Клад стервятника - Александр Зорич

— Какой посудины?

— Знаешь миф про аргонавтов? Не? Рок-оперу такую слышал?

— Дрянь опера, мне не понравилась, хоть и классика, — Луч кивнул. — Знаю. И по школьному курсу чего-то припоминаю.

— Обложку диска видел? «Арго», вот примерно такого типа и была посудина. Сопрела она, конечно, но амфоры рядами на дне лежали в том виде, как и утонули. Короче, и радиоуглеродный анализ возраст подтвердил, и многое другое, чего тебе не понять без образования нужного. Эта штука из далё-о-окого прошлого.

— И? Толкай свою версию. — Луч слушал с огромным интересом, выковыривая ножом из рифлёности подошвы клык слепого пса, которого недавно завалил. И уже высматривал на другом боте нечто подобное. Теории теориями, а практический быт — заедает. Иногда в прямом смысле норовит. Челюстями.

— Самое щадящее для мозга предположение… Нечто, подобное Зоне, уже существовало в мире, и давно. Циклопов, русалок, пегасов, драконов, грифонов, мантикор, единорогов и прочих помнишь?

— Ну-ну, я не настолько старый. — Сталкер пошутил, но суть уловил, ясное дело. — И ты считаешь, что древние аргонавты плавали в античную Зону?

— Не аргонавты, а Одиссей со своими бандюками. Хотя эти тоже могли… Зубы Гидры сеялись там, помнишь? Чем тебе не «реанималки» зоновские? Эти артефакты если над кладбищем активировать, то мертвяки забегают как миленькие… И сам подумай, в каких бредовых местах побывали легендарные греки, каких страхолюдных тварей видели! Острова, полные чудес всяких, тридевятые сказочные царства, подземные королевства… Конечно, грифоны, единороги и драконы не из той компании, но если моя теория верна, что мешает предположить существование средневековой, так сказать, Зоны? В наше время её активировал, возможно, каким-то образом ядерный взрыв или катализировало то излучение, которое научники бессовестные намутили потом в отчуждёнке… В прошлом тоже хватало всяких психов и катаклизмов. Помянутые динозаврики куда делись, спрашивается?

— Ну, ты разошёлся! Подожди, дай сообразить. — Луч притормозил речь Гробокопа; вообще-то хороший получится из него талкер, соискателей враз уболтает. — А самый жёсткий вариант давай.

— Самый жёсткий вариант, он и есть — жёсткий. — Василий перестал улыбаться… — Я его ещё не домыслил, но суть такова… Короче, Зона одна. Эта, наша. И она хочет и может играться со временем, чему общее подтверждение — вся человеческая история. «Мамины бусы», в частности, подтверждение. Не мне тебе напоминать, какую аномалию тот артефакт активирует. Хотя эта локальная «машинка времени» в действительности игрушка, если сравнить с тем, что вытворяет Зона в целом.

— В смысле?! — Луч даже оторвался от интереснейшего процесса выскрёбывания чьих-то засохших мозгов из ребристой подошвы другого бота. О-го-го, насколько масштабно историк МЫСЛИТ!

— В смысле… Все легенды, сказки, мистические сущности и явления, вся эта чертовщина, которой набито наше мифологизированное восприятие, есть документальное подтверждение её деятельности в нашем глубоком прошлом, — Гробокоп глубоко затянулся и выпустил облако дыма, — и в будущем, но туда мне пока ходу нет… До появления здесь я ещё только щупал эту тему, доказательства искал. Артефакты Зоны встречаются в частных коллекциях антиквариата, и они из прошлого, это факт неоспоримый…

— Пригнись! — Луч выхватил пистолет и выстрелил через плечо спутника. Мутированный потомок летучей мыши упал, не долетев до Гробокопа.

— Теперь, Луч, когда ты мне правду открыл, я всё понял окончательно.

— Да-а, идеи твои невесёлые, — сталкер вернул ствол в кобуру, — и что самое печальное, очень похожи на правду… Но лично мне даже не хочется думать в этом направлении. Стрёмные мысли возникают. Я тебе верю, уж кто-кто, а я верю, но думать об этом не хочу. Замаялся я думать о том, что наш враг куда страшнее, чем даже мы, посвященные, думаем. Я для себя давно решил, что просто буду делать то, что должен, в союзе с теми, кто есть, и будь что будет.

— Да тебе и не надо думать об этом, — Василий стёр с плеча капли крови, брызнувшие от зубастой «летучки», разнесенной выстрелом на кусочки, — у каждого своя миссия в этой жизни. У тебя в Черноте работа практическая, а мне вот, может быть, суждено познать то самое устройство мироздания, рассеять мрак незнания и провозгласить: да будет свет! Кому-то же надо правду до конца оформить и стройно изложить… Незнание порождает возможность управления. Не помнишь, кто сказал?

