Заматерение - Владимир Шарапановский

Когда изрядно изумлённая Леночка убежала в свою библиотеку, мы с прабабушкой также стали собираться на работу, и она саркастически спросила.

- Что ещё одну писательницу растишь в нашей семье? – и уже более строго. - Леночка замечательная девушка. Тонкая и чувствительная натура, склонная к романтизму. Я поддерживаю твоё стремление сделать её писательницей, но не слишком ли много получается в одной семье? Вот и Севу тоже хочешь определить в писатели. Не станет ли это слишком заметным, не насторожит ли многих?

- Был же известный «делатель королей» в Англии[9], почему бы мне не стать «делателем писателей», а будете подкапываться с критикой, я вам «Барраярский цикл» навяжу. Он для вас подходит более всего, - и после этого устрашения, которое абсолютно не подействовало, продолжил. - Книги берутся писать самые неожиданные люди, никогда дотоле не помышлявшие заняться этим делом. В данном случае - пока не попробуешь, нельзя предугадать, есть к тому талант или нет. У Леночки соответствующее образование, и знаний теории в разы больше, чем у прочих.

- Я не против, и даже за это. Просто очень переживаю за неё, и опасаюсь разочарования в случае неудачной попытки.

- Предложенные книги стали мировыми бестселлерами, и я мог бы написать их полностью. Если понадобится то мы с ней поработаем над ними совместно. Пока что рано посвящать её во все наши секреты. Нет ясности, не проболтается ли в компании или перед каким-нибудь молодым человеком.

- К сожалению, у неё не было парня ни в институте, ни теперь на работе. Трудно найти в их сугубо женском коллективе. Леночка девушка скромная, и я бы сказала излишне добропорядочная.

- Странно, а мне она очень приглянулась. Вот честно, сразу бы женился, будь лет на двадцать старше. Есть у нас какое-то непонятное мне сродство. Как увидел, так словно током прошило. У неё очень милое лицо, И даже выдающийся носик придает ей особенную индивидуальность. Вы с ней очень похожи и она такая же красавица.

- Спасибо Костик, за твои добрые слова, но с молодыми людьми у неё пока что не сложились серьёзные отношения. Всегда найдутся более бойкие и расторопные девицы, а её внутреннюю красоту надо суметь разглядеть.

- Так нам и нужен именно тот, кто разглядит. Для Тургеневской барышни необходим соответствующий спутник жизни. Нос нетрудно подправить под классические римские пропорции, и если Леночка пожелает, то могу посодействовать, - и продолжил заколебавшись, - Но вот в чём вопрос: не пропадёт ли после такой пластической операции её индивидуальность? А знаете, попробуйте сделать зарисовки с различными формами носа, и может быть некоторые окажутся интересными.

- Ладно, хватит болтать, а то на работу даже к обеду не поспеем, - остановила наш разговор Вероника Степановна. – Обсуждать это без согласия Леночки бесполезно, а мы и так опаздываем.

- Музей никуда не убежит, но вынужден согласиться с тем, что мне хочется побыть там подольше и ближе познакомиться с сотрудниками. У них потом ещё не один месяц будет тема для разговоров. Постараюсь не ударить в грязь лицом, - а затем прикрыл один глаз, как при нацеливании, и всё-таки спросил. - А как насчёт Барраяра? Может всё-таки подкинуть этот цикл? Хорошая и добротная science fiction.

- Ну, вот же привязался! - и прабабушка сделала вид, что сердится на меня. – Пристал как банный лист, и не отлепишь.

- Нет, вот если представить литературных критиков и литературоведов будущих времён, разбирающихся с литературным наследием семьи. Тут Дюма-отец и Дюма-сын покажутся легкой разминкой перед настоящим ребусом. Кто из писателей в каком родстве состоит с остальными?

***

Наши отношения, и ранее бывшие хорошими, ещё более потеплели после моего проживания в квартире прабабушки и прадедушки. Не зря я решил наплевать на забронированный номер в гостинице, а предпочёл поселиться под кровом предков. Так что теперь к поезду нас с дедушкой провожали уже Всеволод Никитич и Вероника Степановна. На перроне Киевского вокзала мы расцеловались, и я пригласил их навестить нас на новогодние праздники.

Тепло распрощавшись, мы отпустили их домой, а сами стали устраиваться в нашем купе. Заняли его целиком, хотя для меня можно было бы не брать отдельного места. Однако в целях безопасности всё купе было полностью в нашем распоряжении. Попутчики нам без надобности и сутки в дороге мы просто отдыхали под мерный стук колёс, который навевал сонливость.

Я же вспоминал все события последних суетных дней и походы в разные музеи Москвы. Перезнакомился там с множеством прабабушкиных знакомых и коллег, но характер держал в узде, хотя не все из представленных мне понравились. Но это коллеги и знакомые Вероники Степановны и не мне становиться на пути их многолетних и ровных профессиональных отношений.

Некоторые меня просто выбешивали своей демонстративной «возвышенностью над толпой», эстетством и позёрством. Но и тогда я старался произвести благоприятное впечатление приятного малыша, приехавшего из глухой провинции и не имеющего светского лоска. Эта роль соответствовала действительности, так как современного изобразительного искусства я не понимал и даже не стремился, почитая мазнёй.

Возможно, что адепты вникали в его глубины, а мне в них виделась только пустота и эпатажность. Но я держал своё мнение при себе и исполнял роль китайского болванчика покачивавшего в знак согласия головой, что производило благоприятное впечатление на ораторов, любивших послушать себя в обществе. Ну, так мне не три годика, и такое в жизни я видел не раз, попробуй меня удивить.

Вероника Степановна даже поблагодарила меня за проявленную сдержанность после завершения всех этих встреч, так как актёр я никудышный, и не заметить моего отношения мог только токующий тетерев или интеллигент. Я вёл себя в совершенно несвойственной мне манере - молчал и безропотно внимал всему сказанному, что сильно её настораживало, и она ожидала неминуемого взрыва.

Я ей даже процитировал одно из высказываний Виктора Пелевина – ««Духовность» русской жизни означает, что главным производимым и потребляемым продуктом в России являются не материальные блага, а понты. «Бездуховность» - это неумение кидать их надлежащим образом».

Она долго смеялась над определением и заключила, что сказано если и очень едко, то не менее точно подмечено, если вспомнить некоторых из встреченных нами. Поспешил успокоить Веронику Степановну, что очевидной ереси никто из них не нёс, а мне приходилось видать, как толпы людей внимали откровенной ахинее и иступлённо подхватывали её, прозомбированные