Птенцы Виндерхейма - Алина Лис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Имени второго паренька, носатого и узколицего, вспомнить так и не удалось. Третий юноша был старше, и его девушка раньше не видела. Судя по росту, он учился на втором или третьем курсе.
Опоздавшие мальчишки подошли к краю площадки. Моди глазел по сторонам с таким изумлением, что сразу было понятно, он, как и Альдис, тут впервые. Двое других смотрели только на мужчину в белом.
Тот наконец оторвался от жаровни и повернулся.
– Ты опаздываешь, брат Харальд. – Голос мужчины звучал глухо из-за вызолоченной деревянной маски, закрывавшей лицо. Похожие маски-личины, только проще и грубее, надевают на себя крестьянские ребятишки Ойкумены, когда ходят выпрашивать угощение в Ночь Поминовения.
Опять Ночь Поминовения! Что же здесь все-таки затевается? Уж не собираются ли они привечать предков у костра?
Золотую личину вырезал искусный мастер. Такую маску не спутать с топорными крестьянскими поделками. Скорее уж ее можно было принять за настоящее лицо, если бы не золотая краска и черные дыры глазниц. Безмятежное, прекрасное и мудрое лицо – лицо то ли святого, то ли полубога.
Блики факелов плясали на гладкой золотой поверхности, и казалось, что вырезанные из дерева губы еле заметно шевелятся.
– Прошу простить меня, старший брат. – Второкурсник покаянно склонил голову. – В темноте я потерял дорогу.
– Я прощаю тебя.
Мальчишка поклонился и присоединился к товарищам у стены. Альдис проследила за ним взглядом и вздрогнула. Только сейчас она заметила, что по краям пещеры, в нишах, прячется еще несколько человек, закутанных в белые балахоны. Их лица были закрыты такими же деревянными масками, как у мужчины в центре, только краска на масках была белой.
Белая маска и белые балахоны – ритуальный костюм Смерти на праздниках Ойкумены. Не хватает только черного передника и костяных украшений.
«Сегодня не Ночь Предков, а какая-то Костюмированная Ночь Мистических Страшилок».
Главное, все здесь собравшиеся были людьми, а людей Альдис не боялась.
Мужчина в золотой маске обратился ко второму «птенцу», имени которого девушка не помнила:
– Нерожденный брат Беовульф, я вижу с тобой юношу, чье имя мне неизвестно.
Сокурсник выступил вперед:
– Старший брат, это мой товарищ – Моди Хедрикссон из Дома Железного Дуба. Его кровь и помыслы чисты. Он хочет присоединиться к братству. – В доказательство своих слов Беовульф потянул Моди за рукав и вытолкнул к жаровне.
Железный Свин шагнул в круг света и поежился. С его лица сползло привычное самодовольное выражение. Моди было неуютно: он не знал, куда девать руки и как себя вести.
– Э-э-э… здравствуйте, – сконфуженно пробормотал он.
«Ты еще скажи: «Очень приятно», – Альдис злорадно ухмыльнулась. Растерянный Моди – забавное зрелище, жаль, другие сокурсники не видят.
Не будь Свин таким свином, она бы его пожалела.
Огонек лизнул край жаровни, и на улыбчивой золотой маске заплясали багровые всполохи.
– Ты сын Хедрика Рагнарссона?
– Д-да, старший брат.
Маска качнулась в сторону остальных свандов, рассылая золотистых зайчиков по темным уголкам грота.
– Я знал Неистового Хедрика, – задумчиво произнес мужчина. – Десять лет назад он был смелым и сильным воином. Можешь называть меня Учителем, – сообщил он Моди почти без перехода. – Старшим братом для тебя я стану, только если ты вступишь в братство. Итак, ты хочешь стать одним из нас и узнать Истину?
Он с благоговением выделил последнее слово, и как-то сразу стало ясно, что речь идет действительно об Истине. Той, которая с большой буквы.
– Хочу! – выпалил Моди.
Мужчина снова повернулся к курсантам и возвысил голос:
– Если кто-то из братьев против Моди Хедрикссона из Дома Железного Дуба, пусть встанет и скажет об этом!
Курсанты молчали, не шевелились и, кажется, даже не дышали. Альдис уже начала гадать, живые они люди или просто раскрашенные глиняные болванчики. Лица как маски, глаза – стеклянные пуговицы.
– Хорошо, да будет так. Перед тем как ты примешь на себя обеты и дашь клятву, я расскажу тебе всю правду, юноша.
– Но мне уже… – начал Моди.
Мужчина оборвал его властным и нетерпеливым жестом:
– Молчи и слушай.
Дрова в жаровне уже прогорели, остались только малиново-алые жаркие угли. Тот, кого здесь называли старшим братом, наклонился, поворошил их посохом и подкинул горсть сушеных трав. Над медной чашей поплыл тревожный, сладковатый и чуть смрадный запах. У Альдис защекотало в носу. Жутко, почти нестерпимо захотелось чихнуть.
Мужчина заговорил мягко и негромко. Звук его голоса складывался в странный, но приятный уху ритм, напевные медленные фразы перемежались с чеканным речитативом.
