Руководство по системной поведенченской психотерапии - Геннадий Аверьянов

Здесь следует сделать уточнение: изначально феномен интерпретации, зародившийся на ниве философии (Ф. Шлейермахер616, Ф. де Соссюр617, Э. Гуссерль618 и др.), представлял собой систему отношений слова (текста) и смысла. Однако же психоанализ, узурпировавший права на владение смыслом, осуществил в этом отношении подмену слова (текста) на символ, но поскольку символ сам по себе имеет двойственную природу, возникла возможность (и она была реализована в психоаналитической теории) проституировать интерпретацию в угоду умозрительных метафизических моделей. Своего наивысшего расцвета эта очевидная махинация достигла в философских работах П. Рикера619, а в трудах М. Хайдеггера интерпретация была и вовсе дезавуирована разведением ее с процессом понимания620. Разрешение возникшего конфликта в философии было найдено Л. Витгенштейном621, а троянским конем психоанализа в этом случае стал Ж. Лакан622. Л. Витгенштейн вернул понятию интерпретации изначальный смысл процесса понимания и под интерпретацией рассматривал перевод высказывания в другие знаки или действия, а Ж. Лакан переместил интерпретацию из сферы отношений символа и смысла в систему взаимосвязей означаемого и означающего.[259]

Ж. Лакан указывает на «активность означающего в определении воздействий, в которых само означиваемое несет на себе его печать и преобразуется в результате такого захвата в означаемое»623. Иными словами, приписывая означаемому новое означающее, психоаналитик добивается определенной когнитивной трансформации в сознании пациента. После чего уже эта новая «идеология» будет конституировать поведение пациента (его отношения и собственно поведенческие реакции). У. Эко, анализируя данное предположение Ж. Лакана, указывает, что таким образом не порядок означаемых конституируется человеком, «но сам он конституирует человека»[260]624.

К сожалению, в психоаналитической теории не были до конца осознаны действующие силы психологического воздействия аналитика на пациента, а эффект достигается, как правило, за счет неспецифической деструкции существовавших прежде аберраций «картины», приведших пациента к психоаналитику, и поэтапного формирования новой ориентации в сознании пациента. В некоторых случаях новая аберрация «картины» действительно оказывается более жизнеспособной и дает меньше поводов для возникновения невротической симптоматики. В психоаналитической работе этот эффект неспецифичен, тогда как, например, в позитивной психотерапии работает, по сути, тот же самый психологический механизм переозначивания означаемого, но, в отличие от психоанализа, достаточно открыто и прямолинейно. Здесь психотерапевт не скрывает своих истинных целей: он пытается убедить человека в том, что тот от природы хорош, способен к познанию и любви[261]625.

Согласно предложенной Дж. Келли «теории личностных конструктов», «человек судит о своем мире с помощью понятных систем, или моделей, которые он затем пытается приспособить к объективной действительности»626. Иными словами, сознание человека представляет собой сложную систему, остовом которой являются связанные воедино «когнитивные конструкты», которые и направляют действия этого человека, а также определяют характер его отношений и переживаемых чувств627. Разумеется, те или иные частные изменения «конструктов», создание новых и отдельных связей между ними влияют на состояние всей системы в целом. Если же подобные изменения затрагивают некие базальные структуры и понятия, если имеет место переозначивание ключевых означаемых, конституирующих сознание пациента, то эффект от такой процедуры может иметь сильнейшие последствия.

При этом необходимо учесть, что, как указывал Л.С. Выготский, «слово есть неисчерпаемый источник новых проблем», его «смысл никогда не является полным» и «в конечном счете упирается в понимание мира и во внутреннее строение личности в целом»628. Иными словами, возможности переозначивания практически неисчерпаемы, а изменение даже одного, но особенно важного для данного пациента означаемого способно привести к системным переменам в его сознании («картина»). Таким точечным, но тщательно выверенным воздействием терапевт может «деполяризовать» «картину» пациента, изменив ее тем самым до неузнаваемости, создав новую ориентацию, новое целеполагание, новое отношение и, как результат, базу для формирования новых динамических стереотипов поведения.

