Миры Айзека Азимова. Книга 2 - Айзек Азимов

— Вы хотите сказать, что тираниты подложили мне в комнату радиационную бомбу? Это невозможно!

— Почему? Разве вы не понимаете, чего они добиваются? Тираниты управляют пятьюдесятью планетами. Мы в сотни раз превосходим их численностью, поэтому они не могут действовать только грубой силой. Вероломство, интриги, убийства — вот их методы. Они опутали весь космос широкой сетью с густыми ячейками. Не удивлюсь, если эта паутина дотягивается и до Земли через пространство в пятьсот световых лет.

Байрон все еще переживал свой ночной кошмар. Из коридора доносился шум передвигаемых свинцовых щитов. Должно быть, счетчик в его комнате все еще щелкает…

— Это не имеет смысла, — сказал он. — На этой неделе я возвращаюсь на Нефелос. Они должны знать об этом. Зачем им убивать меня здесь? Подождав немного, они схватили бы меня там.

Ему отчаянно хотелось верить своей собственной логике.

Джонти наклонился ближе, и от его дыхания зашевелились волосы на виске у Байрона.

— Ваш отец популярен. Его смерть — а раз уж он попал к ним в лапы, нельзя не учитывать и такую возможность, — вызовет негодование в народе, несмотря на всю его рабскую приниженность и трусость. Вы, как новый Ранчер Вайдемоса, можете возглавить бунт, а казнить вас вслед за отцом для тиранитов слишком опасно. В их планы не входит создавать мучеников. Но если вы погибнете в далеком мире случайно, для них это будет очень удобно.

— Я вам не верю, — упрямо повторил Байрон. Это стало его единственной защитой.

Джонти встал, расправляя тонкие перчатки.

— Вы переигрываете, Фаррил. Ваша роль выглядела бы намного убедительнее, если бы вы не строили из себя святую невинность. Возможно, ваш отец и не посвящал вас во все подробности, ради вашей же безопасности, но я не верю, чтобы его убеждения совершенно не затронули вас. Ваша ненависть к тиранитам должна быть отражением его ненависти. В вас должно жить желание бороться с ними.

Байрон пожал плечами.

— Я даже думаю, — продолжал Джонти, — что отец уже успел привлечь вас к своей деятельности, сочтя достаточно взрослым. Весьма вероятно, что вы совмещаете обучение на Земле с выполнением специального задания. Настолько важного, что тираниты готовы пойти на убийство, лишь бы не дать вам выполнить его.

— Все это похоже на дешевую мелодраму.

— Неужели? Допустим. Если правда не убеждает вас сейчас, события убедят позже. Будут и другие покушения, и одно из них окажется удачным. С этого момента, Фаррил, вы покойник!

Байрон поднял голову:

— Постойте, а какое вам до этого дело?

— Я — патриот. Я хочу увидеть королевства свободными, с добровольно избранными правительствами.

— Нет, каков ваш личный интерес? Не могу принять такого объяснения, потому что не верю в ваш идеализм. Простите, если вас это оскорбляет, — упрямо проговорил Байрон.

Джонти снова сел.

— Мои земли конфискованы, — сказал он. — Но еще до изгнания мне претила необходимость подчиняться приказам этих карликов. Я хочу быть человеком, каким был мой дед до прихода тиранитов. Как вы считаете, это достаточно серьезная причина для того, чтобы желать революции? Ваш отец должен был стать вождем этой революции, а вы его предаете!

— Я? Мне двадцать три года, и я ничего не знаю об этом. Вы могли бы найти более подходящего человека.

— Разумеется, мог бы. Но он не будет сыном вашего отца. Если его убьют, вы станете Ранчером Вайдемоса, а потому мне нужны именно вы, даже если бы вы оказались двенадцатилетним идиотом! Поймите же, наконец: вы нужны мне по той же причине, по которой тираниты пытаются избавиться от вас. И если мои доводы вас не убеждают, то уж их-то доводы должны были вас убедить! В вашей комнате заложена радиационная бомба. Единственная ее цель — убить вас. А кому еще нужно вас убивать?

Джонти терпеливо ждал, пока не услышал ответный шепот:

— Никому. Насколько мне известно, ни у кого нет причины меня убивать… Значит, это правда… о моем отце?

— Правда. Считайте это военной потерей.

— Думаете, мне от этого легче? Благодарные народы воздвигнут ему памятник, да? Со светящейся надписью, видной из космоса за десятки тысяч миль? — В голосе Байрона звучала горечь. — Думаете, это меня осчастливит?

— Что вы собираетесь делать? — подождав немного, спросил Джонти.

— Отправлюсь домой.

— Вы так ничего и не поняли!

— А что вы от меня хотите? Если отец жив, я постараюсь его освободить, а если он мертв, я… я…

— Спокойно! — В голосе старшего прозвучало холодное раздражение. — Вы ведете себя как ребенок. На Нефелос вам нельзя. Разве непонятно? Я говорю с младенцем или взрослым человеком?

— Что вы от меня хотите? — пробормотал Байрон.

— Вы знаете Правителя Родии?

— Друга тиранитов? Знаю. Я знаю, кто он такой. Все жители королевств знают это. Хинрик V, Правитель Родии.

— Вы с ним не встречались?

— Нет.

— Значит, вы его не знаете. Он слабоумный, Фаррил. В буквальном смысле слова. Но когда Ранчо Вайдемоса будет конфисковано тиранитами — а так оно и будет, без сомнения, — его получит в награду Хинрик. Тогда тираниты успокоятся, решив, что никакие восстания им больше не угрожают. К нему-то вы и отправитесь.

— Зачем?

— Хинрик — всего лишь марионетка, но он пользуется у тиранитов определенным доверием. Он может добиться восстановления в правах.

— С какой стати? Скорее, он выдаст меня.

— Не исключено. Но вы будете начеку и постараетесь этого не допустить. Помните: ваш титул важен и почетен, но он не сможет служить вам защитой. Ваше имя привлекает на вашу сторону людей, но вам понадобятся деньги, чтобы удержать их.

Байрон задумался.

— Мне нужно время, чтобы принять решение.

— У вас его нет. Ваше время кончилось в тот момент, когда к вам в комнату подложили радиационную бомбу. Пора действовать. Я могу дать вам рекомендательное письмо к Хинрику Родийскому.

— Значит, вы хорошо его знаете?

— А вы никак не можете отделаться от подозрений на мой счет? Просто я однажды возглавлял миссию Автарха Лингейна при дворе Хинрика. Этот полудурок наверняка не сможет вспомнить меня, но сделает вид, что помнит все отлично. Впрочем, письмо только представит вас, а дальше будете импровизировать. Письмо будет готово к утру. В полдень на Родию улетает корабль. Билет для вас уже взят. Я тоже улетаю, но другим рейсом. Не медлите. Вы ведь закончили здесь все дела.

— Осталось получить диплом.

— Этот клочок пергамента? Он вам так необходим?

— Уже нет.