Великие рогоносцы - Эльвира Ватала

Свое истинное лицо Элизабет Вудвиль открыла только после смерти мужа.

Но вот очень умная и толковая правительница своей Аквитании Элеонор не оказалась умной «рогоносицей»: она принялась ревновать мужа — короля к любовнице Розамунде. Всю поднаготную такого деструктивного чувства нам описал безымянный автор четырнадцатого века в «Пятнадцати радостях брака», который так сказал: «Часто случается, что муж, на свою беду, много моложе своей жены и она принимается его ревновать, ибо красота и свежесть молодого мужа пробуждает в ней ревнивую жадность и желание вечно держать его при своей юбке, владея и помыкая им безраздельно. Такой муж подобен старому беззубому медведю в наморднике, спутанному толстой железной цепью и прикованному к тяжелому бревну. Осталось ему лишь реветь…»

Ну, реветь медведем Генрих II, женившийся на «старой» Элеонор, успевшей перед этим побывать супругой французского короля Людовика VIII и родившей ему двоих детей, не стал. Он просто взял себе красавицу-любовницу — Розамунду. В Элеонор Аквитанскую, которая была нрава гордого и деспотичного, прямо бес ревности вступил. На какие только ухищрения не шел английский король, чтобы уберечь свою возлюбленную от ревнивой мести Элеонор: специальный замок — Вудсток — для нее построил с такими затейливыми лабиринтами, что когда наверху Элеонор со своим войском дожидалась любовницы мужа, чтобы примерно ее наказать, она снизу подземными переходами пробиралась далеко за пределы замка и тем жизнь свою спасала. Не убереглась, однако. Настигла ее ревнивая месть Элеонор: то ли она ее отравила, то ли кинжалом ударила, то ли выбор самой от чего умереть возможность дала, только погибла красавица Розамунда в цвете лет к безутешному горю английского короля.

Да, много, дорогой читатель, драм и трагедий в мировой истории разгоралось на почве ревности супруг. Они, супруги, чего только не делали с любовницами своих мужей-королей! И тиграми-то их травили, и кинжалами резали, и отравы припасали.

Умерщвляли, словом, своих соперниц, а иногда и неверных мужей в придачу. И гораздо мало (раз два и обчелся) в мировой истории жен, которые смиренно и покорно принимали неверность своего супруга. К таким единичным явлениям и наша Екатерина I, жена Петра I, относится. Эта самая шлюха Марта Скавронская, пардон, императрица Екатерина I, не из-под одного солдатика вылезшая и двух законных супругов до Петра имевшая (драгуна и повара), удивительно снисходительно смотрела на «шалости» своего супруга. В письмах к мужу добродушно подсмеивалась над этой слабостью к другим дамам супруга и подтрунивала, что врачи запретили из-за болезни любовные утехи царя с другими дамами — «придется постничать»!

Любовниц своего супруга привечала и подарками дорогими одаривала. Вы думаете, почему Марья Даниловна Гамильтон (не путайте ее с другой шлюхой — Эммой Гамильтон), фрейлина ее величества, была одета лучше всех дам двора? Да потому что она была любовницей Петра I, но подарки ей дарил не царь, а его супруга!

И примерно так же относилась Ливия, жена римского императора Октавиана Августа к любовницам своего супруга. Она даже еще дальше в этом деле продвинулась: она самолично покупала на базаре для мужа-императора молоденьких и красивых рабынь. Ибо муж предавался сладострастным утехам с молоденькими девушками с большой охотой. Умирая семидесятипятилетним старцем, он считал, что его брак с Ливией был очень счастливым и последние его слова были обращенные к Ливии: «Ливия, помни, как прекрасно мы жили вместе»! Римский император Тацит тоже считает, что «рогоносица» Ливия была очень хорошей женой. Мы не вдаемся в нравственную подоплеку такой моральности: жена, муж — его любовницы! Все тонет в искренней привязанности жен к домашнему очагу, в любви к своим детям! У Ливии с Октавианом Августом детей не было. Она была хорошей помощницей и другом, с умной снисходительностью наблюдая внебрачные связи супруга. Императору захотелось изысканного десерта, почему бы жене как другу не помочь в этой «стряпне?» Ни их взаимный альков, ни их отношения от этого не терпели. И не в этом ли высшая человеческая мудрость? Не знаем. Но так ценя гармонию личной жизни, Ливия не смогла уберечь своего мужа от деспотизма и тиранства по отношению к собственному пасынку — Тиберию. Одним словесным приказом Октавиан Август заставляет пасынка Тиберия развестись с горячо им любимой женой Виспанией и жениться на своей дочери от первого брака распутной Юлии.

