Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов - Георгий Катюк

С паршивой овцы — хоть шерсти клок. И никакая «христианская солидарность» не была тому препятствием. Эпизод с притязаниями Бабенберга — яркий пример. К тому же — не единичный. Известно о постоянной грызне этих маркграфов, затем — герцогов, с королевством, в результате которой Фридрих, последний из этой династии, и погиб в 1246 г. Даже нападение «монголов» не стало этой грызне помехой.

Нелепо и по-фарисейски на данном фоне выглядят письма папы и императора с призывами о помощи венграм и об организации крестового похода против агрессора. Либо они имели целью отвести подозрения от ордена, либо были подложными. Австрия — форпост империи, и ее действия не могли осуществляться без одобрения, тайного или явного, первых лиц этой империи. ‘

Картину дополняет отношение к указанным событиям еще одной соседки Венгрии — Венеции. Вместо того, чтоб хотя бы выразить солидарность с королевством в его нелегкой борьбе с «людоедами», венецианцы фактически заняли сторону последних. Венецианский дож и хронист XIV в. Андреа Дандоло писал: «Лишь принимая во внимание христианскую веру, венецианцы не причинили тогда королю вреда, хотя очень многое могли против него предпринять».

С точки зрения традиционной истории эту фразу понять невозможно.

Но если вспомнить, что Венеция еще до занятия тевтонцами Трансильвании служила второй (после резиденции гроссмейстера в Акре) штаб-квартирой ордена, то она получает объяснение. Ведь это значит, что орден имел в лице венецианцев многочисленных сторонников, а Бела IV — многочисленных врагов!

Вдумайтесь только: никогда бы этот Дандоло не произнес ничего подобного, если бы на венгров действительно напали жестокие азиаты монголо-татары!

К выводу о местном происхождении оных подталкивают и другие детали погони за Белой. Собственно говоря, факт этой погони уже сам по себе вызывает недоумение и необъясним в рамках традиционных подходов. С чего бы это пришельцам из далекого Забайкалья вдруг понадобилось так упорно преследовать европейского монарха? А то, что именно Бела и королевство были целью № 1 в походе «к последнему морю» не вызывает никаких сомнений. Ведь Венгрия в результате этого похода пострадала больше всех: она была подвергнута невиданному разорению. О подготовке татар именно к походу на Венгрию говорит и сообщение венгерского монаха Юлиана.

Очевидно, и сама погоня была бы невозможна, не будь «татары» местного происхождения. Каким образом пришельцы могли узнать о маршруте передвижения короля, если бы не имели в этих краях многочисленных сторонников? Но откуда им взяться у дальневосточных завоевателей?

Напомню некоторые детали этой погони. Из Австрии, где Бела потерпел унижения от австрийского герцога, он спешно направился обратно в Венгрию собирать войско. Оттуда его маршрут пролег к адриатическому побережью, где Бела обретался чуть ли не до конца 1241 г. В конце концов, посчитав это место наиболее безопасным, он удалился вместе со всей семьей на один из островов Адриатического моря — Трау (близ Спалато).

По следу короля направился со своим корпусом Кадан. И вот что удивительно: подойдя к Адриатическому побережью, Кадан начал с осады Загреба, где действительно незадолго до этого останавливался король! После взятия Загреба Кадан двинулся далее за королем и опять на удивление быстро вычислил его местопребывание в районе Сплита (Спалато). Здесь он начал штурм замка Клис (в 9 км от Спалато). И опять в точку! Оттуда только что выехал король! Каким-то непостижимым образом узнав об этом, Кадан снял осаду. И вот уже «монголы» стоят на побережье, вблизи Трау. Этот конечный пункт маршрута короля также стал им известен. Но средства для переправы на остров уничтожены и Кадану ничего не остается, как повернуть назад. Еще какое-то время побыв вблизи Трау и убедившись, что попасть на остров невозможно, Кадан покидает эти места.

Спрашивается, как можно было все это осуществить, не имея многочисленных приверженцев среди местного населения и не зная местности?

4.5. К ВОПРОСУ О СОСТАВЕ МОНГОЛЬСКОГО ВОЙСКА

Еще одним свидетельством европейского происхождения монголов является состав их войска. Он до мелочей совпадает с составом армии тевтонцев. То же можно сказать и о кадровой политике орды. А если и есть здесь какие-то различия, то надо иметь в виду, что целые поколения историков трудились над их созданием, придавая ордену налет «азиатчины».