— Да это и без подписи под цитатой ясно… Ты думаешь, что для успешных научных изысканий тебе надо покинуть Зону? Боишься, она тебя сотрёт раньше, чем?…

— Честно говоря, ещё не решил. Я пока не обобщаю, только строю предположения и продолжаю факты собирать. Да, что касается сбора данных… Хотел тебя спросить, что же происходит с теми, кому удалось прорваться в эпицентр? Наверняка при всех ваших… то есть уже наших усилиях ста процентов успеха заградительные меры не достигают. Я так понимаю, чтобы с гарантией остановить всех до единого, надо цепью встать вокруг и постоянно там дежурить. Но это вряд ли возможно… э-э… технически невыполнимо.

— Соображаешь. И нас мало слишком, и… это действительно просто невозможно. Не такое там пространство, чтобы долго простоять в одной точке… Наше общее главное везение в том, что… э-э… не все проскользнувшие мимо наших заградительных мероприятий — потом возвращаются. Ты прав, наверняка при всех наших стараниях — кто-то проскакивает. Мы даже не узнаем никогда, сколько соискателей было в действительности. Но, судя по малому числу возвращенцев, не всем непрошеным гостям доводится на своей шкуре испытать воздействие чувства юмора Зоны. Только… м-м-м… скажем так, избранным. Далеко не все желания, которые… э-э-э… потенциально имеют шанс привлечь её внимание, она признаёт достойными хотя бы какого-нибудь реагирования. Наше счастье! За всё время, что я здесь живу, их было меньше двух десятков… семнадцать, если тебе интересно точное количество. И могу сказать, что каждый раз, участвуя в нейтрализации, я… испытывал страшненькое ощущение. Ну-у-у… такое, будто летел в пропасть, но не долетел, не разбился. Вовремя уцепился за выступ скалы. Очень, знаешь ли, наглядное напоминание о том, как легко мы превращаемся в нечеловеческих монстров. Так и уходит из-под ног земля, как подумаешь, что вся эта мерзость… э-э… на самом деле из нас самих исходит, что она в нас внутри таится, а не где-то в сторонке бегает…

— Ну, с эпицентром всё более-менее ясно. А если исполнится у того, кто не рванул к эпицентру? Как ты это называл, докричаться?…

— Вот этого мы не сумеем предотвратить. Но Мы стараемся сократить шансы. В конце концов, что наша жизнь? Всего лишь попытка не умереть… Цитата, кажется. Не помнишь, кто сказанул?

— Нет. Но в тему… Кстати, я вот ещё о чём думаю часто. Случайно ли настолько популярен в легендах человечества сюжет о всяких-разных штучках-дрючках и труднодостижимых местечках, исполняющих желания?

— Стоп! О драконах больше ни слова!

Сталкеры переглянулись, покивали головами, отнюдь не весело улыбнулись друг другу и отправились дальше. Привал был закончен.

— Вася, ты это… — сказал по ходу Луч, когда напарники метров на сто отдалились от неглубокой, но укромной пещерки. — Вдруг захочешь уйти обратно, меня обязательно постарайся предупредить. Я тебе кое-что расскажу на дорожку. И подсоблю, чем смогу. Ты прав, теоретические изыскания в действительности могут принести неожиданные открытия. Чего только у человечества не завалялось на чердаках памяти. Вроде короткая она у нас, человеков, ни фига на своих ошибках не учимся… но инфу бесценную порой в забытых архивах сохраняем. В момент всё исправить и разрулить можно, найти бы только.

НА ЛИНИИ ПРИЦЕЛА

Почти все рекордеры выдержали боевое крещение с честью. Накрылись только два, причём оба — не восточнославянского производства. «Европец» и «японец» не устояли перед ударами невзгод, градом посыпавшихся на хозяина, и не прошли испытание на прочность. Хвала и слава отечественному производителю, все три российских и украинский — не накрылись! Хотя и «кореец» с «китайцем» не подвели.

Таким образом, количество записывающих устройств, которыми был вооружён репортёр к тому долгожданному дню, когда отправился в конечную точку маршрута, сократилось до шести, но зато — проверенных. Огнестрельное оружие, каковым журналист обзавёлся в первый же час после возвращения на улочки Южного, тоже не раз испытано и переиспытано в ходках по ближним окрестностям. Полюбившийся «Бизон-10» вернулся к нему, другой экземпляр, а вот АЕК-94 он сменил на германскую штурмовую винтовку. Ну не попался ему сразу такой же «калаш» на рынке, а вооружиться просто подмывало! Сталкер без оружия как голый… Все оставшиеся деньги Ник истратил, а к тому времени, когда ещё заработал, уже как-то привык к этой Джи-86, пристрелялся.