Очищение огнем - Джессика Марч

Переступив порог, она заметила, что радужное сияние исходило от десятков прозрачных многоцветных фотографий, развешанных на больших фосфоресцирующих панелях, прикрепленных к трем из четырех стенам затемненной комнаты. Все снимки принадлежали одной красавице, с волосами цвета воронова крыла, в различных позах – то в одних трусиках или чулках с подвязками или вообще без одежды, на пляже, под душем, с лицом, поднятым навстречу струям воды, поливающую цветы в саду, лежавшую на животе, на спине, опиравшуюся коленом о стул; ладони слегка сжимают упругую грудь, другая рука исчезла в расщелине между бедер…

Кей рассматривала калейдоскопические изображения, пока светящиеся панели не погасли одновременно и не включились скрытые в потолке плафоны. Только сейчас Кей поняла, что очутилась в спальне – самой удивительной из когда-либо виденных. Наиболее необычным предметом оказалась сама постель – низкая и круглая – пять ярдов в диаметре, поставленная в центре квадратной комнаты без окон, на устилавшем пол пушистом сером ковре. Она была единственным предметом меблировки. Вдоль части окружности располагалось нечто вроде изголовья, со встроенной сложной электронной панелью, усеянной циферблатами и переключателями. Стоило Олмстеду притронуться к каким-то кнопкам, как раздалась тихая музыка, поленья в камине, вделанном в стену, занялись ярким пламенем. Светящиеся панели, щелкнув, вошли в стены, а картины известных художников заняли свои места.

По кровати были разбросаны оттиски, рисунки, рекламные объявления и фотографии. Олмстед отодвинул бумаги, чтобы освободить место на покрывале из норки.

– Я не могу уделить вам много времени, – извинился он, – нужно к утру подобрать все материалы, чтобы отправить в типографию.

– Вы всю работу делаете сами?

– У меня много редакторов, чтобы позаботиться о деталях, но я всегда занимаюсь окончательным макетом и выбираю снимки девушек. Это – настоящая изюминка журнала. – И, показав на свободное место, пригласил:

– Садитесь, Кей. Девушка поколебалась.

– Почему у вас нет стульев? – выпалила она не сдержавшись.

– Слушайте, я не собираюсь соблазнять вас и привел сюда, потому что вы хотели увидеть меня, а я работаю; именно здесь я всегда работаю, да в сущности и живу по-настоящему. Кровать, где мы рождаемся, где умираем, где создаем новую жизнь, – к чему иметь еще какую-то мебель? Но если вы так себя лучше чувствуете, оставайтесь стоять, или, хотите, я принесу стул?

Кей почувствовала себя глупо – к чему было возражать? Она села на край кровати, а Олмстед устроился ближе к центру, сложив ноги по-индусски.

– Вы упомянули о том, что можете дать мне работу, – начала Кей. – И… и мне неплохо бы найти жилье. Я слышала, что вы позволяете некоторым женщинам, которые работают на вас, жить в этом доме.

Олмстед кивнул, внимательно рассматривая девушку.

– Что происходит, Кей? Газеты пишут, что вы переутомились и вынуждены были поехать отдохнуть…

– Мне не хотелось бы говорить об этом, – ответила Кей, еще не зная, стоит ли доверять Олмстеду. Как-никак, ему крайне выгодно избрание Уайлера. Знай он, что Кей обладает «торпедой», способной уничтожить все шансы отца на место в Сенате, помог бы ей?

– Вы должны четко сознавать, – объяснил он, – что произойдет, если вы переедете сюда, и по городу пойдут слухи. Сами видели, кто сюда явился сегодня, – репортеры, обозреватели, журналисты. Если правда выйдет наружу, Уайлер потеряет множество голосов. После того, как вы столько трудились на него, кажется весьма странным, что теперь совсем не желаете думать об этом.

– О, я все прекрасно обдумала, – сухо усмехнулась она. – Правда, Тони Бэнкс считает, что вы поступили опрометчиво, пригласив меня танцевать. Он не желает, чтобы нас даже видели вместе.

– Помню, – засмеялся Олмстед. – Утащил вас так поспешно, словно ангела от прокаженного.

– Боялся, что вы уговорите меня позировать в голом виде для «Томкэт», – пояснила она полувопросительным, полуосуждающим тоном.

– Согласись вы, и получился бы самый грандиозный разворот, который когда-либо был в этом журнале.

Кей нервно сжалась. Какую игру он ведет? Беспокоится о том, какие отрицательные последствия может иметь их более близкое знакомство? Но все же, кажется, весьма заинтересован в том, чтобы использовать ее, лишь бы поднять тираж. Олмстед, очевидно, прочел ее мысли.

– Простите, если кажусь вам слишком самонадеянным, – поспешно сказал он. – Когда я говорю подобные вещи, Кей, считайте это комплиментом. Множество женщин из кожи вон лезут, лишь бы их снимок поместили в журнал.

– Ну так я вовсе не имела в виду ничего подобного, – резковато бросила Кей. – Но, возможно, сделала ошибку.

Она поднялась.

– Пожалуй, мне лучше уйти.

Но Олмстед, вскочив, успел поймать ее за руку.

– Подождите, Кей. Если хотите остаться в «Элли», ради Бога, добро пожаловать. Без всяких условий. Конечно, я хотел бы знать, почему вы ушли из дома, но это просьба, а не требование.

Кей задумалась лишь на секунду, перед тем как спокойно ответить:

– Он пытался изнасиловать меня. Олмстед пристально уставился на нее:

– Когда это было?

– В ночь банкета, после того, как мы приехали домой.

Больше Кей не смогла сдерживаться. Слова лились, обгоняя друг дружку. Она рассказала о нападении и о том, как пыталась защититься.

Олмстед, внимательно выслушав девушку, наконец сказал:

– Рад, что вы доверяете мне настолько, чтобы прийти сюда и рассказать мне об этом. Если хотите, я сам отправлюсь с вами в полицию.

– Вы ничего не сможете сделать, разве что сами попадете в беду. Я всего лишь хочу забыть. И, правду говоря, – задумчиво добавила Кей, – не могу сказать, что для вас это достаточный повод прекратить его поддерживать – ведь именно Уайлер выступает против пуританских взглядов.

– Посмотрим, – улыбнулся Олмстед. – Ну а сейчас займемся вашим переездом.

Он быстро схватил золотой свисток, висевший на шее, приложил к губам и издал громкий пронзительный свист. Почти немедленно в спальню вбежала очень хорошенькая девушка с угольно-черными волосами и голубыми глазами, в фиолетовом атласном комбинезончике.

– Патти, это Кей, – представил Олмстед. – Она пока погостит у нас. Почему бы тебе не отвести ее в Кэтуок и не показать дом? Мне нужно работать.

– Конечно, – кивнула Патти. – Привет, Кей.

Кей поздоровалась и, присмотревшись, заметила, что именно эта девушка была изображена на многочисленных снимках, которые рассматривал Орин перед ее приходом. Она хотела что-то сказать Олмстеду, но тот уже вновь был занят переключателями. Музыка смолкла, пламя в камине улеглось, светящиеся панели вновь выступили на стенах.