Практика использования монголами покоренных народов в своей армии широко известна. В «Великой хронике» Матвея Парижского приводятся слова русского епископа Петра, бежавшего от татар в Европу: «Они довольно хорошо соблюдают договоры с теми, кто сразу им сдается и обращается в невольника; они берут себе из них отборных воинов, которых всегда в сражениях выставляют вперед».

О том же пишет венгерский монах Юлиан: «Во всех завоеванных царствах они без промедления убивают князей и вельмож, которые внушают опасения, что когда-нибудь могут оказать какое-либо сопротивление. Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли в бой вперед себя».

Но не все из местных воинов, задействованных монголами, были пленными. Многие из них переходили на их сторону добровольно, причем, целыми отрядами. Известно, например, о булгарских вождях Баяне и Джику, изъявивших монголам покорность. Так же легко влились в состав монгольского войска остатки орд половецких ханов Юрия Кончаковича и Даниила Кобяковича, разбитых на Северном Кавказе в 1222 г. Такие бойцы были, скорее наемниками и место их в монгольской армии было соответствующим. Вряд ли они использовались в передних шеренгах атакующих и на тяжелых осадных работах в качестве «хашара», т. е. осадной толпы. И служить монголам они готовы были верой и правдой, чего нельзя было ожидать от пленных. В противном случае войско татар не обладало бы той сплоченностью, о которой в унисон говорят все исследователи.

Но ведь то же самое было установлено и в отношении Тевтонского ордена! Тот тоже, в отличие от других орденов, широко опирался на местное население.

Русских в рядах монголов тоже хватало. Вот что пишет Рашид ад-Дин в своем «Сборнике летописей»: «То, что прибавилось в это последнее время, состоит из войск русских, черкесов, кипчаков, маджаров и прочих, которые присоединены к ним». Русскими, очевидно, являлись и «лжехристиане» (т. е. православные) Матвея Парижского из его «Великой хроники», замеченные среди татар. О том же сообщает и венгерский хронист Рогериус, побывавший у татар в плену. По его словам, при осаде одного из венгерских городов, он «был окружен множеством плененных русских, куманов, венгров и меньшим числом татар».

Есть сведения об участии в татарских набегах галицко-волынских князей. Согласно «Великой Польской хронике» союзниками татар Бурундая при осаде польского Сандомира в 1259 г. были родственники Даниила Галицкого: брат Василько и сыновья — Лев и Роман. Вот как описываются данные события: «В упомянутом выше году перед праздником св. Андрея [во искупление] грехов христиан в Сандомирскую землю вторглись татары с пруссами, русскими, куманами и другими народами и безобразно ее разорили грабежами, поджогами и убийствами. И зная, что большое множество людей со своим имуществом прибыло в Сандомирскую крепость, окружили ее, непрерывно штурмуя. Русские же князья — Василько, брат русского короля Даниила, а также упомянутые сыновья — Лев и Роман, видя, что осада затягивается, задумали окружить жителей крепости обманным путем. Обеспечив безопасность, [они] сошлись с жителями крепости, убеждая их просить у татар заверений безопасности, и сдать им крепость и имущество, находившееся в ней, чтобы татары даровали им жизнь. Жители крепости, предпочитая [свою] жизнь [спасению] самой крепости и имущества и надеясь сохранить жизнь так, как было указано выше, обманутые советом указанных князей, будто бы они смогут уйти свободными, не беспокоясь о жизни и о своих женах, получили от татар и указанных князей твердое обещание [и] открыли ворота. Они оставили в крепости все имущество и безоружные вышли из нее. Увидев их, татары набросились на них, как волки на овец, проливая огромное количество крови невинных людей, так что разлившиеся потоки крови, стекая в Вислу, вызвали ее наводнение. И когда они устали в своей ярости, они остальных мужей, как стадо свиней, столкнув в реку Вислу, потопили. Молодых же женщин, красивых девушек и юношей увели с собой пленными…» и т. д., и т. п.

Правда, сообщение это не во всех деталях безупречно. Возражения вызывает факт участия в данных событиях Романа Галицкого. По некоторым сведениям за год до них этот правитель попал в плен к литовскому князю Войшелку и, возможно, погиб. Но в остальном эти данные, скорее всего, достоверны, ибо соответствуют исторической картине того времени.