Нефритовый Грааль - Аманда Хемингуэй

— Магия, — рассуждал после обеда Бартелми, — является частью того, что мы называем уровнем духовного. Взглянув на историю человечества, вы поймете, что оно как вид все время тяготеет к некоему исступлению. Мы хватаемся за какую-нибудь грандиозную идею и пытаемся подогнать под нее все остальное. Какова бы она ни была, эта идея должна быть единственной правдой, объяснением всего и вся, каждого пустяка, каждого чиха нашей действительности. Сначала религия, потом наука. В настоящее время мы как раз заняты тем, что пытаемся втиснуть наш мир в рамки законов науки. Однако существует такое измерение существования духа, которое не подчиняется подобным законам; все пронизано элементарными частицами, главным образом в нематериальном состоянии, проявляющимися посредством того, что мы называем магией. Изначально люди не имели подобных способностей, но однажды им — во всяком случае, некоторым из них (сейчас это не столь важно, долго излагать всю теорию), — была дана сила, именуемая Даром. Она передавалась генетически, и вполне возможно, что теперь в каждом из нас есть ее частица. Крайние ее формы могут проявляться в наличии у человека мощных способностей к телепатии и телекинезу, колдовству, отделению духа от тела, оказанию влияния или подчинению себе чужого разума. Развитая сила может обеспечить долголетие, как правило, сопровождающееся бесплодием по истечении обычного срока жизни. Если злоупотреблять силой, она развращает и сводит с ума. Однако по причине нашей нынешней склонности искать всему научное объяснение к магии теперь прибегают редко. Быть может, оно и к лучшему.

— Зато в мире Эрика магия существует, — заметил Натан.

— Очевидно. Возможно, такие способности у живущих там людей врожденные. Ясно одно: было накоплено такое количество… силы, что она, так сказать, парит повсюду подобно электромагнитным бурям, порождая заражение. Неконтролируемая магия чрезвычайно опасна в любом мире. Я не вполне представляю себе из рассказа Эрика, как именно ее могли отравить: вероятно, посредством неправильного наложения какого-то особенно мощного заклятия. Люди того мира настолько переполнены силой, что обычно живут тысячами лет, не имея детей. Некоторые, подобные Эрику, используют ее исключительно на продление собственного существования, не расточая ни на что иное. В этом мире в отсутствие свободной магии, которую можно было бы притянуть, такие способности могут иссякнуть. Я объяснил ему, что здесь он рискует подвергнуться возрастным изменениям.

— Не важно, — отозвался Эрик. — Я много думал об этом, читал поэзию. Жизнь может оказаться прекраснее, когда она не доходит до конца страницы.

Анни взглянула в глаза чужеземцу, когда тот говорил, и не могла не заметить, как они сияют; она понятия не имела, что это сияние отразилось и в ее взоре.

— Откуда вы все это знаете? — спросил Натан. — Вы что… у вас тоже?..

— Мне досталось немного Дара. Я редко его использую. Я видел, во что он может превратить человека. Мне же всегда хотелось лишь исцелять — исцелять тело, чтобы вылечить душу, и готовить действительно вкусную пищу. Правильная пища тоже лечит душу — во всяком случае, таково мое мнение.

— Отличная мысль, — одобрил прекрасно отобедавший Эрик. И все присутствующие с ним согласились.

— Сколько… сколько вам лет? — робко спросил Натан, глядя на старого друга совсем другими глазами.

— Разве ты не знаешь, что невежливо задавать такие вопросы? Я довольно стар. Видел много вещей, реальных и нереальных. Но впервые мне довелось иметь дело с чем-то выходящим за грани нашей вселенной. Я тут генерирую теории — за отсутствием опыта; на сей раз у нас специалист ты, Натан.

— Я вовсе не напрашивался.

— Из того, что рассказывал Эрик, я понял, что Грааль Лютого Торна — артефакт из его мира, который, по-видимому, поместили сюда с какой-то целью — возможно, для сохранности. Чтобы убедиться в этом, я бы хотел, чтобы Эрик осмотрел чашу; однако, похоже, он не сомневается в собственной правоте.

Эрик принялся энергично выражать согласие.

— Полагаю, что это как-то связано с путешествиями Натана во сне; только понятия не имею, как именно.

— Ты постоянно видишь сны? — немного смущенно спросила Анни.

— Нет. Вообще-то не знаю. Может быть, какие-то я забываю. Я все волновался… — Натан принялся рассказывать о том, что случилось на неделе, и о своих страхах оторваться от здешней реальности. От того, что обычно невозмутимый Бартелми слушал его с видом столь серьезным, мальчику совсем не полегчало.

— А если попробовать снотворное? — предложила Анни. — Сновидения прекратятся?

— Мне тоже такое приходило в голову, — кивнул Натан.

— Не самая лучшая идея. Мы не знаем, сколько времени потребуется, чтобы справиться с этой проблемой, и Натан должен все держать под контролем. В одном я уверен: со временем он научится тому, что нужно делать. Нам придется положиться на судьбу: какая бы она ни была, она сама о нем позаботится. Тем не менее следует принять кое-какие меры предосторожности.

Бартелми повернулся к Натану.

— Существует лекарственная трава, которую нужно держать в спальне. Не волнуйся, аромат у него сильный, но приятный. Еще я дам тебе масло того же растения — его нужно перед сном наносить на лицо и руки. Эти травы имеют большую притягательную силу в мире духов; они помогут твоему духу, если он вдруг заплутает, отыскать обратный путь. К тому же нужно начертать на твоей стене Знак Агареса, руну отыскания. Его же ты должен нанести несмывающимися чернилами на руку или на грудь и обводить всякий раз, как она начинает тускнеть. И все же я не знаю, насколько эффективны подобные меры в отношении пространственно-временных барьеров.

— Не слишком обнадеживает… — заметил Натан. Ему очень хотелось казаться храбрым, но почему-то не удавалось. В глубине души он надеялся, что Бартелми уже нашел решение.

— Тогда наберись мужества. Верь. Эта способность дана тебе не случайно. Не думаю, что тебе позволят потеряться.

— Надеюсь, вы правы, — с сомнением произнес Натан; чуть-чуть уверенности у него все же прибавилось. Он рассеянно потрепал Гувера по голове. Пес сидел у ног Натана, положив морду ему на колени и глядя на мальчика большими карими глазами. — Жаль, что я не могу взять тебя с собой, — сказал он собаке. — Было бы здорово путешествовать в компании.

— Возможно, тебе удастся взять его с собой во сне, — неосторожно предложила Анни.

— Это может быть опасно, — возразил Бартелми. — Не стоит пробовать. Мы еще не знаем всех твоих способностей. Вдруг ты возьмешь кого-то с собой и не сможешь вернуть? Я очень люблю Гувера — мы вместе с незапамятных времен.