Старик с обочины - Александр Лукьянов

Физиономия Борова оттаяла, он некоторое время смотрел в глаза Старику, потом опустил голову, побарабанил пальцами по столу.

– Добро. -задумчиво сказал он. – Грядет моё царствие, стало быть? Добро. Только всё-таки, если Боров – царь, тогда Старик-то – кто?

– Господь бог. -улыбка на пятнистом безгубом лице Старика выглядела страшновато. -Знаешь, есть такой вымышленный персонаж. Вместо иконы будешь иногда включать КПК и молиться на мою цифровую фотографию, добрым словом поминать издалека за все благодеяния.

– Издалека?

– Я, видишь ли, в очередное путешествие собираюсь. Отъемся на «курорте» пару-другую деньков, отосплюсь хорошенько, в душе горячем помоюсь по утрам и вечерам, да и подамся.

– Куда?

– Там видно будет… Теперь переходим к тебе, товарищ полковник. Черновскую армию придётся увеличивать? Ясно, как день! Гарнизон и здесь будет, и в Гремячьем, забот прибавится – ого-го! Укрепления, опять же, возводить, товарищ генерал… Раньше с каждым гвоздём была проблема, зато теперь инструмента доставим вволю, тех же гвоздей – сколько угодно, товарищ маршал. Хоть Великую Китайскую Стену вокруг «курорта» воздвигай. А из гремячьевской больницы вообще хорошо бы крепость сделать, товарищ генералиссимус.

Баклажан озадаченно хмыкнул. Видимо, такой аспект ему не приходил в голову.

– Хрыч тоже развернётся. Новички будут прибывать, их надо распределять, обучать. Ремонт жилья, удобства всякие… Потом, как я понял, одной Райки на всех не хватает, развивай досуг и отдых, господин премьер-министр его величества…

Хрыч жизнерадостно гоготнул, шумно потирая руки.

– А может и верно? -спросил он. -Чего там, давайте попробуем!

– После ужина – общее собрание в столовой. -медленно проговорил Боров. -Обсудим детали. Присутствовать всем, кроме караульных. Да, а Рашпиля обязательно приведите, вечно он прогуливает.

Головы всех присутствующих одновременно повернулись к двери.

– Здравствуйте. -мягко прошелестел Марьинский Шаман. -Могу ли присутствовать на ужине и собрании? Присутствие будет оплачено.

Территория бывшего СССР

Сибирь Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Черново, «Курорт новоселов»

20 часов 05 минут 10 августа 2007 г.

– Раз уж мы всё так единогласно решили… -говорил Боров. -Галдеть перестаньте… Раз уж решили, зачитываю список тех, кто вызвался завтра идти в Гремячье. Итак, охранники: Бурбон, Бритый, Партизан, Терминатор, Пират, рабочие: Глухарь, Жженый, Лапоть, Облом, Сухарь, Пацифист, Сусанин. С проводником, однако, напряжёнка. Тихоня, может, всё-таки согласишься?

– Нет. -решительно помотал головой Тихоня. -Я – при Старике.

– Ну, при нём, так при нём… Кто же поведёт караван?

– Сусанин! -хохотнул кто-то с дальнего конца длинного стола. -С таким прозвищем – в самый раз!

– Прекратите орать с места… А ты, Пацифист, как? Вроде бывал у Кузнецов, дорогу знаешь…

– Ходил трижды носильщиком… Дорогу помню, да и шоссе прямое, сбиться трудно. Да чего там, Боров, бог даст, доберёмся, не торопясь. Тем более, надежда на светлое будущее будет души греть.

– «Надежда»… Чего разгеройствовались, а? Смотрите у меня, не наглейте! Зона, она героям живо рога обламывает… Собрание закончено. Каравану сегодня собрать припасы, получить у Хрыча оружие и ложиться спать пораньше. Завтра в семь ноль-нуль выходите.

Переговариваясь, все направились к выходу из «ресторана». Пельмень выразительно указал сегодняшней кухонной смене на тазы с мыльной водой и тряпки.