И эта Юлия уж постаралась сделать из Тиберия не только несчастливого «рогоносца» но и «рогоносца» униженного. Знаете, что это такое, дорогой читатель? Это, когда жена не только изменяет своему супругу, но еще и открыто его ненавидит, презирает и всячески унижает. Измена, словом, здесь сопряжена со сложным деструктивным чувством, способным окончательно уничтожить личность другого человека. Тиберий так никогда и не оправился от своего «униженного рогачества». И те дикие безумства, грязные оргии с мальчиками и девочками, которые он проделывал на острове, Капри, уже став императором, — результат отношении к нему Юлии. Да, конечно, умные «рогоносицы» на кровожадные инстинкты своих супругов не «науськивали», это правда. С другой стороны, ну что хорошего они имели в личной жизни? Нет на свете, дорогой читатель, более жалкого зрелища, чем «покорные рогоносицы». Акакия Акакиевича знаете? Макара Девушкина знаете? Со станционным смотрителем Выриным знакомы? Эти бедные несчастливые «человечики» вызывают у нас слезы жалости, умиления и ропота. Ох, проклятые буржуи, ох проклятый государственный строй, так дико эксплуатирующий этих несчастливых существ, предмет мечтаний которых дальше новой шинельки не шел. Так вот королевские жены — «покорные рогоносицы» — точно такую же нашу жалость вызывают. Никакой-то радости им, бедным, на этой земле нет. А в королевском дворце и подавно. Терпи безропотно, как твой муж-король к куртизанкам хаживает, богу истово молись, шныряния свекрови терпеливо сноси, да ночью одиноко в подушку слезы лей.

Все это не воспрещалось. Все остальное было под запретом. На балах такая королева не блистает, в мазурке со стройным офицером улыбки не раздаривает. Сидит себе в своей светелке, то бишь апартаментах, шоколад пожевывает, Библию почитывает и полдня на коленях в молитвах простаивает. Не жизнь, а каторга у такой королевы. И таких несчастливых «покорных рогоносиц» было очень много в европейских государствах. Очень скоро из довольно красивых девиц такие королевы превращались в «сереньких воробушков с подмоченными крылышками». Сидит в своем апартаменте такая вот Мария Лещинская или Мария-Тереза — жены Людовиков XV и XIV и от дикой скуки и удрученного состояния не знают, чем заняться. Одна превратилась очень скоро в серенькую монашенку в допотопных чепцах и черных платьях — постарела в свои сорок два года, другая от нервов и приторможенной ревности вечно жует шоколад и зубы ее стали черными и гнилыми — и это ВЕЛИКИЕ ЖЕНЫ ВЕЛИКИХ МОНАРХОВ!

Они никогда, дорогой читатель, не имели любовников. Их удел — рожать без любви и любить не рассуждая! Жалкие, униженные жены! Где же ваша гордость? Вот униженно просит Мария-Тереза, жена Людовика XIV, маркизу Монтеспан — любовницу своего мужа, чтобы повлияла на своего любовника. Чтобы он не отсылал ее испанских фрейлин, без которых скука у Марии-Терезы удвоится. «Ну хоть одну, две фрейлины пусть мне оставит», — жалко умоляет она фаворитку своего супруга.

Эти «рогоносицы», дорогой читатель, умеют делать только две вещи хорошо: молиться и плакать. На никакой бунт против своих неверных мужей они совершенно не способны.

Часто они внешне намного и умнее и красивее любовниц их мужей-королей, но вечно, как говорится, загнаны в закуток и оттуда, из глубины своих альковов подглядывают: разрешено ли им еще жить, если дышать пока можно? Отомстить своим мужьям — на это чувство Элеонор Аквитанской не каждая королева была способна. Ну что же! К таким «покорным рогоносицам» мужья относились с уважением, может, по-своему и любили своих супруг, но уж слишком часто эта их святость вызывала в мужьях чувство раздражения, ибо напоминало об угрызении совести, от чего монархи не особенно любят страдать. Натыкайся каждую секунду на скорбное лицо жены, догадывайся, какую муку таят эти вечно печальные глаза страдающей мадонны! Как-то не особенно вяжется это с решением короля сейчас вот покинуть дворец и удалиться в особняк к фаворитке, где веселье, раздолье, вино и любовь!

Действия королев — «покорных рогоносиц» — непогрешимы, но какому монарху понравится этот вечный молчаливый упрек в навсегда печальных глазах? Особенно страдал от этого «истового» печального взгляда Карл IX, которым награждала его вечно молчаливая жена Елизавета Австрийская. Ни одного слова упрека, когда кроме многочисленных любовниц он завел постоянную фаворитку Марию Туше. Жена выбрала себе оружие против измен мужа довольно оригинальное — молчаливое терпение. Сам Карл IX говорил о своей жене, что это самая лучшая и добродетельная супруга на свете. Все во дворе ее любили за доброту и кротость. Кроме свекрови — Екатерины Медичи. Та терпеть ее не могла и не за то, что бесплодной оказалась, хотя, конечно, этот факт тоже не без значения для ее ненависти к Елизавете, но главным образом именно за ее добродетель. Подумать только, в самом развратном французском дворе, где «летучий эскадрон» Екатерины Медичи, собранный из ста пятидесяти красивейших амазонок, развратных красавиц, не брезгующих самыми низменными наслаждениями, цветет вот такой чистый цветочек, такая вот нежнейшая и чистейшая фиалочка в образе Елизаветы, жены Карла IX, и никакая дворцовая грязь к ней не пристает. Она живет в своем сонном мире молитв и внутренних медитаций и совершенно не понимает ни интриг двора, ни его распутства. После Варфоломеевской ночи, проснувшись утром, свежей, как роза, она, узнав, что замордовано двадцать тысяч гугенотов, принялась плакать и спросила невинно: «А мой муж знает об этом?»