Другая. Книга 2 (СИ) - Кирнэ Стэйси

Мой бесконечный поток мыслей перебила резкая боль в животе. На секунду я замерла, а потом ощутила что— то горячее под собой. Только не это!

Волк еще не успел отреагировать на мое беспомощное состояние, как в дверь ворвался какой— то бородатый мужчина.

— Морриус! — он на секунду замер в дверях, заметив, что явно помешал разговору. Перевел желтые глаза с меня на волка рядом и, не будь он таким здоровым, я бы подумала, что он разволновался. — У нас… нежданные гости…

Какое везение! Я усмехнулась, но очередная боль заставила меня сморщиться и даже вскрикнуть. Не к добру все это.

— Дорана! — крикнул Морриус уже в дверях. Он оглядел меня, но все— таки ушел. Было что— то в его взгляде такое, что напомнило мне о Мераке. Он волновался занее.

Старуха, которая постоянно была рядом со мной незаметно появилась в комнате с каким— то тазиком.

— Мне еще рано рожать, — начала было я, на что получила суровый взгляд.

— Ты сама виновата. Твой организм и так слаб. Моли своих богов, чтобы эти роды были не последними.

Да черта с два! Еще когда— нибудь забеременеть — да я лучше откажусь от плотских утех. Но вспомнив, что большая часть была не по моему согласию, я грустно усмехнулась, на что получила очередной неодобрительный взгляд старухи. Да кто она такая, чтобы так смотреть на меня! Она что, прошла через чертовы круги ада, как я, чтобы так разговаривать и смотреть на меня. Спасибо ей, конечно, что пытается хоть как— то принять роды, но думаю, я бы и без нее выдавила ребенка из себя и перерезала пуповину, раз уж на то пошло.

Но с каждой минутой мне становилось хуже. Цепи натягивались на запястьях, никто так и не подумал снять их с меня. Кожа жгла и болела, а вот живот словно разрывало изнутри.

— Твой ребенок принесет конец колдовству, ты знаешь об этом? — внезапно спросила старуха, обмывая меня. И без того было неприятно чужое прикосновение, но я упорно молчала, пристыженная и униженная.

Она помахала мне окровавленными тряпками, требуя внимания, а я лишь сжала челюсть. Не стану кричать, ни за что. Но боль из режущей перешла в тягучую, неприятную, разрывающую.

— Дыши глубоко, не паникуй, — слышала я, иногда закрывая глаза.

Не паниковать? Из меня с минуты на минуту собирается вылезти существо, раса которого вообще неопределенна, а страх, что отцом мог быть Эриб, заставлял мое сердце совершать кульбиты.

— Сейчас я дам сильное обезболивающее, придется тебе поспать, — старуха со скомканными окровавленными тряпками оказалась совсем близко. В ее морщинистых руках была склянка с чем— то мутным.

— Все… настолько плохо…

— Будет, милочка, будет плохо. Но не сейчас.

Что за странные фразочки у этой женщины? Она разве не должна меня успокаивать? Хотя, кто я такая для них? Но чисто из женской солидарности…

Я не помнила, как закрыла глаза в последний раз, но помнила жгуче— горькую смесь, потекшую по горлу.

***

Он больше не ощущал привязанности к острову. Он давно плыл по миру, наблюдая за смертными. Какие же они жалкие, какие низменные у них желания и потребности. Но без тела он был так слаб, что ни одна иллюзия не удавалась так же хорошо, как и раньше. Ему нужно было найти хоть какое— нибудь тело, чтобы укрепиться в этом мире и не уйти в другой.

Лишившись первого земного тела, он наконец освободился от заточения, в которое кинули его ведьмы. Те самые, древние и безжалостные, чьи потомки и в подметки не годятся тем зверским убийцам, которые вершили судьбы смертных. Боги давно наблюдали за ними и именно Эр— Рхиб, как рожденный от бога и смертной, стал их проблемой. Ему дали задачу извести ведьм, сделать так, чтобы не его руками, а руками смертных, род этих женщин был уничтожен. Но Эр— Рхиб не оправдал ожиданий, боги больше не говорили с ним, явно покинув его. Да и ведьмы оказались более хитрыми, чем он сам предполагал.

