Пациент мафии - Михаил Серегин

– Если с Мариной что-то случится, – сказал я с затаенной ненавистью, – тебе тоже не жить – это я гарантирую!

– Мне нужен ты, – усмехнулся незнакомец. – За нее можешь пока не волноваться.

– Я выезжаю, – мрачно сообщил я и положил трубку.

– Что-то стряслось? – живо спросил Чернихин. – Наши друзья развивают активность? Кто с вами разговаривал?

Я уставился на него бессмысленным взглядом. Мысли путались в моей голове. Наконец мне удалось взять себя в руки.

– Какой-то негодяй ворвался в квартиру моей знакомой, – потерянно сказал я. – Ее жизни угрожает опасность.

– Чего он хочет? – деловито поинтересовался Чернихин.

– Он хочет видеть меня. Больше пока ничего.

– Это точно наши друзья, – заключил Чернихин. – Они окончательно деморализованы. Об этом свидетельствует и ночное покушение, и то, что случилось сейчас. Они видят в вас источник постоянного беспокойства и хотят от вас избавиться. Логично, но неосторожно. На их месте я бы остановился. Но, видимо, вы сумели внушить им определенное уважение.

– Спасибо за комплимент, – буркнул я. – Но теперь я вынужден вас оставить. Кто знает, что стукнет в голову этому мерзавцу? Я никогда себе не прощу…

– Подождите минуту, – прервал меня Чернихин. – Я сделаю один звонок, а потом подброшу вас.

– Я должен появиться один!

– Не беспокойтесь. Все будет в порядке. – Он быстро подошел к телефону и набрал номер. – Краснов? Это Чернихин. Возьми свою группу и подъезжай к «Кропоткинской». Возможно динамическое наблюдение. Поторопись. – Он положил трубку и обратился ко мне: – Сейчас мы снабдим вас одной штучкой, которая позволит не выпускать вас из виду. Подозреваю, что вас куда-то повезут. Одновременно мы сделаем небольшую засаду у квартиры вашей подруги. Если события примут угрожающий характер, мы вмешаемся.

– Но это опасно для Марины! Если этот бандит заметит…

– Ничего он не заметит! – отрезал Чернихин. – Наши люди придут туда раньше вас и не будут привлекать внимания. Но они будут рядом и подстрахуют в случае чего. Доверьтесь нам! Я понимаю, что вы привыкли сами разбираться с врагами, но теперь мы дадим вам немного отдохнуть…

Мы покинули больницу и, сев в «Жигули» Чернихина, поехали в сторону Волхонки.

– Сейчас вы сядете на «Кропоткинской» и один поедете до «Юго-Западной». Мы будем вас там встречать. Но вы, пожалуйста, не крутите головой и не ищите нас. Ведите себя как одинокий и убитый горем человек. Ваше поведение должно убедить преступников в полной их безопасности.

– Откуда же вы знаете, куда мне нужно ехать? – удивился я. – По-моему, я не говорил вам адреса моей знакомой.

– Вы обмолвились о нем, когда разговаривали с Васильевым, – пояснил Чернихин. – Мы выяснили его точно. Нужно было взять его под наблюдение, но, откровенно говоря, мы не ожидали такого бурного развития событий. Вообще, если бы можно было пресекать зло в зародыше, его бы совсем не осталось, и мы с вами сидели бы без работы…

Не доезжая до станции метро, он вдруг остановил машину и, задумчиво насвистывая, стал ждать. Через полминуты щелкнула дверца «Жигулей» и на заднее сиденье опустился неизвестно откуда взявшийся человек в вытянутых на коленях спортивных шароварах и мятой майке с надписью «Нью-Йорк Рейнджерс». Он был небрит и не очень причесан. Я взглянул на него с опасливым недоумением, но Чернихин негромко рассмеялся и объяснил:

– Не беспокойтесь, это наш сотрудник… Ты принес, что я просил?

Небритый кивнул и раскрыл ладонь, в которой оказалась спрятана какая-то крошечная металлическая фитюлька, похожая то ли на значок, то ли на большую булавку.

– Приколите ее куда-нибудь понезаметнее, Владимир Сергеевич! – сказал Чернихин. – Куда-нибудь на внутреннюю сторону галстука… Вот так! Теперь каждый ваш шаг под контролем. Воздержитесь от непарламентских выражений! – Он довольно засмеялся. – А то у нас ребята из хороших семей…

Я невольно покосился на небритую физиономию одного из этих ребят – если он и был из хорошей семьи, то, наверное, порвал с ней раз и навсегда.

– Не судите по внешности, – заметил Чернихин, словно прочитав мои мысли. – Она на то и рассчитана. Мимикрия! Ну, с богом!

