Африка — земля парадоксов - Владимир Корочанцев

В лучшем случае лишь один из десяти жителей стран к югу от Сахары пользуется «официальными» лекарствами, говорилось на конгрессе Межафриканской фармакологической ассоциации в Дуале (Камерун). Причин тому множество, но прежде всего — большинству африканцев аптечные препараты не по карману. В деревнях аптек нет. Более того, считается, что расширять их сеть нецелесообразно из-за низкой покупательной способности населения. На всем континенте реализуется менее 3 процентов медикаментов из общего объема их поставок на мировой рынок.

Однако, по мнению специалистов, Африка далеко не беззащитна перед лицом болезней, поскольку 70 процентов импортных препаратов можно заменить дешевыми средствами народной медицины. Травы, кора, корни, плоды и листья целебных растений способны стать ценным подспорьем и для дипломированных медиков.

Дары «зеленой аптеки» несут здоровье людям в десятках африканских стран, особенно на Мадагаскаре, в Танзании, Руанде, где серьезно изучают свойства растений, лечебную практику местных знахарей. Так, руандийский аспирин получают из растения, называемого «умуравумба».

— Наши сотрудники описали в Танзании 2683 лекарственных растения, — сообщил в Дар-эс-Саламе директор департамента научных исследований в области традиционной медицины клинического центра «Мухимбили» Э. Мшиу. — Столетиями в тайны целебных трав был посвящен узкий круг потомственных знахарей, среди которых встречаются и недобросовестные люди. В лабораториях нашего центра проводится экспериментальный отбор растений, на основе которых потом изготавливают лекарства. При фармацевтическом заводе в Дар-эс-Саламе организована специализированная лаборатория, где будут производиться препараты из растений, рекомендованных учеными.

…Каменде проводил нас до речки. Перед тем как распрощаться, мы присели на поваленное ураганом дерево на краю просторной поляны. Зелень оживляли голубовато-сиреневые цветки вероники.

— Теперь остается лишь пожелать вам доброго пути. В нашем народе гостя за реку никогда не провожают, — дважды повторил знахарь старую-престарую пословицу.

Понятие о километрах или иных мерах длины в деревнях народности бети приживается туго. Веками люди отмеряли дорогу по рекам: они служили естественными границами территорий племен и народов. Если скажут: «Он живет за три реки», — значит, пересечь и надо три. Происхождение же пословицы, хотя она вроде бы касается гостя, самое романтическое. Когда юноша похищал девушку из дальнего чужого села — взгляд влюбленного зорче, чем у орла, не правда ли? — он чувствовал себя в безопасности, только перейдя через реку, ибо на этом рубеже кончалась земля и власть разъяренных родителей краденой невесты.

На другом конце поляны из зарослей выглянул ярко-рыжий дукер с еле обозначенными рожками, укороченными передними ногами и по привычке опущенной головой. Антилопа нас не замечала, мы любовались ею затаив дыхание. Вдруг из травы блеснуло черное тело змеи. Ужаленная антилопа высоко подпрыгнула, завертелась волчком на месте. Некоторое время спустя, чуть успокоившись, она резво засновала по поляне, что-то разыскивая. До нас озабоченному животному не было никакого дела. Но вот дукер остановился и начал пощипывать какую-то травку. Пожевав ее, он лег на землю, глядя на людей доверчивыми глазами: мол, не трогайте меня. Наконец оправившись, антилопа стремительным прыжком нырнула в чащу.

— Вот так, присматриваясь к природе, мы набираемся знаний, передаем их от отца к сыну, — резюмировал Каменде. — Нас, знахарей, считают или магами, или шарлатанами. Но мы — ни то, ни другое. Помяните мое слово: человека ждет большая беда, если он не поладит с природой.

АНТИБИОТИК В КАЧЕСТВЕ ВИТАМИНА

Каждый народ за тысячелетия привык жить в соответствии с окружающей его природой, приспосабливаясь к особенностям климата, циклу времен года. Поэтому вхождение в иной мир — процесс долгий и сложный. Обратимся к опыту Африки. В 70-е годы в Заире решили «цивилизовать» и втянуть в национальное строительство 35–40 тысяч пигмеев, живущих, дескать, «в тяжелых условиях, страхе и нищете» в лесах Итури на востоке страны. Благие намерения едва не обернулись трагедией. Пигмеи не хотели следовать по пути «прогресса» и при удобном случае бежали в лес. Те же, кого приневолили к оседлости в непривычной обстановке, тяжело заболевали, многие умирали. Проверенная веками лесной жизни система гигиены и лечения оказалась неприменимой в деревнях: не было под рукой и лекарств, способных заменить народные средства. Честные трудолюбивые охотники вдруг стали сварливыми, аморальными, вороватыми и жуликоватыми, что вынудило заирские власти прекратить эксперимент с эмансипацией пигмеев.

