Слон меча и магии - Коллектив авторов

из тугих луков. Капрал Мускат смотрел на свой отряд и тоже притопывал ногой в ритм, однако полностью отдаться празднику не получалось. Вроде и повод был – их гарнизон третий раз за неделю отбил атаку банды северных орков, завалив при этом атамана и весь командный состав. Это означало затишье на границе как минимум до следующей зимы, пока голодные дикари не осмелеют для новой атаки. Пляши да пей.

Беспокоило сурового воина отсутствие вестей от конвойной роты, которую он отправил встречать принцессу к перевалу Гималайских Кряжей. Прошло уже три для, когда конвоиры с гостьей должны были прибыть к границам Мужского Королевства.

Ни весточки. Ни голубка. Двое дозорных, отделив свои тонкие тела, по очереди сопровождали роту, но на подходе к Гималаям обе их астральные проекции исчезли. Геопатогенная зона стелилась широкой полосой по всему Кряжу, утончаясь лишь в одном месте. Там, где с древних времён находился перевал и единственный проход между Мужским и Женским эльфийскими королевствами. Души дозорных терялись и раньше – в высших мирах тоже жили хищные сущности. Бывало, тонкие тела теряли ориентиры в какой-нибудь блуждающей аномальной зоне, но потом возвращались через месяц или два. Но случалось это редко. Такая работа.

Лишённые душ физические тела через некоторое время впадали в летаргический сон, и их относили в специальные взрывозащитные бункеры. А потом на специальный кладбищенский полигон. Мускат вздрогнул, вспомнив, как в прошлом году тело его лучшего друга взорвалось через пять минут после ритуального погребения. Он тянул с похоронами до последнего. Всё надеялся, что душа Изюма вернётся. Капрал осушил бездонный стакан и вышел на улицу.

Небо полыхало зелёным огнём, взрывалось снопами искр. Духи неба сегодня тоже пировали, кидали разноцветные звёзды в небесный океан и наблюдали, как те сгорают в воздухе. Мускат прикрыл внутреннее веко, отсекая невидимый спектр. Если долго смотреть на зелёный огонь, то на следующий день слезятся глаза и голова раскалывается хуже, чем с похмелья. Мир вокруг стал привычно тёмно-синим, кое-где подсвеченный жёлтыми окнами домов. Люди готовились ко сну, но многие ещё бродили по главной улице с бутылками в руках и горланили свои песни. Многие шли парами – человеческий мужчина в обнимку с человеческой женщиной. Капрал мысленно вздохнул и пошёл в сторону пограничных ворот. Люди расступались перед рослым эльфом, уважительно кланяясь.

Мускат ловил на себе пристальные женские взгляды постоянно, он знал, что для человеческих самок эльфы были чем-то наподобие ангелов или богов. Иногда он перебрасывался парой слов с торговками на рынке. На этом общение с ними ограничивалось. Все отлично знали последствия таких отношений.

Несмотря на долгожительство и плодовитость эльфиек, раса Муската медленно вырождалась. Вот и принцесса Зира вступит в брак с королём Тамариндом не по любви, а по долгу перед будущими поколениями – капрал вздрогнул от мысли, что королю придётся прикоснуться к этому чудовищу – потом принцесса родит около сотни зародышей-грудничков, большая часть из которых окажется мальчиками. Девочек же отправят через Кряж к своим.

Возраст капрала уже перевалил за двести лет. Если он не найдёт себе суженую, что, конечно же, исключено, ещё лет через сто он станет опасен для окружающих и отправится в затворничество в монастырь на горном пике Чогори, в простонародье именуемом «Петарда».

До смены караула оставалось немного. Мускат поднялся на стену, по которой прохаживались пограничники. Делали они это на моторной памяти, автоматически проверяя глазами ближние подступы к стене – внизу в лунном свете серебрились рисовые поля вперемешку с фруктовыми садами, между которыми ютились редкие хижины крестьян. Тонкие же тела дозорных в это время несли вахту в астральном мире, определяя ауры существ за сотни миль до границы. Если бы принцесса с конвоем вышла из тени Гималайского Кряжа, её бы давно заметили и доложили капралу. Значит, его ждёт ещё одна бессонная ночь в ожидании. Мускат решил, если и к утру не будет вестей, засветло отправиться на встречу с лучшими воинами заставы.

Хотя часть сознания дозорного во время астральных полётов оставалась в теле и могла реагировать на приказы, по негласному правилу их никогда не отвлекали. Но Мускату почудилась в походке ближайшего пограничника странная обречённость. Слишком деревянные отрывистые движения, без присущей эльфам грации. И взгляд – пустые глаза смотрели сквозь бойницы стены, но не видели. Пустая оболочка, исполняющая последние данные разумом команды. Такое бывает, только если…

– Рядовой Шафран, приказываю вернуться обратно в тело! – Капрал приложил ладонь к бледному лбу дозорного и произнёс формулу призыва.

Тот лишь отстранился и застыл, не понимая, что делать дальше. Так бывает, только если душа эльфа внезапно исчезает из всех миров сразу. Мускат раскрыл внутренние веки – мир снова раскрасило зелёными всполохами. По всей длине стены ходили бездушные куклы, играющие роль дозорных.

Капрал выглянул сквозь бойницу. Свет пирующих богов озарял мирно спящие поля и сады. Слишком спокойно вокруг: ни резвящихся в траве мангустов, ни парящих сов. Мускат знал – опасность близко, надо было просто увидеть её. И он увидел. Тень прыгнула через ров между двумя полями и скрылась в подлеске, потом ещё одна, и ещё. Чёрные пятна мелькали между деревьями всё ближе и ближе.

– Помоги нам Варда, – прошептал капрал. Потом сложил ладони особым жестом и крикнул что есть мочи:

– ТРЕВОГА!

Десятикратно усиленный голос отражался от стен, заставляя вибрировать ночной воздух, селян – хорониться в погребах и свинарниках, а военных – выскакивать наружу, судорожно надевая ещё не остывшую от дневной стычки броню.

Тени двигались резвее, уже не таясь выскакивали на открытое пространство. Закутанные в чёрные сутаны, они бежали к гарнизону большими скачками. Мускат узнал их. Ночные феи. Всего три раза их рой подходил к границам королевства и все три раза отступал назад, оставляя после себя выжженную в прах, мёртвую землю. Но почему молчат дозорные? Они же следят не только за местностью, но и друг за другом. Погибни душа одного из них, об этом тут же стало бы известно всем. Феи не способны на такое колдовство. Тут должно быть что-то ещё.

Мысли пронеслись в голове со скоростью дикой лани, но и руки капрала не лежали без дела. Звонко запела тетива, посылая стрелу крутым навесом. Секунда – и одна из чёрных фей повалилась набок с торчащей из низко накинутого капюшона стрелой.

И это разозлило рой.

Атакующие прыгали вверх, расправляя полы сутан, превращая их в длинные крылья, открывая жилистые суставчатые лапы и толстые брюшки, покрытые чешуйками хитиновой брони. Ночные феи летели на приступ.

Одна из летящих в