Жаркая осень в Акадии - Александр Петрович Харников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через час «Сен-Бернар», «Сент-Огюстен» и «Жан на-Шарлотта» кое-как доковыляли до доков Луисбурга, а еще через несколько минут я сидел в кабинете де Бошанри и потягивал великолепный коньяк из его запасов.
– Мсье маркиз, я очень рад вас видеть. Мы ожидали вас намного раньше – сейчас в заливе Святого Лаврентия рыщут английские рейдеры, и туда не стоит соваться, когда у вас всего три корабля, причем изрядно потрепанных штормом. И почему-то один из них явно английской постройки…
– Вы правы, мсье губернатор. Мы должны были выйти еще в июле, но корабли подняли паруса только в сентябре. Причем в эскадре было пять кораблей – три из них мы потеряли во время первого урагана. А потом нас имели несчастье атаковать два английских корабля, которые польстились на, как вы изволили выразиться, потрепанный вид. Один из них сейчас находится на дне морском, а второй… Ха, откуда ему было знать, что на борту «Сент-Огюстена» находятся морские пехотинцы? В результате захваченным оказался не наш фрегат, а их шлюп – так это, кажется, называется такой корабль у наших врагов. Теперь он ходит под французским флагом и называется «Жанной-Шарлоттой», так мы его переименовали в честь моей супруги, оставшейся во Франции.
– Однажды я имел честь быть представленным вашей супруге, когда пятнадцать лет назад служил в Сен-Доменге[110] и посетил Новый Орлеан по служебной надобности.
Де Бошанри вдруг смутился и посмотрел на меня с некоторым опасением – мол, не подумаю ли я, что они с Жанной-Шарлоттой были любовниками… Нет, не подумал – я слишком хорошо знаю свою супругу. Но даже если так оно бы и случилось, это было до нашего с нею знакомства. Меня это даже несколько позабавило, ведь в Париже иметь любовника или любовницу было нормой, можно даже сказать, признаком хорошего тона, а в наших краях супружеская верность что-то да значила.
– Надеюсь, что она сможет перебраться в Новую Францию в следующем году. А сейчас, увы, мне нужно будет проследовать как можно скорее в Квебек. Но для начала следует отремонтировать хотя бы «Сен-Бернара» и «Сент-Огюстена». Как вы думаете, сколько времени это может занять в Луисбурге?
– Полагаю, не менее трех-четырех недель, мсье маркиз, – покачал тот головой. – Я бы предложил вам отправиться в путь на купце и дал бы вам в качестве эскорта один из трех оставшихся у меня корветов. Но, увы, ни один купец сейчас не выходит из порта, разве что только в Порт-ля-Жуа для торговли с русскими. Даже контрабандисты больше не рискуют выходить из гавани – тут часто появляются английские рейдовые группы из Галифакса. Но, если хотите, я могу отдать вам два из трех корветов.
– И тем самым оголить Луисбург? Нет, лучше не надо, я пока побуду в Луисбурге. Дождемся ледостава и уйдем в Квебек на санях, как только это станет возможным. Иначе пришлось бы дожидаться следующей весны, точнее, конца половодья после ледохода.
– Именно так, мсье маркиз, именно так. Удивляюсь, что вы, хоть и прибыли из метрополии, хорошо знакомы с нашими реалиями.
– Вообще-то я родился и вырос в Квебеке, а потом несколько лет был губернатором Луизианы. А теперь мне предстоит стать правителем не только Новой Франции, но и Акадии – как вам должно быть известно, офис губернатора Акадии был упразднен после потери восточной ее части.
– Вы совершенно правы, мсье маркиз.
– А вас, мсье де Бошанри, я хотел бы оставить на вашей теперешней должности, а также передать вам обязанности управляющего освобожденными территориями Акадии.
– Я вам буду очень признателен, мсье маркиз. И мой дворец всецело в вашем распоряжении. Этим вы окажете большую честь для меня и для моей супруги!
– Благодарю вас, мсье губернатор, но мне вполне хватило бы двух комнат – небольшой спаленки и комнаты, которая станет моим кабинетом. И если рядом с ней будет каморка для моего слуги, я буду вам ещё более благодарен. Но я ни в коем случае не хотел бы вытеснять вас и вашу супругу из вашей спальни – и вас из вашего кабинета.
– Но вы же новый губернатор Новой Франции, а я всего лишь ваш подчиненный…
– У вас дома я всего лишь гость, – улыбнулся я. – А теперь расскажите, что здесь происходит – во Франции о ваших делах рассказывают удивительные вещи. Пока все, что я знаю, это то, что какие-то русские помогли нам победить британцев на Мононгахеле и спасли маркиза Дюкеня и его эскорт у Ниагары. И что они же пообещали вернуть нам оба захваченных форта в обмен на острова.
– Вы знаете, мсье маркиз, мне уже казалось, что все кончено, и падение Королевского острова и Луисбурга – вопрос ближайшего времени. Но русские сумели выполнить свое обещание, и оба форта – Босежур и Гаспаро – освобождены. Враг под командованием проклятого подполковника Монктона укрепился в местечке Кобекид, превратив его в крепость, но я не удивлюсь, если и его уже взяли наши русские друзья.
– Друзья, мсье де Бошанри? Вы не ошибаетесь?
– Не знаю, что говорят у вас в Париже, но русские не раз доказывали, что они не только хозяева своего слова, но и грозная сила – и это несмотря на то, что их всего лишь с десяток или около того. Они сумели создать боеспособное войско из акадцев, назвав его Акадской армией, а также перетянуть на свою сторону местных индейцев – не говоря уж о том, что у них есть и свои индейцы, – а также к ним примкнул отряд секунд-майора де Буаэбера. И, насколько я слышал, все эти люди прямо-таки молятся на этих русских.
– Понятно… И если мы нарушим данное маркизом Дюкенем слово…
– То без сомнения приобретем в их лице грозного врага. Кроме того, русские – герои акадского населения, как тех, кто остался на полуострове, так и жителей островов. В случае подобного вероломства с нашей стороны, боюсь, что они все встанут практически поголовно на сторону русских.
– Ясно… Ну что ж, мои инструкции гласят, что мне необходимо ознакомиться с создавшимся положением на месте и принять решение. Вот только Луисбург