Существует несколько вариантов психического механизма переозначивания: собственно переозначивание (уже представленные выше примеры замены одного означающего другим); создание новых означаемых и их переозначивание в процессе психотерапевтического лечения (введение в «картину» таких элементов, как смысл жизни629, экзистенциальная тревога630 и т. п.); означение неких психических явлений, которые прежде не были означены, то есть не имели своего рода «когнитивного представительства» (примером является специфическое означение физического напряжения в структуре терапии В. Райха631).

Означение вводит означаемое в некую уже предсуществующую дискурсивную среду, которая и поляризует означаемое (придает ему некую ориентацию в «картине» пациента), располагает его в поле сил определенным (пред-определенным) образом. Переозначение способно изменить положение означаемого, а всякое означающее может быть усилено, проблематизировано632, и в какой-то момент оно само способно деполяризовать значительную часть «картины» пациента с неизбежным изменением и всей системы в целом.

Любое дезадаптивное поведение пациента есть в основе своей некое означаемое (непосредственное апперцептивное поведение) и означающее (аберрация «картины»), соответствующее этому означаемому. Само по себе наличие дезадаптивного поведения свидетельствует о необходимости переозначить означаемое (апперцептивное поведение), нуждающееся в коррекции. Зачастую для этого требуется кропотливая работа, в процессе которой переозначиванию предварительно подвергается и множество смежных означаемых, поскольку ни одно понятие в «картине» пациента не является самостоятельным, но взаимозависимо с другими означаемыми и прогружено в целую сеть иных означающих. Однако знание психического механизма переозначивания позволяет сделать этот путь максимально коротким и осмысленным.

По сути дела, психический механизм переозначивания реализуется в психотерапевтической практике постоянно, поскольку психотерапевт всегда имеет дело с означающим поведением пациента, обусловленным его апперцепцией. Уже в первой беседе с пациентом психотерапевт производит переформулировку его жалоб, представлений о «болезни» или «проблеме». Кроме того, здесь же переозначиванию подвергаются, как правило, ошибочные представления пациента о психотерапии и ходе дальнейшего лечения. Наконец, как уже говорилось, для реализации любой психотерапевтической техники необходимо создать соответствующий «модуль» «картины». То есть пациент должен «понимать» («картина»), что он делает, применяя ту или иную технику, почему он нуждается в этой практике, каковы причины его дезадаптации, зачем он это делает, каковы психические механизмы, лежащие в основе той или иной психотерапевтической процедуры, чем обеспечивается психотерапевтический эффект и т. п.

В процессе всего дальнейшего лечения психотерапевт помогает пациенту в структурировании элементов его «картины», с тем чтобы изжить прежние дезадаптивные стереотипы поведения (в том числе и аберрации «картины», и апперцепционное поведение) и чтобы новые адаптивные поведенческие стереотипы не противоречили друг другу и использовались пациентом в соответствующих обстоятельствах.[262] Формируется своего рода новая «жизненная идеология» пациента – ценностные ориентации, установки и т. п., то есть новые доминанты, призванные побуждать и направлять адаптивные динамические стереотипы, получают соответствующую репрезентацию в «картине», структурируются и удерживаются благодаря долговременной памяти («по кортикальным путям» – А.А. Ухтомский), что, кроме того, облегчает к ним доступ пациента, а также возможность своевременной реализации той или иной психотерапевтической практики.

Однако этот же психический механизм может использоваться и в качестве самостоятельной техники. Во-первых, в тех случаях, когда апперцептивное поведение, получившее соответствующее означение (аберрации «картины»), приводит пациента к дезадаптации. В таких обстоятельствах без переозначивания добиться изменения апперцепционного поведения невозможно. С другой стороны, переозначивание может привести к кардинальному изменению апперцепционного поведения пациента, что, соответственно, изменит и поведение в отношении этого апперцепционного поведения.