Как ни парадоксально это звучит, но именно в Африке не все европейские лекарства оказывают лечебное действие. Они не вписываются по форме, вкусу, цвету и некоторым другим качествам в понятия местных жителей о целительных средствах. Своеобразие психологии, иной склад мыслей? Болезни африканцев во многом похожи на недуги европейцев, американцев или азиатов, отличаясь некоторым «континентальным» своеобразием. Так, жители Западной Африки чаще всего жалуются на приступы лихорадки. Спасаются от нее обогревом тела: носят шапки, кутаются в ткань.

Как-то рано утром на севере Камеруна в деревне Румсики, где живет племя капсики, я увидел высыпавшую из хижины семью. Все от мала до велика нежились под лучами восходящего солнца.

— Отдыхаете? — поклонился я им.

— Лечимся на солнышке, — приветливо улыбаясь, откликнулся хозяин. — У детей и жены подскочила температура.

Другое подручное лекарство — пища. Больных потчуют острыми соусами, приправами, пальмовым маслом. Надо отметить, что в Африке я не встретил ни одной семьи, которая бы питалась лишь ради насыщения — только со смыслом (по крайней мере, мне это так показалось). Острый, жгучий перец, в том числе мелкий красный, пили-пили, доказывают сьерра-леонские менде и камерунские эвондо, в одних случаях обогревает тело, в других — помогает сбросить температуру до нормальной. В холодный сезон (ноябрь — февраль) в Сьерра-Леоне в пищу добавляют соусы, которые как бы приносят телу дополнительное тепло.

Еще одно радикальное средство: на тело наносится белый мел, который берут на берегу реки. При втирании в кожу он вызывает легкое жжение и тепло. В основном мелом лечат ребятишек. Взрослые к такому способу прибегают редко — он считается признаком отсталости и бедности.

В Мали близ города Сегу я встретил юношу в черной майке с нашитыми на ней многочисленными ракушками, железками, разноцветными бусинками, камешками, деревяшками и другими амулетами.

— Это для красоты? — спросил я у него.

— Лекарства, — охотно пояснил парень. — Вот это от лихорадки, это от проказы, это от сглаза, а это для мужской гордости.

И в самом деле: лучше сразу одним махом защитить себя со всех сторон, перестраховаться от всех напастей и хворей, чем, суетясь то и дело, носиться за таблетками да путаться в них!

Африканцев искони волновал вопрос о жизни и смерти. Большинство не видело причин, мешающих продлить жизнь до бесконечности. Вера в то, что болезни и смерть насылают злые духи, боги и колдуны, очень сильна, неискоренима в Черной Африке и мешает современной медицине. В Восточной Африке, например, соображение превращало иные страшные болезни, вроде чумы или оспы, в сверхъестественные существа, питающиеся живыми людьми. По ночам, согласно поверью, они вылезают и хватают всех без разбора. Говорили так: «Каумпули (чума) поймала его» или «Кавели (оспа) отняла у него жизнь».

У шона существует специальный ритуал, когда знахарь «перекладывает» болезнь с человека на какое-либо животное, обычно козла, пригоняя его затем в лес на съедение зверям. Это несколько напомнило мне существовавший у древних евреев особый обряд возложения грехов всего народа на живого козла — козла отпущения. Иногда болезнь в Черной Африке зарывают в землю, а чтобы односельчанин не «подхватил» ее, оказавшись рядом с захоронением, выбирают укромное место подальше от жилья.

Тем не менее сегодня африканцы все шире пользуются импортными лекарствами, в основном западными, которыми заполнен весь континент. Медикаменты, в том числе высокотоксичные, свободно продаются на улицах и сельских рынках, часто без указания, от какой болезни и в какой дозе принимать их. Любопытная деталь: африканцы не берут бесплатных лекарств, они считают, что такие лекарства не лечат. Вот если оплатил… На моих глазах чернокожая пациентка отказалась от таблеток, которые ей предлагал российский врач.

— Я честная женщина, не хуже других и хочу настоящее лекарство, — обиженно сказала она.

Африканцы часто сами себе ставят диагноз и устанавливают дозы.