Исцели меня любовью - Кэтрин Дэннис

– Вы даже представить себе не можете, как важно для меня было услышать то, что вы сейчас сказали. Как много это значит для меня. У меня словно камень с души свалился.

– Вы обладаете надо мной властью, природа которой мне пока не ясна. Я сама не могу понять, что со мной творится. Несколько недель назад вы пытались соблазнить меня, потому что вам был нужен Креналден, но я не разлюбила вас. И даже сейчас ловлю себя на мысли, что это смущает меня, не дает мне покоя, и я постоянно об этом думаю. – Элдсуайт целовала Роберта и гладила его спину. Роберт вздрагивал от ее прикосновений. Сквозь обволакивающую Элдсуайт туманную дымку желания она услышала, как Роберт пробормотал:

– Господь Бог свидетель: колдунья, заговаривающая лошадей, вы околдовали меня. – А потом Роберт схватил Элдсуайт на руки и отнес на постель. – Я никогда не смогу забыть, как умер мой отец, однако ничего не могу поделать с собой: я – здесь, с вами, и я страстно хочу дочь моего заклятого врага. Я сам не знаю, как это вышло и что со мной случилось.

Роберт положил Элдсуайт посреди меховых покрывал и шелковых простыней и быстро разделся. Рукав его тонкой льняной рубашки был испачкан запекшейся кровью. Элдсуайт встревожилась: порез был небольшим, но глубоким, и до сих пор кровоточил.

Заметив, что Элдсуайт взволнована, Роберт посмотрел на свою руку и равнодушно пожал плечами:

– Не волнуйтесь за меня. Это всего лишь царапина, миледи. Очередной шрам, который пополнит мою коллекцию. – Роберт опустился на постель и поцеловал Элдсуайт в губы – пылко и страстно.

Элдсуайт позволила ему расстегнуть и снять с нее лиф платья и рубашку и обнажить ее грудь. Она ощутила на себе тепло его тела. Губы Роберта заскользили по ее шее. Пальцы Элдсуайт заблудились в его волосах. Она судорожно прижимала Роберта к себе, желая его каждой клеточкой своего тела, отбросив стыд и не пытаясь притворяться сдержанной. Если бы эта ночь любви с Робертом стоила ей потери наследства и доброго имени, Элдсуайт, ни секунды не раздумывая, с радостью заплатила бы столь высокую цену.

Когда Элдсуайт лежала перед ним на постели, Роберт мог думать только о том, как прекрасна эта женщина. Ее лицо разрумянилось, глаза потемнели от страсти, на волосы, рассыпавшиеся по обнаженным плечам, бросал отблеск огонь в камине. Роберт ощущал ее дыхание, тепло бархатной кожи под своими ладонями, и его пронзило острое, как стрела, желание. Элдсуайт улыбнулась, а затем, на секунду задержав свою руку у Роберта на груди, провела кончиками пальцев по его животу, опускаясь ниже. Прикосновение ее рук было до безумия приятным, почти нереально прекрасным, и у Роберта захватило дух.

Он задрожал при одной лишь мысли о том, что собирается сейчас сделать. Ему хотелось увидеть счастливое лицо Элдсуайт и почувствовать, как она вздрогнет всем телом, достигнув пика наслаждения. Если у него уйдет вся ночь на то, чтобы постепенно довести Элдсуайт до высшей точки блаженства, – что ж, так тому и быть. Он готов сдерживать себя до тех пор, пока Элдсуайт не взлетит на вершину блаженства.

Роберт поднялся и медленно стал поднимать ее юбки.

– Закройте глаза и не думайте ни о чем. Погрузитесь в свои ощущения. Я хочу познать ваше тело – каждый его изгиб и каждую родинку.

Элдсуайт чувствовала скованность. Ее лицо выражало готовность, но в глубине души ее терзали опасения. Румянец у нее на щеках стал еще ярче. Она была смущена и, может быть, даже немного испугана. Роберт напомнил себе, что Элдсуайт еще слишком неопытна в искусстве любви.

