Рябиновая невеста - Ляна Зелинская

она смущалась. И, наверное, всё складывалось не так уж и плохо, потому что лицо Хельда, сидящего наискосок от неё, тоже расслабилось и стало как будто радостным.

— Тебе не по нраву еда? — спросил король, указав небрежно на её блюдо, в котором она так ни до чего и не дотронулась.

— Я не голодна, Ваше Величество. Меня здесь хорошо кормили, — ответила она, чуть отодвигая вилку.

— А может, ты боишься вилок и ножей? — чуть усмехнувшись, спросил король. — Тут, на Севере, привыкли есть руками. И ты можешь есть, как привыкла.

− Невелико умение — есть вилкой, Ваше Величество, и уж этим точно меня не испугаешь, − она улыбнулась и взяла в руки вилку и нож.

− Значит, ты храбрая? — спросил он с какой-то особой интонацией, и Олинн не поняла, что скрывалось в двусмысленности этого вопроса.

− На Севере нет трусов, Ваше Величество, − ответила она, пожав плечами и отправляя в рот кусочек мяса.

− От дочери Белого Волка я и не ожидал другого ответа, − произнёс король, глядя на Олинн поверх краёв бокала.

И кусочек мяса едва не застрял у неё в горле.

Глава 20

Он знает, кто она такая…

От неожиданности и накатившего страха Олинн даже не успела сообразить, что сказать в ответ. Лишь краем глаза увидела, как король достал кофр для свитков, украшенный серебряным орнаментом, и положил его перед собой. Она взглянула на ярла Хельда Бодвара, и сразу всё поняла.

Фэда показала бумаги мужу. А он королю. Вот почему она здесь. Вот почему её мыли и наряжали, чтобы привести в этот зал. Король решил посмотреть на возможную невесту? Не просто посмотреть. Теперь она поняла, почему он так расспрашивал её об Олруде. Проверял, что именно она знает. Та ли она, за кого себя выдаёт, и не обманул ли его ярл Бодвар, подсунув ему бумаги. А то, что в кофре из тёмной кожи лежали именно её бумаги, она уже не сомневалась.

Но зачем?! Зачем Фэда это сделала?! Знала же, что Олинн не собиралась замуж за короля! Хотела помочь? Отблагодарить? Или…

Не хотелось думать, что ярл Бодвар таким образом решил ещё раз выслужиться перед новым хозяином, преподнеся ему Олинн в качестве подарка.

Она с трудом проглотила злосчастный кусочек мяса и запила его вином.

− Так ты действительно дочь Римонда Олруда? — спросил король, постукивая свитком по столу.

И врать было бессмысленно…

Но вопрос короля так и остался без ответа.

Герольд, вынырнув из темноты своего угла, зычно протрубил в рог, призывая всех к тишине, и несколько раз стукнул по полу посохом. Двери распахнулись и, потревоженные сквозняком, заметались огонь в камине и пламя свечей, а на пороге показались воины, все в грязи, уставшие и мокрые от дождя — прибыл ещё один отряд.

Они стягивали на ходу плащи, бросая их прямо у входа, и стряхивали воду с волос. Им навстречу бросились слуги, помогая раздеться и подавая наполненные кубки.

А герольд, шагнув вперёд и раскинув руки, словно крылья, громогласно прокричал:

− Славные воины короля! Не опустели ещё ваши кружки? И если опустели, так наполните их! Пришло время поднять их за самого храброго воина по обе стороны великих болот! К нам прибыл славный командор Игвар Нье'Айрх из клана Дуба! Это он со своим отрядом взял самую неприступную в Илла−Марейне крепость всего за одну ночь! И нет на Севере боле неприступных крепостей! Слава ему! Скёлль!

− Скё−ё−ё−л−ль! Скё−ё−ё−л−л−ль! Скё−ё−ё−л−ль! — понеслось со всех сторон.

Кто-то вскочил с лавок, кружки снова застучали, и вплеснувшийся из них эль залил уже все столы.

Десятки глоток скандировали победный возглас, музыканты рванули струны, а воин изо всех сил ударил огромным молотом по оставшимся щитам в углу. Всё смешалось в этой какофонии звуков, и даже король встал, чтобы поприветствовать прибывший отряд поднятым бокалом. Воины бросились обниматься, хлопали друг друга по плечам и демонстративно пили до дна, а слуги принялись собирать мокрые плащи и стягивать с прибывших кольчуги.

В этой суете Олинн показалось, что о ней, наконец, все забыли, и на вопрос короля можно не отвечать. Во всяком случае, прямо сейчас.

Вот только за эту передышку она должна будет сказать спасибо совсем новой опасности, имя которой только что прокричал герольд.

Игвар здесь! Он сейчас её увидит и…

Сердце замерло то ли от страха, то ли от предательски радостного предвкушения. Всё так переплелось, и она не знала, что именно чувствует. С одной стороны, ей хотелось просто нырнуть под стол, под красную скатерть, проползти как можно ближе к дверям и улизнуть из этого зала. Убежать, надеть свою одежду и спрятаться где-нибудь, всё равно где, хоть на чердаке! Хоть кладовой с зерном. И ускакать чуть свет на все четыре стороны. Потому что видеть Игвара после всего, что произошло, она не могла. Всё это вокруг… Всё началось с него. Из-за него. Да и к тому же она убежала из Олруда, и он будет очень зол. И теперь он здесь.

И что ей со всем этим делать?!

А с другой стороны, в этом зале, в этом замке, по эту сторону реки и вообще, кажется, на всём Севере, он единственный, кто готов был за неё заступиться. Он да ещё Торвальд. И сейчас в этом зале, среди всех этих людей, он единственный, кого ей не нужно бояться.

Или нужно?

Потому что от ожидания предстоящей встречи у неё запылало лицо, в пальцах запульсировала кровь, и даже губы пересохли. Звезда в ладони ожила, но она больше не жгла и не колола, она растворилась, превратившись в сгусток медового тепла, и потекла по венам, разжигая в теле томительный жар предчувствия. Она как будто рада ему! Или это сама Олинн рада, а звезда просто отвечает ей?

Олинн увидела, как ладонь засияла, и тут же сжала руку в кулак, сунув её под скатерть. И в это мгновенье неожиданно поняла, что это не звезда предупреждает её, нет! Это она своими чувствами заставляет звезду оживать, а та отвечает ей, как будто своей хозяйке. Когда тревожно, когда радостно, а когда томительно-сладко, вот как сейчас.

Будто мало ей того, что она и раньше чувствовала все беды?! Так теперь ещё и это!

Огромная фигура отделилась от толпы прибывших, и не узнать её было нельзя. Игвар широким шагом направился к королю. Но Олинн не нырнула под скатерть и никуда не убежала. Она, словно глупая лягушка,