Любовь из металла - Танит Ли

Розово-лимонный персик пах летом.

Я принесла его в свою комнату у парка с водопадом, положила его на чистое красное блюдце из-под свечки. Он лежал там день за днем, ночь за ночью. Раньше он был без изъяна, а теперь его покрыли пятна разложения. Мне нужно было посмотреть, как он сгниет, этот фрукт. Иногда я стою и рассматриваю его. Скоро настанет мой день рождения.

Для меня будет проще сказать, что выбора у меня нет, и сбежать я не могу. В конце концов, горы непреодолимы, или кажутся такими за неимением летающего аппарата. Я была наверху и тащилась по более или менее проходимым территориям, огороженным для безопасности перилами. Я заглядывала в облепленные деревьями пропасти между нагорных снегов, в просветах между темными елями и соснами у редко встречаемых замерзших русел. Там бродят олени. Они не утруждают себя оглянуться посмотреть, кто это глазеет на них, пока они кормятся на проталинах. Только если чужак приближается, или Зои и Лили проносятся со свистом на своих флотбордах, олень смотрит в ту сторону, причем на морде его читается скорее любопытство, чем испуг. Если, конечно, олени могут быть любопытны.

Как бы могла я сбежать? Я частенько обдумываю этот вопрос, но скорее в качестве разминки для мозгов. Я представляю себе, как крадусь вниз по склону, каким-то чудом незамеченная и непреследуемая, не приводя в действие никаких охранных систем, которые, без сомнений, должны присутствовать в округе. Я думаю о том, как срываюсь и ломаю себе бедренные кости, которые не сломала, даже когда однажды свалилась с лестницы, но тут, разумеется, просто обязана буду переломать.

В побеге нет смысла. Бежать куда? А если ответом на вопрос «отчего бежать?» будет Верлис, то побег немыслим. Куда бы я ни отправилась, я никогда не освобожусь от него. Как и он никогда не освободится от Сильвера.

Я не сказала. В моей квартире нет видеосистемы. Сначала я думала, что и это сделано для того, чтобы соответствовать виду комнаты на улице Терпимости. Но достаточно быстро я заметила множество разнообразных мониторов повсюду на улицах, в скверах и в барах. По ним показываются только развлекательные виспо и ролики. Нет никакого способа посмотреть по ним новости. Возможно, это сделано умышленно. Если бы люди спустились сюда после Астероидного апокалипсиса, новостной канал не приободрил бы их, демонстрируя катаклизмы внешнего мира, если условиться, что был бы сигнал. И все же я уверена, что есть способы поддерживать связь. Возможно, в квартале за рекой. Я не заметила никаких признаков, но, без сомнения, им не требуется ничего подобного, чтобы быть в курсе событий.

После моей встречи с Джейсоном на пятый день (и к тому времени я ни разу снова не посетила Верлиса в квартале за рекой), я начала постоянно выходить, хотя и не на поверхность. Я гуляла по городу и по внешним коридорам. Я нашла неохраняемые лифты выходов, которые работали без сбоев, но в них я не заходила.

Встреча с Джейсоном по-настоящему встряхнула меня. А так как мне за это время не поступало королевских вызовов к Верлису, то и шанса спросить у него о Джейсоне у меня не представилось, да я и не решила, буду ли спрашивать. Спрошу ли я его о Джейн? И о том, что случилось с Тирсо?

Вполне вероятно, что те же власти могут в любой момент совершить на нас налет; схватят кого-нибудь снаружи, кого-то, кто пережил разрушение МЕТА, и их долго и подробно будут расспрашивать.

Прошла еще неделя. Теперь я пересекалась с другими избранными, такими же домашними любимцами как я. Иногда тот или другой мог обменяться со мной парой слов. Красивый парень в модной одежде и с длинными волосами догнал меня и перешел на мою сторону парка и стал восторгаться ненастоящими деревьями; предполагаю, он хотел прочитать мне лекцию о том, как они утроены, но только я не смогла осилить эту науку. Затем, вполне будничным тоном, пока мы стояли под раскидистой кроной цветущего желтым дерева, которое он назвал Акациатиком, парень спросил:

— Ты тут с кем?

— Я сама по себе.

— О, ну да. Я имел в виду, кто твой покровитель?

Не «хозяин», не «владелец». Не «партнер». Мой «покровитель».

Не желая отвечать, я сказала ему:

— Я прибыла с группой Глаи.

— О, да. Вкусняшка, — поздравил он меня.

— А ты? — спросила я. Похоже, он ждал вопроса, но и мне было интересно.

— С Кикс, — ответил он.

Ощутив тревогу, я внимательно посмотрела на него. Парень сиял от гордости собой, он был доволен тем, что взлетел по лестнице успеха смертных.

— Кикс из борцов, верно? — сделала я предположение.

— Конечно. Ух, чему она меня научила. Мы не… мы не занимаемся сексом. Это не ее конек. Но ей нравится заниматься тем, что она называет «кошачей возней». И должен тебе пояснить, что под «кошками» она, скорее, имеет в виду пантер. Но она никогда не делает мне больно, — очевидно, может рассчитать каждый сантиметр. Мне повезло, что меня выбрали. Я у нее не первый. Десятый кандидат, кажется, так она сказала. Но ей со мной нравится.

Я представила его с Кикс: лавирует и подныривает, раскачивается и подпрыгивает; и она — золотое колесо с руками и ногами, хлещет, брыкается, наскакивает — и никогда и волоска не тронет на его голове. В поезде все было совсем не так.

— А кто с Голдхоуком, ты не знаешь?

— С Джи? О, у Джи настоящий гарем. Двенадцать, пятнадцать девочек. Кто-то для секса, кто-то для борьбы, кто-то для военных игр. Кто-то для всего вкупе.

— Ты, наверное, знаешь и про остальных, — сказала я. Я подумала, что он, вероятно, опросил каждого, как и меня.

Но он помотал головой.

— Я знаю, что у Би Си две пары: две отборные черные девушки, и две отборные белые.

— Отборные? — вырвалось у меня прежде, чем я смогла прикусить язык, — то есть, как продукт?

Он улыбнулся. То ли не видел в этом ничего неправильно, то ли нечего было ответить. Он всегда был тупым или уже здесь с ума сошел?

— Я думаю, это о размерах. Меня зовут Эндрювэст. А тебя?

— Люси.

Он приподнял бровь, затем повернулся и чуть склонился ко мне:

— Мы могли бы зайти вон в то автокафе и выпить по стаканчику. А потом посмотрим. Как у тебя расписана вторая половина дня?

Такой поворот меня ошеломил. Я помотала головой. Он спросил:

— Разве ты не можешь? Уверен, что, если ты спросишь, все будет в порядке. Они не против; я никогда не слышал, чтобы им не нравилось то, что мы хорошо проводим время друг с другом, если не нужны им. Давай признаем, что без них бывает очень одиноко.

— Нет, — сказала я.

— Ты уверена? Я подумал, что тебе нравится и так и так; ну, и мужчины и женщины.