Я кивнул и вышел из машины. «Жигули» немедленно тронулись с места и вскоре исчезли за поворотом. Невольно ускоряя шаги, терзаемый тревогой и нетерпением, я направился к станции метро.

Темин нервничал все больше и больше. Время шло, а он никак не мог выйти на след настырного доктора. Теперь у него не оставалось никаких сомнений, что врач появился в этом деле не случайно. Он вмешивался на каждом шагу, заметал следы и путал все карты. Даже не будь приказа хозяина, Темин сам с удовольствием свернул бы ему шею. Чего стоит погром, учиненный в его доме! А Мария, судьба которой висит теперь на волоске? Темин жаждал возмездия.

Однако его холодная натура не позволяла ему идти напролом. В конечном счете все его действия были подчинены одному – сохранить себя. Не отдавая себе в этом отчета, Темин пожертвовал бы чем угодно, лишь бы выжить. Он выбрал себе опасную профессию, но никогда не забывал об осторожности. Он надеялся пережить всех своих врагов.

Последнее время удача отвернулась от него. Положение осложняли травмы, которые нанесли ему дикие мотоциклисты. Правда, судьба сжалилась – переломов он не получил, но был далеко не в форме. В открытой схватке с доктором, который оказался ко всему прочему неплохим боксером, у него не было шансов. Однако он был вооружен и в крайнем случае не постеснялся бы пустить оружие в ход.

Расставшись с Марией, Темин связался с одним знакомым, работавшим в ГАИ, и через него выяснил адрес подруги доктора. Она проживала довольно далеко, на проспекте Вернадского, и Темин решил вначале навестить самого Ладыгина.

Вечером он дважды появлялся в его доме и оба раза не заставал никого дома. Зайдя со двора, он убедился, что в окнах ладыгинской квартиры не горит свет. Разглядывая балкон своего врага, Темин представил себе, что мог чувствовать Магомет, когда летел с этого балкона вниз на щербатый асфальт. Он даже взглянул себе под ноги, словно надеялся увидеть след этого падения.

В полной уверенности, что застанет доктора у подруги, Темин поехал на проспект Вернадского, но и здесь его ждало разочарование – на звонки в дверь никто не отвечал, и свет в окнах так и не зажегся ни разу, хотя Темин караулил возле дома всю ночь, не смыкая глаз.

Невыспавшийся и злой, Темин ожидал увидеть хозяйку квартиры хотя бы утром, но она так и не появилась. Прождав до десяти часов, Темин вдруг решил, что нужно ехать обратно на Смоленскую.

И снова он остался в дураках. Доктора не было дома. Темин даже пошел на ненужный риск и проник в квартиру с помощью отмычки. По всем признакам получалось, что здесь никто не появлялся, по меньшей мере, дня два.

У Темина возникло неприятное ощущение, что его водят за нос. В мрачной задумчивости он наскоро перекусил в какой-то забегаловке и предпринял еще одну попытку. Оставил машину метрах в пятидесяти от дома и, прихрамывая, пошел по асфальтированной дорожке мимо аллеи молодых березок, мимо забора детского садика, размышляя о том, куда могла провалиться интересующая его парочка. Он вполне допускал, что доктор уже предпринял меры, чтобы спрятаться, а возможно даже, и сам перешел в наступление и собирается нанести удар, которого Темин не ждет. Но время было уже упущено, и оставалось рассчитывать только на удачу.

Темин также понимал, что своей походкой и разбитым лицом привлекает к своей персоне повышенное внимание, но и с этим ничего нельзя было поделать.

Он вошел в подъезд и поднялся в лифте на восьмой этаж. На площадке было пусто. Однако приходилось быть настороже – в воскресный день большинство жильцов находится дома. Оставалось надеяться, что многие выбрались сегодня на природу.

Темин позвонил – безрезультатно. Буднично и неторопливо достал из кармана связку отмычек, подобрал нужную и без особого труда открыл замок. Быстро проскользнув в прихожую, бесшумно затворил дверь.

Не зажигая света в прихожей, Темин прошел дальше, в комнату, по пути заглянув в ванную и на кухню. В маленькой квартирке было по-особенному чисто и неуловимо пахло женщиной – запах имел оттенок, напоминающий то ли о теплой кондитерской, то ли о парфюмерном магазине – Темин не мог сообразить. В любом случае в этой обители мужчина был редким гостем.

Темин снял черные очки и оглядел комнату. На его взгляд, здесь было чересчур мрачновато. Солнце уже перекочевало на другую сторону дома, и свет, падавший через полупрозрачные голубые шторы на лиловые, с крупными цветами обои, создавал ощущение сумерек. Мягкая мебель была выдержана в тех же матовых синеватых тонах. Лишь мебельная стенка из светлого дерева и белая облицовка компьютера на письменном столе немного оживляли печальную атмосферу одинокого жилища.