– Имя первому человеку было Риг. Бог-Солнце вырубил его из белого камня и сделал хозяином всех зверей, рыб, птиц и гадов. Риг повелевал всякой вещью и всякой тварью на земле, и отправился он в путь, осмотреть свои владения. А Всеотец удалился на покой, чтобы отдохнуть от трудов. Отдыхал он три дня и три ночи…
Ветер, как назло, нес дым в сторону Альдис. Девушка скорчилась за камнем, задыхаясь и растирая переносицу. О боги, ну и дрянь они там жгут!
– …темные богини преисполнились зависти. И решили они превзойти Всеотца. Кали зачерпнула грязи и слепила женщину с темной кожей и черными волосами. Куроками взяла песок и слепила женщину с желтой кожей, узкими глазами и черными волосами. Морриган замесила глину и слепила женщину с белой кожей и рыжими волосами…
Чихательный приступ прошел, но жутко начали чесаться щеки и нос. Альдис делала короткие вдохи через рот и яростно растирала лицо. Проклятье, только бы не выдать себя!
– Риг вошел в хижину за женщиной с черной кожей, провел с ней ночь и наутро продолжил свой путь. В положенный срок она родила мальчика и девочку с темной кожей и черными волосами. От них пошли бхаты…
Ветер наконец-то поменял направление, и Альдис снова смогла вдохнуть. Кожа по-прежнему чесалась, а глаза слезились, но хотя бы дышать можно было более-менее безбоязненно.
– На второй вечер Риг встретил женщину с желтой кожей, узкими глазами и черными волосами. Он вошел в ее хижину и провел там ночь, а наутро продолжил свой путь. В положенный срок она родила мальчика и двух девочек. От них пошли чжаны и ниронцы.
Девушка с трудом удержала зевок.
«Ну и нудятина! И ради этого они собираются здесь по ночам?»
– На третий вечер Риг встретил женщину с белой кожей и рыжими волосами…
«Дай-ка я догадаюсь! Он провел с ней ночь, потом она родила мальчика и девочку?»
– …родила мальчика и девочку. От них пошли гальты.
«Кто бы мог подумать! Какой сюрприз!»
– И стали они плодиться и размножаться…
«Странно, что не выродились в третьем поколении».
Оратор в маске выдержал длинную театральную паузу.
– …И стали они плодиться и размножаться. И вскоре заполнили весь мир. Когда Всеотец проснулся, все уже свершилось и ничего нельзя было исправить. – Голос мужчины упал до трагического шепота, а девушка еле удержалась от неуместного хихиканья.
«Здоров же он дрыхнуть! А обещал: «На три дня, на три дня!»
– …В горе пошел он к белым скалам и вырубил женщину из белого камня. Она стала женой Ригу и родила ему десять сыновей и десять дочерей, от которых пошли сванды. И решил Всеотец, что править и повелевать на земле будут Люди Камня, а люди грязи, песка и глины будут для них рабами и слугами. И стало так.
Альдис чуть не поперхнулась. Сначала ей даже показалось, что она ослышалась.
– И стало так! – возвысил голос оратор. – И длилось все по слову Всеотца много веков, земля процветала, и люди были счастливы.
Мужчина сделал секундную паузу, чтобы слушатели могли переварить услышанное. На лице Моди вместо привычного туповато-скучающего благодушия был написан восторг и чуть ли не благоговение. Он даже рот забыл закрыть, так и стоял с полуотвисшей челюстью.
– Но сванды были слишком беспечны и снисходительны. Бхаты, ниронцы, чжаны и гальты обленились и потеряли уважение к господам. – Теперь голос старшего брата грохотал где-то под сводами пещеры. В нем рычали громовые раскаты божественного гнева. – Они предали и продали своих хозяев темным богам. Всеотец отвернулся от людей, а боги разгневались и наслали Катаклизм.
Моди стиснул кулаки. На его лице отражалась неподдельная боль, словно это его лично предали и продали темным богам.
– Теперь ты знаешь правду, Моди – сын Хедрика. В Темные века сванды забыли о созданном Всеотцом миропорядке и, когда пришло время прощения, время повелевать и властвовать, приняли рабов и слуг как равных.
«Неудивительно. Без бхатских жрецов и воинов у Харальда тролль лысый, а не конунгат получился бы. Читай историков, дядя».
– Предание гласит, что раньше Мидгард простирался от края до края земли, и все земли были – Мидгард. В годы Смуты потомки рабов присвоили принадлежавшие свандам обширные земли на северо-востоке. Мидгард потерял даже свое имя, получив на языке недочеловеков наименование «Ойкумена», что означает «ворованная земля». Нам остались лишь жалкие скалистые островки. Мы пытались вернуть свои исконные земли, но проиграли войну. А ведь у нас были небесные великаны – быстрые, мощные, непобедимые! У нас было благословение Всеотца! А ведь известно, что в бою любой сванд стоит десятка недочеловеков! Не потому ли мы проиграли войну, что люди грязи, песка и глины помогали своим родичам?! – Каждую последующую фразу мужчина произносил громче предыдущей, и с каждой фразой Моди все больше мрачнел.