– Старик, можете ли уделить время для беседы? -окликнул Шаман, -Нет-нет, Тихоня, секретов нет, останьтесь. Ведь, как полагаю, вы отныне – оруженосец Старика? Санчо Панса?

Тихоня с неприязнью глянул на Шамана и выразительно пожал плечами.

– Во дворе нам никто не помешает. -спокойно продолжал эндоген. -Присядем вот здесь, у колодца.

Когда они сели на ошкуренные бревна, Шаман заметил: -Вы очень изменились. Старик.

– Пришлось.

– Да-да, знаю. Я пытался установить с вами связь, но не получалось. Потом запоздало побывал в Гремячьем… через несколько часов после ухода вашей группы. Глюк поведал о ваших приключениях и стало ясно, что настало время для очередного разговора. Поэтому я здесь.

– Слушаю.

– Каковы планы на будущее? Насколько понимаю, размеренная оседлая жизнь в Черново или в гремячьевской колонии, столь блистательно вами завоеванной, в эти планы не укладывается?

– Нет.

– Тогда?…

– Меня интересует «антенна» телерадиоцентра.

Тихоня подпрыгнул на бревне и с трепетом воззрился на Старика.

Шаман оставался непроницаемым.

– Следовало ожидать. -кивнул он он. -Было бы очень любопытно знать, что вы думаете об этом.

– Страшное место. -пробормотал Тихоня. -Там ни за здорово живёшь сгинуть можно, даже если был перед этим таким везунчиком, как ты, Старик. Любой, кто близко подойдёт к Антенне, сходит с ума, превращается в зомби и бродит потом, неприкаянный, по Зоне. От людей остаются одни оболочки, в своём уме никто не возвращался оттуда.

Шаман проигнорировал замечание, выжидающе глядя на Старика.

– Что ж, Шаман, отвечу на все вопросы. -сказал тот. -Но лишь при условии, что затем услышу ответы на свои.

– Договорились. -согласился Марьинский Шаман. -Каково ваше общее видение Зоны?

– Оно вытекает из общепринятого, но в то же время очень сильно отличается.

– А что вы понимаете под общепринятым видением?

– Есть великолепная художественная книга о Мармонтской Зоне в Канаде. -сказал Старик. -Настолько же талантливая, насколько опасная. Начитавшись её, многие молодые люди поломали себе жизнь. Устремлялись сюда в поисках сталкерской романтики, щекочущих нервы приключений,… большей части везло, их отлавливали на подступах и возвращали в серые трудовые будни. Единицы осуществляли свою мечту и находили здесь… то, что находили… Так вот, в этом произведении буквально в одном абзаце с гениальной простотой и доступностью запечатлена теория, которую путано и многословно излагала учёная братия.

– Догадываюсь, что за книга. -сказал Шаман, -Лет десять назад получил её из-за стены через Борова. Повесть братьев Стругацких?

– Да.

Шаман чуть усмехнулся, опустил веки и процитировал: -«Пикник. Представьте себе: лес, проселок, лужайка. С проселка на лужайку съезжает машина, из машины выгружаются молодые люди, бутылки, корзины с провизией, девушки, транзисторы, фото- и киноаппараты… Разжигается костер, ставятся палатки, включается музыка. А утром они уезжают. Звери, птицы и насекомые, которые всю ночь с ужасом наблюдали происходящее, выползают из своих убежищ. И что же они видят? На траву понатекло автола, пролит бензин, разбросаны негодные свечи и масляные фильтры. Валяется ветошь, перегоревшие лампочки, кто-то обронил разводной ключ. От протекторов осталась грязь, налипшая на каком-то неведомом болоте… ну и, сами понимаете, следы костра, огрызки яблок, конфетные обертки, консервные банки, пустые бутылки, чей-то носовой платок, чей-то перочинный нож, старые, драные газеты, монетки, увядшие цветы с других полян… Пикник на обочине какой-то космической дороги». Вы имели в виду этот отрывок?