Рябиновая невеста - Ляна Зелинская

на которую смотрит болотный уж, пристыла к своему стулу и молча наблюдала, как приближается главный командор.

Игвар шёл между столами, принимая от других воинов дружеские хлопки по плечам и поздравления. Он уже стянул наручи, кольчугу и поддоспешник, отдав это всё слугам, и остался в одной мокрой рубахе, которая прилипла к телу. Олинн невольно вспомнила их прощание у реки и, чувствуя, как предательски замерло сердце, с ужасом ждала, когда же он её заметит.

То, что она сидит за королевским столом, это же ой как плохо!

Игвар ведь подумает, что она специально сбежала к королю. А если он узнал о пропаже бумаг… Даже если не узнал, то всё равно узнает и подумает, что она сделала всё это специально, чтобы выйти замуж за короля.

Ох, Луноликая! Как же стыдно!

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Король поставил бокал и, обогнув стол, вышел Игвару навстречу. И когда они обнялись как очень старые друзья, взгляд Игвара скользнул по гостям, и он заметил Олинн, сидящую за столом.

И даже сквозь полумрак, царящий в зале, зелень его глаз обожгла Олинн, проникла в самое сердце, заставляя почти перестать дышать. Она не в силах была отвести взгляд и лишь ощущала, как пунцовеют щёки и её единственным желанием было провалиться сквозь пол.

— С прибытием! — король разжал объятия и, похлопав Игвара по плечу, пригласил за стол, указывая на место подле себя. — Идём, выпьешь со мной вина! Теперь, когда все в сборе, мы должны отпраздновать победу по-настоящему. Жаль только, Риган пока не с нами.

— И то правда, — буркнул Игвар, шагнув в сторону прохода между столами, — надо разбавить этот дождь чем-то погорячее воды!

А Олинн увидела, как качнулся у него на груди хольмгрег. Его хольмгерг. Тот самый, с сильно расплющенным солнцем, который она сняла с него в избушке Тильды и по глупости спрятала в какой-то горшок. А ему соврала, что никогда его не видела. Выходит, он его нашёл. Не зря же хотел разобрать избушку по брёвнам. Значит, разобрал. И теперь он знает, что она соврала. Знает, что, скорее всего, она видела звезду Севера и может быть даже её взяла.

Вслед за Игваром к королевскому столу направился ещё один гость, и Олинн издалека узнала красную рубаху Хейвуда.

Вот только его тут не хватало!

В памяти сразу всплыла их единственная встреча в Олруде, когда она ударила его коленом. А он, оказывается, важная птица, раз собирается сидеть рядом с королём! И это был ещё один недруг в окружении, а врагов за этим столом было и так с избытком.

Судя по всему, Хейвуд чувствовал себя если не хозяином, то уж точно не последним человеком. Он подошёл вразвалку и, как-то небрежно поклонившись королю, уставился на Олинн.

− Хм, надо же, «Рябинушка» уже здесь и как раз сидит на моём стуле! Ладно… надеюсь, Риган не отправит меня на костёр за то, что я займу её место, − буркнул он с кривой усмешкой, обошёл стол с другой стороны и занял оставшийся стул.

И взгляд, которым он одарил Олинн, был многообещающе неприятным.

Появление Хейвуда стало последней каплей. Как бы там ни было, но сейчас Олинн чувствовала себя за столом, как утка, которую собираются насадить на вертел. Не хватало только печи. Но, судя по словам короля, красноволосая колдунья просто «пока не здесь», а значит, печь ещё впереди. И об этой стороне нынешней ситуации Олинн подумала с ужасом. Вспомнила слова Свена, который рассказывал об аловласой колдунье, способной жечь воду. И… слова Игвара о ней. А ведь он тоже предупреждал.

«Я её видел. И лучше бы никогда больше не видеть. Она призывает огонь.»

Но сегодня он сидит за этим столом как ни в чём не бывало. А тогда, у серебряного дуба в саду эрля, его слова звучали правдиво и зловеще. Он не врал. Но сегодня он обнимается с королём, как с лучшим другом. А тогда у реки он предлагал ей бежать, и тогда он тоже не врал. Но зачем и куда бежать? А главное, почему? Ведь, похоже, что сидеть рядом с колдуньей и королём для него обычное дело.

Нехороший холодок предчувствия зародился в ладони и пополз по венам. Всё это было так странно и запутанно.

Ей нужно срочно уйти отсюда, куда-то на воздух, чтобы в голове прояснилось, и решить, что делать дальше, если она не хочет оказаться между молотом и наковальней.

− Простите, Ваше Величество, − она наклонилась к королю и произнесла тихо, стараясь ни с кем не встретиться взглядом. — Могу я попросить у вас разрешения удалиться? Что-то мне нездоровится. Мы в Олруде не привыкли к вину, а я… кажется… выпила лишнего…

Король, который о чём-то расспрашивал Игвара, обернулся и посмотрел на Олинн. А она постаралась придать своему лицу как можно более кислое выражение. И, видимо, от всех волнений этого вечера она и в самом деле выглядела не очень, потому что суровое лицо короля как-то смягчилось, и ей даже показалось, что темнота его глаз потеплела.

− Что же, Олинн из Олруда, думаю, на сегодня с тебя достаточно. Вряд ли пир воинов подходящее место для бесед с дамой. А нам с тобой есть, о чём поговорить, — он вдруг дотронулся двумя пальцами до её руки и, наклонившись ещё ближе, добавил: — Но завтра у нас будет другой пир: немного гостей, все самые близкие. И танцы. Всё по южным обычаям. Ты что-нибудь знаешь о Балейре? О стране, что лежит по ту сторону болот и озёр? — спросил он, вглядываясь в её лицо.

− Нет, Ваше Величество. Только то, что она на юге, за большими озёрами, и там много всяких чудес.

− А ты хотела бы её увидеть? — чуть усмехнулся король.

И это был тот самый вопрос, от которого кровь застыла в жилах, потому что прямо за королём сидел Игвар и смотрел на неё с лёгким прищуром, ожидая, что же она ответит.

− Я… я не знаю, − пробормотала Олинн и опустила взгляд.

Это было невыносимо.

− Ладно, − король хлопнул ладонью по подлокотнику, − поговорим об этом завтра. Эй, Хельд? Иди сюда. Проводи мою гостью, да выдели ей лучшие покои в замке и приставь прислугу. Дай ей, что скажет. Пусть твоя жена поможет ей, наряды подберёт, развлечёт, если нужно. А завтра, напоследок, мы устроим другой пир, по южным обычаям, с дамами и танцами. − Он взглянул на Олинн и добавил чуть тише: − Сомневаюсь,