый раз она непостижимым образом обнаруживалась рядом. - Делакур вон совсем не повезло.

- А что с ней?- полюбопытствовал я.

- Её почти поцеловал один из дементоров. Она выбралась из лабиринта чудом.

- Ничего, впереди еще два конкурса, - напомнил Винс. - Разрыв пять баллов, мелочь, ты её отыграешь.

- Но судьи те же, - напомнила ему Милли.

Раздвинув их, ко мне протиснулся Бэгмен, весь чёрно-жёлтый и поперечно-полосатый. Он был откровенно расстроен моим выступлением, и я сказал бы, что в его отношении к моему проигрышу было что-то личное.

- Эх, Гарри... - начал он - и безрадостно замолчал.

- А кто мешал вам взять с жюри клятву о честном судействе? - поинтересовался я. - Вы отвечаете за соблюдение договора, вы в своём праве.

Глаза Бэгмена жуликовато забегали, и я догадался, что он умышленно оставил эту лазейку. Для себя, ведь он поставил мне высший балл. Значит, по каким-то причинам он желал мне победы.

- Да, упущеньице вышло... - с сожалением признал бывший герой квиддичных баталий. - Теперь возьму, но ты уж не подведи нас, Гарри. Вся Британия смотрит на тебя.

Мерлин с ней, с Британией, мне и Хогвартса выше головы хватает. Больше всего мне сейчас хотелось побыть в одиночестве, но нужно было оставаться на людях и делать вид, что всё в порядке. Так я и поступил.

15.

До самого отбоя я оставался в свободном доступе у народа. Пусть сразу выскажут, кто что может, на завтра меньше останется. Но всё оказалось не так плохо, в открытую на меня наорала только Анжелина Джонсон, гриффиндорка, афроангличанка и полукровка с Лютого переулка, с африканским темпераментом разъяснившая мне при всех, что я камня на камне не оставил от чести Хогвартса. Хаффлпаффцы в основном сочувствовали и подбадривали, равенкловцы вели себя сдержанно. У нас культурно делали вид, что ничего не случилось, потому что отмазка Каркарова о насытившихся дементорах годилась только для маглокровок. Из меня даже попытались вытянуть, как же всё-таки я заставил дементоров не замечать себя, на что я с невинным видом ответил: 'Ну вы же слышали экспертное мнение...'

Тед рассказал мне, как проходили выступления двух других чемпионов. Виктор Крум сразу же побежал по лабиринту бегом, чтобы скорее добраться до палочки. От дементоров не убежишь, они могут перемещаться очень быстро, но в рукопашную они не лезут и с поцелуями на бегу у них та же проблема, что и у людей. Достаточно было не терять самообладания и не подпускать их слишком близко, и Виктор с этим справился, вовремя меняя направление бега и откидывая от себя дементоров чем-то наподобие невербального Ступефая. Взяв палочку, он вызвал роскошного Патронуса в виде крупного серебристого ворона, отогнал дементоров подальше и благополучно выбрался из лабиринта вместе с яйцом-подсказкой.

Флёр Делакур не побежала. То ли недооценивала роль физической подготовки, то ли была воспитана в духе 'волшебники не бегают', но она почему-то не додумалась поспешить к палочке, а пошла осторожно, прислушиваясь и заглядывая за каждый поворот. Когда дементоры учуяли и отыскали её, вейла стала защищаться с помощью своей видовой способности - огненных шаров, для которых не требовалось палочки. Волшебный вейловский огонь оказался слишком слаб, чтобы сколько-нибудь повредить дементорам, и тогда она полностью перекинулась в боевую форму и стала отбиваться крыльями и клювом. До центра Делакур добралась и смогла положить яйцо в специально пришитый к робе карман, но уронила свою палочку, потянулась за ней, наткнулась на пьедестал и упала. С полминуты она лежала на земле, прикрываясь крыльями, а дементоры кружили над ней, стараясь достать её лицо, затем она всё-таки стряхнула их с себя сильным взмахом крыльев и встала. Вейла попыталась что-то наколдовать, но уже слишком обессилела для этого, поэтому просто побрела к выходу, закрывшись крыльями от обеих тварей. Падала, снова вставала и брела, пока не разыскала дверь.

Парни жалели вейлу, это было заметно и по страдальческой гримасе Теда, описывавшего её путь из лабиринта, и по сочувственным замечаниям Винса и Грега. Даже Драко болезненно морщился, видимо, представляя себя на её месте. Под конец рассказа Грег спросил меня, как она была там, в палатке, и я ограничился коротким: 'Была жива'.

Делакур снова стала приходить в Большой зал только через два дня, в течение которых она отлёживалась в шармбатонской карете. Вейла выглядела погасшей, и, судя по реакции её воздыхателей, это заметил не только я. У неё не хватало сил излучать очарование, и теперь она для всех выглядела не сошедшей на землю богиней красоты, а светловолосой девушкой с птичьим личиком, в которой ощущалось нечто чужеродное. И нужно было видеть, как легко и быстро отвернулись от неё поклонники.

Через неделю Делакур полностью выздоровела и аура очарования вернулась к ней, а вместе с ней и обожатели. Но всё-таки в вейле что-то сломалось, потому что из её глаз исчезла прежняя самоуверенность. С таким взглядом не побеждают.