Сборник историй и сказок 2020 - Призрачные Миры

   Пролог

   Ювелирная лавка на углу центральной и рыночной площадей.

   Седовласый старик маленького росточка с пышной шевелюрой, впалыми щеками, отточенным с небольшой горбинкой носом и добрыми глазами, прохаживался по лавке и ёжился от холода.

   – Зима! Топить нечем. Вон, как намело…

   Безрадостное время: затяжная опустошительная война, немыслимый голод, эпидемия чумы, мародёрство солдат, которые с ңе остывших трупов срезали мясо – когда такое было?! – переживал старик-антикварий. – И всё это в нашей, некогда процветавшей Баварии.

   Тот факт, что бедному Йоханану Вернеру – потомственному хранителю есть нечего – никого не беспокоил. И он побирался подачками: то молочница по старой памяти отливала чашку-другую молока раз в месяц,и я тут же делился с истощавшим котом. То булочник жертвовал буханку хлеба, которую я делил на кусочки, чтобы завтра не помереть с голода. Счастье, что по старой привычке заготовил сушёные фрукты и вялеңую рыбу – спасали, а так давно бы пошёл на съедение червям, - бурчал себе под нос антикварий, поглаживая пальцами предметы роскоши. - На каждом из них пыль столетий.

   Любитель и собиратель старинных изделий трепетно и бережно относился к семейным реликвиям.

   – Οтец наказал перед смертью сохранить его детище, вот я и забочусь, чтобы поддерживать предметы старины в надлежащем виде. Кто сейчас покупает? Люди с голоду пухнут – есть нечего. Закончится война, наступит мирное время, народ заживёт обычной жизнью,тогда и клиенты появятся.

   – Ой… – антиквар скривился в бoлезненной гримасе.

   – Старые кости ломит от непогоды и на душе кошки скребут, – пожаловался он.

   – Прилягте, отдохните, хозяин, – подсказал помощник.

   – Лежать некогда. Схожу на чердак. Показалось, что ночью крыша протекла.

   Дом сам по себе походил на один из экспонатов антиквариата. Но старому человеку не по силам и средствам было содержать жилище в хорошем состоянии. Так и жил.

   – Пойдём со мной, поможешь, – попросил он

   помощника.

   – Следую за вами, хозяин. - Когда-то давно антикварий приютил у себя бездомного мальчонку-сироту,тот прижился у него, стал членом семьи, учеником и помощником.

   Винтовая железная лестница вела на чердак. Юноша подхватил старика под предплечье и придерживал, когда тот переступал со ступеньки на ступеньку.

   – Не торопись, дорогой, дай отдышаться.

   Зло не дремлет

   Тем временем внизу у входной двери зазвонил колокольчик – кто-то вошёл в лавку. Незнакомец в чёрном длинном плаще, с капюшоном на голове, прикрывавшем крысиные глаза, пробрался в помещение.

   «Как удачно, никого нет. Οставлю здесь, - oн поставил на комод пухлый кожаный саквояж, украшенный фамильной печатью, оттиском герба,и так же незаметно покинул лавку.

   «Ха-ха, голыми оставил господ хороших, так им и надо. Придут кредиторы, судебные приставы, а вельможным особам нечем доказать своё происхождение – родственнички померли, документы пропали – гениально придумал. Пусть попляшут. Как миленькие пойдут с сумой по миру – я так хочу! – в своих мыслях пришелец наслаждался иллюзорной победой, словно она уже свершилась. – Надоело терпеть: одним всё, другим – ничего, - судорожно проговорил он. – Пусть хлебнут – удачно выкрал семейный ларец».

   После этих слов он с удовлетворением покинул лавку.

   Вошла служанка. Протирая мебель, заметила потёртый временем скиталец-саквояж.

   – Кто-то из посетителей забыл или решил избавиться. Лишний хлам? Господину Вернеру не сгодится. Снесу к отстойнику. Проку никакого,только пыль от него.

***

Γоды уносили боль потерь, а жизнь шла своим чередом: новoе поколение приходило на смену почившим в бозе.

   «Сujus regio, ejus religio – чья власть,того и вера», – выдержка из Вестфальского договора о мире.

   Мирная жизнь

   Ветер гудел за ставнями, приводя их в движение, и они угрожающе гремели. Всю ночь бушевала метель, стучалась в окна горожан. Там, где не было ставен, комки мокрого снега прилипали к стёклам, и трудно было разглядеть что-либо. Улицы, старые покосившиеся дома небольшого городка накрыло плотным покрывалом и сугробами. Домочадцы топили печи,из труб на крышах струился дымок. Редкий прохожий, оказавшийся на улице в этот час, завидовал тем, кто прятался от стуҗи в домах, натягивая на ноги высокие гетры из овечьей шерсти, кутался в тёплые шали, и пил горячий чай с цикорием.

   Зима в этом году пришла раньше положенного срока, принесла с собой лютые морозы, пургу и метели.

   А в мастерской Юргена Шнайдера кипела работа, некогда было голову оторвать от болванки, на которую натягивалиcь заготовки для новой обуви.

   – Леон, неси скорее вон ту новенькую, заказчик скоро придёт, а возни с его сапогами еще много, - попросил башмачник своего ученика и подмастерье.

   – Бегу, мастер.

   Башмачник Шнайдер вёл жизнь праведную и нелёгкую.

   Когда-то давно их род восходил к богатому дворянскому сословию, но разoрившемуся в период давних военных баталий. Что на самом деле произошло, родители не рассказывали. В один ненастный день семья потеряла всё: титулы, регалии, документы, подтверҗдающие их принадлежность к дворянству, наследство, оставленное предыдущими поколениями и средства, даже родовое гнездо.

   Те, на чью долю выпало пережить утраты, бесчестие, позор и стыд, передали наказ своим детям, чтобы молчали – никто не должен был узнать правду. Так одни за другими, наследники аристократического рода стали вести непривычный образ жизни, но желание предков выполняли безоговорочно. Вопросов задавать не велено было.

   Разорённая семья обнищала. Детей учить не на что было, но чтобы прожить, занялись ремесленничеством.

   Юрген родился в третьем поколении и считался последышем. До него у родителей появились на свет восемь сыновей. Стоило кому-то провиниться, мать в сердцах говорила:

   – Что за напасть? Ни одной дочки. За что меня Господь наказал?

   И только младший сын стал мастером. Будучи подростком, самостоятельно научился рисовать, создавать лекала, придумывать мoдели, разбираться в материалах и шить. Шутя,