Суета вокруг кота - Татьяна Устименко

— Вот ведь Тени вонючие! — растерянно выругалась я. — И что же мне теперь делать?

— Нож из раны вытащи, бестолочь! — неожиданно подсказал чей-то сварливый голос.

— Э-э-э… — Я перевела взгляд вниз. — Слушай, горемычный, а ты как из рюкзака-то выбрался?

— Когда ты в очередной раз меня уронила, — Маврикий с намеком потер лапой крестец, — завязка клапана надорвалась. А потом я ее догрыз… — Кот демонстративно выплюнул обрывок замызганной веревочки. — Предупреждаю, еще раз уронишь, и я — по твоей вине — на всю жизнь инвалидом останусь.

— Не останешься, — не поддалась на шантаж я. — У кошек ведь девять жизней, поэтому у тебя имеется солидный запас неубиваемости. А вот у него, — я указала на распростертого на нарах Кирилла, — жизнь всего одна…

— Поэтому я и говорю, — настойчиво повторил кот, — нож из раны вытащи.

— А если он тогда кровью истечет? — не согласилась я.

— Возможно, но в противном случае она вся внутри останется, и он ею захлебнется, — возмущенно фыркнул мой полосатый оппонент. — Предпочитаешь такой вариант?

— Вот беда, куда ни кинь, все клин! — печально вздохнула я, взялась за рукоятку и с заметным усилием вытянула нож из раны, ибо он довольно крепко застрял между ребрами. Кровь тут же забила струей…

Я нервно рванула рубашку Кирилла, обнажая его грудь.

— Нужно чем-то перевязать, иначе он кровью истечет! — крикнула я коту.

— Такое повязкой не остановишь! — уныло ответил Маврикий, флегматично наблюдая за хлещущей из раны кровью. — И вообще, Кирилл, конечно, хороший парень и лично мне ничего плохого не сделал, но будь реалисткой — тебе его не спасти. Он уже не жилец!

— Предлагаешь мне смириться с его смертью? — ужаснулась я, с треском отрывая рукав своей рубашки и закрывая им рану.

Кусок тонкой ткани тут же насквозь пропитался кровью. Я прикусила нижнюю губу, еле сдержав стон ужаса. А если Маврикий прав — и Кирилла уже не спасти? О, что же мне делать? Нет, я не сдамся, не отдам любимого смерти!..

— Если умрет он, то я тоже умру! — прорычала я, отрывая второй рукав. — Зачем мне тогда жить? Помоги, нужно его чуть приподнять, пропихнуть ткань под спину и постараться крепко перевязать… — Я пыхтела, с трудом перекатывая тяжелого нао на бок.

— Ой, да так ты его еще быстрее доконаешь своей бабской суетой! — неодобрительно проворчал кот, упираясь лапками в спину мужчины. Рваная рубашка Кирилла раскрылась полностью, и из-под нее выскользнуло нечто блестящее, прикрепленное к обвивающей шею цепочке…

— Мой пропавший медальон! — удивилась я, безошибочно опознав давно и прекрасно знакомую мне серебряную пластинку с изображением богини Дану. — А я-то считала, будто потеряла свой талисман где-то возле института Милославского…

— Наверное, ты потеряла, а он — нашел! — глубокомысленно изрек кот. — А чего, у тебя имеется какая-то причина особо дорожить этой побрякушкой?

— Да как сказать… — невнятно пробурчала я, зубами и руками пробуя стянуть края импровизированной повязки, оказавшейся слишком короткой и узкой. — Возможно — да, а может, и нет… У нас принято считать, будто подобные медальоны обладают магической силой, хотя за своим я ничего волшебного не замечала. А с другой стороны, это просто памятное украшение, подаренное мне сестрой…

Ткань, не выдержавшая моих усилий, порвалась. Я разочарованно выругалась.

— Прекрати мучить умирающего, — соболезнующе вздохнул кот. — Смотри, только сама вся в крови перемазалась, а толку от твоего усердия — пшик.

— Меня учили никогда не сдаваться, — ответила я, осторожно возвращая Кирилла в прежнее положение. — Ты же сам и учил, пребывая в облике мэтра Сабиниуса! — хмыкнула я. — Всегда верить в лучшее. Вот я и верю! И пусть здесь моя магия не действует, но спасение обязательно должно прийти. Пускай даже с самой неожиданной стороны!

— Наивная ты или просто дурочка! — Маврикий многозначительно постучал себя лапой по лбу. — Как говорится в одной умной книге: «Блаженны верующие…»

— Возможно, — не стала спорить я, — но он не умрет. Не бросит меня. Хотя бы потому, что мне еще нужно так много ему сказать… — Я замолчала, вовремя вспомнив свои недавние размышления о том, что этот мужчина мне не предназначен. Хотя какая теперь разница? — Он должен узнать, как сильно я его люблю! — упрямо произнесла я, отбросив прочь ненужные теперь сомнения. — Он не имеет права умирать!

— Ага! — скептично фыркнул кот, отходя и усаживаясь на валяющийся на полу рюкзак. — Типа смерть спрашивает — кто и чего кому должен. Поцелуй еще его — вдруг оживет. Нет, честно, мне очень его жаль, — поспешно добавил он, заметив мой укоризненный взгляд, — но в сказки я не верю!

— И поцелую! — окончательно отчаявшись, заявила я. Лишь бы чем-то занять панически трясущиеся руки — бездумно поправила цепочку, расположив медальон точно в центре груди Кирилла, возле продолжающей истекать кровью раны, и наклонилась, намереваясь выполнить свое обещание… — Ой! — вскрикнула изумленная я.

— Чего там у вас еще случилось? — Маврикий прекратил вылизывать свой хвост и заинтересованно приподнялся. — Подействовало?

— Он… она… — Я не находила нужных слов, поэтому просто показала пальцем. — Она что, затягивается?

А все дело в том, что, очутившись в непосредственной близости от раны, медальон с изображением богини Дану вдруг засветился неярким голубоватым светом. И это загадочное свечение все ширилось и ширилось, пока не охватило грудь пребывающего без сознания Кирилла целиком и полностью. Серебристые искры побежали по распоротым мышцам, утекая в глубь его грудной клетки… Кровотечение моментально прекратилось, а затем края разошедшейся плоти начали стягиваться. И так продолжалось до тех пор, пока рана не заросла полностью, напоминая о себе лишь тоненьким, как ниточка, шрамом!

Кирилл глубоко вздохнул и открыл глаза.

— Живой! — оторопело мявкнул кот и грузно шлепнулся на свое мохнатое седалище. — Вот это да…

— Что со мной случилось? — Кирилл сел и зашарил рукой по груди. Его пальцы исследовали свежий шрам, а брови недоуменно хмурились. — Помню, как Сидор ударил меня ножом… А потом в голове зашумело, перед глазами потемнело, и я начал… Нет, а что произошло дальше? — Он вопросительно уставился не на меня, а на болтливого Маврикия.

— А ничего страшного — дальше ты умер! — язвительно сообщил кот. — Вернее, почти умер…

— Да? Почти не считается! — озадаченно рассмеялся Каталкин. — Ну, так у нас обычно говорят, хотя звучит это как-то глупо. Но правда, как можно почти умереть?..