Посмотри, отвернись, посмотри - Елена Ивановна Михалкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Какая счастливая обыденная жизнь вокруг!
Я пошла не к метро, а в другую сторону, вглубь квартала. Мне почему-то было страшно оказаться в толпе, словно я совершила преступление. Проходя мимо опорного пункта полиции, только глубже надвинула капюшон. Нет, мне пока рано возвращаться. Я хочу узнать, что задумала эта ненормальная. Меня она, похоже, не убьет. По крайней мере, я готова рискнуть.
Номер Эммы я вспомнила с третьей попытки. Бабушкин голос звучал устало, но четко:
– Я вас слушаю!
– Эмма, – сказала я. – Эммочка, ты только не пугайся! Это я! У меня все в порядке!
Кажется, бабушка все-таки заплакала.
– Господи, Поля! Что происходит?! Где ты, милая? Что случилось?
– Эмма, я у подруги. – Меня поразило, как легко я соврала. – Мне ничего не угрожает. Прости, что я не смогла предупредить тебя раньше. Пожалуйста, расскажи все родителям, я вернусь, как только получится…
– Поля, слушай меня, – перебила Эмма. – Не возвращайся домой, ты поняла? Это опасно! Я не знаю, когда он решит избавиться от меня, но тебе нельзя оставаться рядом с ним…
– Эмма, о чем ты говоришь?
Я испугалась, что бабушка на фоне стресса лишилась рассудка.
– Твой муж, Поля! Он не тот человек, за которого себя выдает. Он женился на тебе, потому что хотел получить наследство!
– Какое наследство?!
– Квартиру. Вернее, акции, которые я купила, когда продала ее.
Мне потребовалось время, чтобы это переварить. Когда до меня дошло, о чем говорит Эмма, то намного больше, чем известие, что бабушка собиралась завещать мне кучу акций, меня поразило, как тщательно она поддерживала созданную легенду.
– Эмма, зачем эта выдумка?
– Ах, боже мой, я просто дурачилась… Поля, мы не о том говорим! – Я услышала в ее голосе страх. – Твой муж знал об этом еще до того, как познакомился с тобой!
– Откуда?!
– Он встречался с Кристиной, моей домработницей. Она проболталась. Это Антон заставил ее уволиться.
На негнущихся ногах я отошла в сторону от дороги, к детской площадке, и опустилась на бортик песочницы.
– Подожди! Ты хочешь сказать, Антон…
– Твой муж все предусмотрел, – торопливо сказала Эмма. – Милая, он собирался убить сначала меня, а потом тебя. Чтобы остаться наследником.
– Нет. Не может быть.
– Он летал за тобой в Новосибирск!
– Что?!
– Ему рассказала Ксения! Она выдала тебя, Поля! – В голосе бабушки звучало отчаяние. Она боялась, что я ей не поверю. – Ты слышишь меня? Пожалуйста, не возвращайся пока домой! Я не знаю, что еще он придумает, но умоляю тебя, не верь ему, ни в чем не верь! На самом деле его зовут Олег Макеев, он страшный человек!
В памяти моей всплыл незнакомец, который сунулся к Антону в зале прилета. У Антона покраснели глаза… Тогда я решила – от слез. Но у него аллергическая реакция на сухой самолетный воздух, как я могла об этом забыть. А мужчина, вероятно, был одним из пассажиров, прилетевших вместе с Антоном на три часа раньше меня.
Он никуда и не уезжал из аэропорта! Ему потребовалось лишь притвориться, что он только приехал.
– Эмма, я пока не пойду домой. – Она испустила вздох облегчения. – Никому не рассказывай о моем звонке, договорились?
– И частным детективам?
– Каким еще частным детективам?!
– Неважно! Я поняла: никому. Тебе нужна помощь? Перевести тебе денег?
Эмма невероятная. Другая на ее месте допытывалась бы, когда я вернусь, что со мной происходит, почему я прошу ее о молчании… А она интересуется только, перевести ли мне денег.
– Нет, Эмма, спасибо. Я позвоню тебе, как только смогу. Ни о чем не беспокойся, договорились?
– Я постараюсь, Поля.
Дверь в квартиру на восьмом этаже была не заперта.
– Что? – спросила Саша, увидев меня. – Что такое? Она умерла?
Я не сразу поняла, о чем она.
– Эмма?.. Нет, с ней все в порядке.
Я сунула ей телефон, прошла в комнату, села на матрас и закрыла глаза.
Какая-то часть меня знала обо всем с самого начала. Я отчетливо вспомнила тот момент, когда безосновательно испугалась незнакомого симпатичного монтажника, – испугалась, еще не зная о нем ничего, даже имени.
Все это время чутье твердило мне: что-то не в порядке. Но я не прислушалась. Я лгала себе самой. Я изворачивалась, выискивая оправдания для Антона. Он мог вертеть мною как угодно, пока меня, как свинью в корыто, не ткнули носом в правду.
Правда оказалась хуже помоев.
Я вышла замуж не за альфонса или мошенника, а за убийцу.
Эмма сказала, он летал в Новосибирск… Мне вспомнился Герман с перерезанным горлом. Почему я старательно отгоняла мысли о том, кто его убил? Как могла поверить Антону, сказавшему, что Греков – человек из банды, если частного детектива посоветовала мне бабушка? Я успокоила себя единственным словом: совпадение. Как будто оно что-то объясняло!
Мой муж зарезал Германа. Тот раскопал его настоящую биографию и наутро собирался поделиться со мной. История об утопленной девушке из уст частного сыщика звучала бы убедительно. Я бы в нее поверила. Антон это понимал и избавился от несчастного Грекова.
Я вскочила с матраса и едва успела добежать до туалета. Над унитазом меня вывернуло наизнанку. Рвало и рвало, словно я пыталась извергнуть из себя свое прошлое, начиная с сентября, с того дня, как я открыла дверь бригаде монтажников.
Саша спустила воду и сунула мне под нос стаканчик с водой. Я пила маленькими глотками. Горло драло, голова кружилась.
И его семья… Я до последнего не верила, что Антон – сын Макеевых. А ведь они называли его по имени, только я ничего не поняла. «Когда Олежек был здесь», – то и дело срывалось у матери, и тогда отец Антона испепелял ее взглядом. Я решила, будто речь идет о ком-то, кого я вовсе не знаю… Но они говорили о моем муже. Крепко же он выдрессировал их всех! «У меня новое имя. Все, больше никакого Олега!»
Один пристальный взгляд на историю о похищенных деньгах инкассаторов – и она превратилась в нагромождение лжи. Банда, которая притворяется семьей Антона, чтобы заполучить меня в свои ряды! Если бы я могла смеяться, хохотала бы до слез. А как героически Антон спас жену от своей родни! Не удивлюсь, если сидел в кустах где-нибудь поблизости, ловя подходящий момент для звонка.
Все его истории – вымысел. Наспех слепленный ком объяснений. Несомненно, Антон продумывал подробности; они-то меня и зачаровали. Я вглядывалась в детали, позабыв о сюжете картины;