Гнить сотни лет на островах, не смея ступить даже на берег, он перебивался старыми вампирами, точнее их старыми душами. О, они были полны событий, эмоций, но в особенности — гнева, злости и тоски. Бессмертная жизнь ничего хорошего в себе не несет, если не знать, как ей вообще управлять. А вампиры, впрочем, как и другие расы, жили только в свое удовольствие.

Эриб долго скитался над материками, пока в какой— то момент не почувствовал ведьмы. Ту самую, благодаря которой он освободился. Она хотела убить полубога? Глупая ведьма, бессмертных невозможно убить. Только вампиров можно сжечь дотла, окончательно лишив регенерации, видимо, поэтому она подумала, что огонь уничтожит его.

Но ему нужно было тело, чтобы сказать этой ведьме слова благодарности. Более того, она последняя из своего рода, так почему же не продлить ее мучение прежде, чем он завершит свою миссию.

Где— то здесь, в этих горах он ощущал ее. Благодаря крови ведьм, которая текла в ее венах, он чувствовал остальных, древних, которые еще не успели свести ее с ума. Видимо, эта молодая ведьма редко пользовалась своей силой, иначе бы страдала, как и все ведьмы, от сотней голосов в своей голове…

Животные души, помещенные в человеческие тела… Эриб терпеть не мог оборотней. Они всегда стояли где— то между расой людей и животных, так и не распрощавшись с природой, поэтому прокляты страдать каждое трехлунье, впадая в бешенство и беспамятство.

Десятки волков, обращенных и в человеческом теле, обитали в небольших домах в горах. Но помимо них и ведьмы, Эриб уловил какое— то странное смятение. Нет, даже не смятение. О, это новообращенный вампир с хрупкой психикой… Да еще и эльф. Ну— ка.

Кружа вокруг своей новой жертвы, он уловил знакомый аромат. Этот светловолосый эльф— вампир, шутка ли, обладал той же способностью, что и он, полубог! Он питался чужими эмоциями.

Только вот проблема: как только Эриб войдет в его тело, он на время ослабнет, и, возможно, не сможет долго управлять жертвой. Но придется потерпеть и понаблюдать за поведением этого существа…

Глава 6

Run away, run away, I'll attack

Run away, run away, go chase yourself

Run away, run away, now I'll attack

I'll attack, I'll attack, I will attack!

Финэй резко согнулся, как будто ему ударили в грудь. Что— то холодное разлилось по телу. Что— то было не так…

— Что с тобой? — одна из вампирш, которую Дэнэбола Корвус послала вместе с ним, подошла чуть ближе. О, эта далеко не юная вампирша, но внешне даже моложе самого Финэя, была отличной наставницей. И любовницей. Она успела обучить его многому, хотя и вампирская стезя оказалась для Финэя не столь сложной, как ему говорили до этого. Только постоянное ощущение голода не отпускало. Но это временно.

— Идем, — Финэй сжал кроваво— красный артефакт, которым пользовался не раз. Именно он позволял найти ведьм. И сейчас у него не было никаких сомнений, что здесь в Волчьих Хребтах была именно Элен.

Они проникли в небольшое поселение ночью. С наступлением темноты способность вампиров всегда выше, чем в дневное время. Управлять собой становилось легче, когда на небе не было раздражающего солнечного света.

Три вампирши, приближенные Дэнэболы, двинулись за ним. Агата, Варта и Линолла. Их происхождение не волновало Финэя, все знали свое место. Он обещал найти фоллиант, но Дэнэбола не получит его. Как и не получит Элен. Она самому ему нужна, чтобы найти проклятую книгу.

Здесь около сотней оборотней. Естественно, справиться с ними даже сам король Валлии не смог бы. Но они и не торопились. План был таков: выжидать столько времени, сколько понадобится. Артефакты сокрытия были заряжены надолго, один артефакт перемещения с единственной попыткой. Он был у Линоллы, и Финэй еще успеет забрать камень.

«На востоке солнце встает»

Финэй замер. Не его мысли. Наверное, ему показалось, хотя галлюцинации, от которых от страдал несколько месяцев, всегда были связаны только с Элен. Видимо, с мыслью о ней он умер смертным и обратился в бессмертного, все еще думая о ведьме.

«На востоке гости и гости у порога»