Он погладил ее ногу.

– Вам нечего бояться. Вы так красивы, – прошептал он, желая развеять ее сомнения. – Каждая частица вашего тела прекрасна.

Элдсуайт улыбнулась.

Роберт рассмеялся и переключил внимание на ее чулки. Медленно, дюйм за дюймом, он спускал тонкий шерстяной чулок, пока не опустился до щиколотки, а затем проделал то же самое со вторым чулком. Бросив чулки на пол, Роберт залюбовался ногами Элдсуайт. От восхитительного зрелища у него перехватило дыхание.

– У вас красивые ноги, Элдсуайт, – проговорил он, нежно поглаживая ее колени и икры. Элдсуайт ахнула, и он снял с нее платье, оставив ее обнаженной. Только роскошные темные волосы, доходящие до пояса, прикрывали ее грудь.

Она нервно рассмеялась.

– Я чувствую на себе ваш взгляд. – Элдсуайт поежилась и прикрылась меховым покрывалом. – Мне холодно.

Роберт тоже рассмеялся и отобрал у нее покрывало.

– Тогда позвольте мне вас согреть. – Поцеловав ее колени, он раздвинул ей бедра.

Она изумленно ахнула и напряглась.

– Это неприлично. Я не должна позволять вам ничего подобного.

Роберт поцеловал икры ее ног, и его губы заскользили выше.

– Чего именно вы не должны мне позволять, милая моя колдунья? Как по-вашему, что я собираюсь делать?

– Я… я не совсем… ох, святые угодники! Да вы дразните меня!

Роберт снова рассмеялся. Его губы были уже на ее бедрах. Элдсуайт вздыхала от удовольствия, дыхание ее участилось.

Потом она застонала и выгнулась навстречу ему.

– Запомните эту ночь. Я хочу, чтобы вы ее запомнили на всю жизнь, – сказал он, когда его губы заскользили выше, поднимаясь к ее груди.

– Да, – выдохнула Элдсуайт и закрыла глаза.

Он вошел в нее медленно и осторожно. Слабый стон слетел с ее губ. Ее мышцы напряглись, сжимаясь вокруг его плоти.

Роберт изнемогал от желания. Учащенно дыша, он то выходил из нее, то снова погружался в нежное тепло. Его движения становились все энергичнее и быстрее. Сердце у Роберта готово было выскочить из груди. Он слышал, что Элдсуайт дышала так же учащенно, как он, и чувствовал, как их тела покрываются испариной.

Она обхватила его ногами и прильнула к нему, с готовностью откликаясь на каждое его движение. Ее лицо порозовело. Она закрыла глаза, и ее губы приоткрылись. Элдсуайт издала глухой стон. В Роберте вибрировал горячий поток, который перетекал в нее. Элдсуайт вцепилась пальцами в его спину и зарылась лицом в его волосы, принимая в себя все, что он должен был ей дать. В забытьи она прошептала его имя.

Когда через несколько мгновений Элдсуайт лежала рядом с Робертом, на лице у нее застыло выражение полного блаженства. Приподнявшись на локтях, она поцеловала его в висок. Запах Элдсуайт, ее тепло и нежное дыхание действовали на Роберта умиротворяюще, успокаивая его страсть, пока наконец его дыхание не стало ровным.

Он обнял Элдсуайт за талию, положил голову ей на грудь и забылся сладостным сном.

Элдсуайт очнулась от приятной дремы на заре.

Глядя на мирно спавшего рядом с ней Роберта, она не узнавала в нем того одинокого рыцаря, который всего несколько часов назад, понурившись, сидел у камина. Его лицо было спокойным и умиротворенным, морщинки у глаз разгладились. Прядь темных волос упала на лоб. И только глубокие шрамы на спине и возле шеи напоминали о его прошлой жизни. Элдсуайт внезапно осознала, как много Роберту пришлось перенести. Он прошел через длинную вереницу тяжелейших испытаний, в ожесточенной борьбе за выживание.