Я боялся - пока был живой - Виктор Меньшов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы все забегали, засуетились, но собрались невероятно быстро и без толкотни.
Мне на колени положили плед, а сверху пару одеял. Я не спорил. Мало ли где и как придется нам теперь ночевать. Федя отыскал где-то на антресолях палатку и рюкзак, который тут же набили продуктами.
Вася держал в руках два чемодана, размерам которых позавидовал бы сам Гулливер. Я лично видел, что ни одной тряпочки он туда не положил, только съестное. Так что, чем-чем, а продуктами мы теперь были обеспечены надолго.
Нинель бережно собрала в сумку теплые носки, нитки, иголки. Арнольдик надел на себя длинное пальто, а сверху еще и дубленку. В каждой руке он держал по свернутому одеялу. Еще ему чем-то приглянулась большая черная сковородка, которую он засунул за пазуху, повертев перед этим так и эдак.
Арнольдик приготовился открыть двери, чтобы выйти на улицу. Следом за ним стоял с чемоданами в руках Вася, за ним я в коляске, заваленный одеялами, за моей спиной стояли Скворцов, Нинель, Федя. Мы ждали Павлушу, который что-то усердно искал.
Он поднял голову и посмотрел на высоченные антресоли. Почесал затылок и попросил Федю:
- Подсади меня на антресоли, я там сумку санитарную оставил, надо достать, она полностью укомплектована.
- Давай я достану, - с готовностью вызвался Федя.
- Не достанешь, - щелкнул языком Павлуша. - Она где-то в глубине, ты ее снизу не достанешь и не долезешь. Мне самому лезть надо, быстрее будет.
Федя без усилий подсадил Павлушу, и тот пополз в темные недра антресолей.
Вася сказал Арнольдику:
- Давай, открывай, выйдем на улицу, там подождем, а то ты здесь в этих шубах совсем сваришься.
Арнольдик с готовностью распахнул двери. Вася подхватил чемоданы, которые поставил на пол, и сделал шаг к двери, но наступил на пятки отступавшему от дверей Арнольдику.
А за отступающим Арнольдиком в квартиру входили Платон и еще четверо вооруженных бандитов.
В коридоре сразу же стало тесно. А туда протискивался еще один бандит, который спиной привалился к закрытой им двери.
Платон отодвинул стоявшего перед ним бандита, и не сказав ни слова, выстрелил в упор в Арнольдика.
Арнольдик охнул, схватился руками за грудь и опустился на пол.
Тут же раздался еще один выстрел. Все замерли в растерянности. Платон, поднявший пистолет на Васю, оглянулся, подняв брови.
По двери, к которой он прислонялся, сползал на пол бандит с дыркой во лбу. Один из бандитов задрал голову и стал палить по антресолям. В ту же секунду Вася ударил по голове двумя чемоданами сразу стоявшего перед ним бандита.
Я отодвинул Васю в сторону и через плед открыл ураганный огонь из двух пистолетов сразу.
Бандиты ответили яростной пальбой, а меня поддержал спустившийся с другой стороны антресолей Павлуша.
Тесную прихожую заволокло дымом, резко запахло пороховыми газами. Пальба была оглушительная, беспорядочная и бестолковая.
Да и когда тут было целиться, когда все стреляли дуг в друга в упор?!
Нам повезло - весьма относительно, но все же, если учесть наш опыт в перестрелках...
Когда пальба стихла, на полу сидел, держась за бок, Вася, а рядом с ним лежал Арнольдик, над которым уже хлопотала Нинель.
А возле дверей лежали один на другом шестеро бандитов. А сверху, раскинув руки, лежал сам Платон, с выбитым пулей глазом и дыркой во лбу.
Васю отвели в комнату, чтобы осмотреть рану и перевязать. Павлуша отстранил Нинель и сам склонился над Арнольдиком.
Когда он стал переворачивать его на спину, чтобы посмотреть куда же попала пуля, Арнольдик застонал и открыл глаза...
Его спасла сковородка. Сама она разлетелась в осколки, сохранив Арнольдику жизнь, ему же перепали контузия и болевой шок, но это лучше, чем пуля в сердце.
Нинель, не стесняясь, плакала у него на груди счастливыми слезами.
Павлуша побежал осматривать и перевязывать Васю.
Ему тоже повезло, конечно, весьма относительно, но все же: рана оказалась сквозной. Васю быстренько перевязали и поспешили уйти из дома. Мы осторожно вышли на лестничную площадку, а Федя налегке побежал вниз по лестнице, посмотреть, что творится на улице, не ждет ли нас там засада.
Он спустился уже до самой последней лестничной площадки, когда в двери подъезда ворвались несколько человек в штатском и в пуленепробиваемых жилетах.
Без всяких положенных в таких случаях окриков и предупреждений, вероятно, заметив в руках у Феди пистолет, они открыли ураганный огонь из автоматов по лестнице.
Федя, надо отдать ему должное, не растерялся и открыл ответный огонь из пистолетов.
- На чердак! Скорее! - прокричал Павлуша, услышав пальбу внизу на лестнице. - Здесь нас всех перестреляют!
И он побежал по лестнице вверх, а мы дружно рванули следом за ним.
Федя, засев за перилами, только и успевал, что перезаряжать свои пистолеты, не давая подняться атакующим.
Нам опять фантастически повезло, да и то только потому, что атаковали нас сотрудники службы безопасности одной из фракций госдумы. Не очень хорошо организованные, не готовые к такому яростному сопротивлению.
Они даже не оцепили дом, а всем скопом бросились на штурм, как только началась пальба. А мы тем временем выбрались на крышу и спустились с другого конца дома по пожарной лестнице.
За наши жизни заплатил своей Федя.
Когда он расстрелял все патроны, бросился вверх по лестнице, и его расстреляли в спину из автоматов.
Федя осел на ступеньки, скорчившись от разрывавшей тело на части боли.
Снизу громыхали, приближаясь, тяжелые ботинки атакующих, стремившихся наверх.
Федя с трудом распрямился и лег поперек лестницы, вцепившись в решетку лестничных перил, стараясь хотя бы так помешать атакующим, выиграть для нас хотя бы эти секундочки. Те самые секундочки, которые в таких случаях нередко стоят жизни.
Нападавшие перепрыгивали через него и спешили наверх...
Но Госпожа Фортуна и в этот вечер была на нашей стороне. Она сегодня явно играла за нашу команду.
К дому со всех сторон подъехало еще несколько машин, из которых посыпались спецназовцы и люди в темной форме с ярко-желтыми буквами на спине.
Они рванули в подъезд, были встречены огнем, открыли ответный, и пока разобрались кто в кого палит, нам подарили еще время.
Мы быстро уходили, держась вдоль стен, стараясь передвигаться дворами. Периодически останавливались, прислушиваясь к перестрелке, все еще надеясь, что Феде удастся вырваться и догнать нас.
Вскоре мы остановились в незнакомом темном дворике. Дальше передвигаться было небезопасно. По крайней мере - такой оравой.
На улицах, примыкавших к месту перестрелки, засновали, как муравьи, вооруженные солдаты и люди в камуфляже. По дворам забегали лучи фонариков и глухо залаяли собаки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});