Лицо - Джек Вэнс

Сегодня ночью… если удастся живым добраться до гостиницы. Воспользоваться любым из такси, стоящих рядом с дансингом, было бы непростительной глупостью. Продолжая прохаживаться с видом человека, погруженного в какие-то свои мысли, он вышел к углу «Сарая», где таксисты не могли его видеть, и бросился бежать по дороге, ведущей в Твониш.

Ночь была темной и ясной. Над головой сверкали незнакомые Джерсену созвездия, высвечивая дорогу, белой лентой вьющуюся среди темных полей. Стоило Джерсену перейти на бег, как тело его мало-помалу начало оживать, душа снова вырвалась на простор. Вот как раз такое существование и было для него предназначено, сейчас ему снова дышалось легко и свободно. Ничто не казалось ему более естественным, чем этот бег сквозь темную ночь по незнакомой планете, когда чувствуешь опасность у себя за спиной и ощущаешь себя воплощением еще большей ответной угрозы. Как рукой сняло мнительность и мрачные предчувствия, он снова ощущал себя Джерсеном прежних лет… Часть неба впереди закрыли высокие кроны деревьев. Джерсен остановился на мгновение и прислушался. Из «Черного Сарая», который был уже в четверти мили отсюда, доносилась еле слышная музыка. На повороте показались фары такси. Джерсен взглянул на сторону дороги, противоположную той, где росли деревья, и увидел там неглубокий кювет, а за ним густые заросли сорняков. Перепрыгнув через кювет, он быстро залег в бурьяне, как можно плотнее прижавшись к земле.

Такси мчалось на полной скорости, мощные фары высвечивали дорогу на много десятков метров вперед. Поравнявшись с деревьями, такси резко притормозило и оказалось почти рядом с Джерсеном, однако внимание водителя и пассажиров привлекли деревья, а не чахлый бурьян, который едва-едва скрывал Джерсена.

– На дороге его нет, – услышал Джерсен негромкий голос водителя. – Он никак не мог убежать дальше.

Из пассажирского салона вышли трое мужчин. Джерсену были видны только их силуэты в свете фар. Снова заговорил водитель:

– Он прячется среди деревьев, если только не подался в поля.

В ответ раздался хриплый бас одного из пассажиров, невысокого крепыша:

– Разверни машину так, чтобы деревья осветились фарами.

Водитель исполнил распоряжение, теперь задние колеса такси были почти у самого края кювета. Снова раздался голос невысокого:

– Энг, заходи справа. Дофти – слева. Держитесь так, чтобы на вас не попадал свет. Его надо взять живым. Это очень важно, Коршуну он нужен живой.

Джерсен поднялся на ноги и бесшумно перепрыгнул через кювет. Поднявшись по двум ступенькам к кабине водителя, он всадил тонкий, как заточка, стилет, служащий продолжением указательного пальца его боевой перчатки, в шею водителя и одновременно когтями, которыми заканчивались большой и средний пальцы перчатки, перерезал спинномозговой нерв. Смерть наступила мгновенно. Опустив труп вниз, под ноги, Джерсен расположился на месте водителя. Коренастый коротышка стоял на дороге слева от такси. Вот с ним-то Джерсену и захотелось поговорить начистоту, а если понадобится, то и с пристрастием.

Прошли три минуты. Джерсен терпеливо ждал, сидя с иглопистолетом в руке. Из-за деревьев вышли Энг и Дофти и направились к освещенному фарами участку дороги: Энг – сутулый угловатый парень с длинным носом и высокой переносицей, с короткой черной бородкой; Дофти – здоровенный верзила с детским лицом и узенькими щелками-глазами. Таких, как эти двое, Джерсен часто встречал на Краю Света, в тавернах с сомнительной репутацией на глухих окраинах или занимающихся своим ремеслом на дорогах, как сейчас.

Невысокий крепыш, сгорая от нетерпения, сделал шаг вперед:

– Ну как?

– Его там нет, – ответил Энг.

Джерсен выждал, когда эти двое окажутся в свете фар, а затем, не испытывая ни сомнений, ни угрызений совести, дважды разрядил свое оружие, послав тончайшие осколки взрывающегося стекла точно в лоб Энгу и Дофти, а затем еще раз, в локоть коротышки, когда тот рывком развернулся. Оружие выпало из его рук на дорогу.

Джерсен выпрыгнул из кабины водителя:

– Я тот, кого вы ищете.

Крепыш ничего не ответил, только повернул к Джерсену искаженное болью лицо.

– Вам доводилось когда-нибудь видеть, как умирают от клюта? – спросил Джерсен небрежным тоном. – Нет? Да? Выбирайте: или клют, или выстрел в голову… Ну, что?

– Выстрел, – прошептал крепыш.

– В таком случае придется ответить на мои вопросы. Если бы вы поймали меня, что вы должны были со мной сделать?

– Связать и доставить в тайник.

– А потом?

– Я должен был позвонить и получить дальнейшие инструкции.

– От кого?

Коротышка только закатил глаза. Джерсен сделал шаг вперед, поднял руку в перчатке, вытянул ее перед собой.

– Быстрее!

– От Коршуна.

– Ленса Ларка?

– Это вы назвали имя.

– Где он сейчас?

– Не знаю. Распоряжения я получаю по радио.

Со стороны «Черного Сарая» показались огни фар. Коротышка рванулся к Джерсену, и тот выстрелил ему прямо в лоб. Затем, осторожно спрятав смертоносную перчатку в особый карман, повернулся к такси и увидел в отраженном свете линялую светлую полоску, после чего снова побежал по дороге в Твониш.

Такси, ехавшее со стороны «Черного Сарая», обнаружив, что дорога перегорожена, остановилось. Обернувшись через плечо, Джерсен увидел вышедших на дорогу водителя и пассажиров, в ужасе глядевших на трупы.

Чтобы в спокойной обстановке оценить события этого вечера, Джерсен завернул в кафе «Козерог», расположенное на полпути между Скоун-Тауэром и «Коммерсантом», на самом краю Парка Отдохновения. Сидя за чашкой чая, он не без удовольствия отметил, что настроение у него явно поднялось, отодвинулись куда-то тревоги, которые он испытывал в течение всего дня. Активные действия растормошили его рассудок, пребывавший до этого в каком-то заторможенном, полуспящем состоянии. Четыре убийства? Он раскаивался лишь в том, что так мало сведений успел выжать из коротышки. При мысли о Шеридин ощутил, как приятно и волнующе оттаивает все его естество. Когда же вспомнил о Люлли, то просто рассмеялся… Под столом у Люлли в конторе «Джаркоу Инжиниринг» зря пылился магнитофон, установленный там совсем недавно. Подключенный к микрофону в конторе «Котзиш», он был теперь совершенно бесполезен. От него было бы гораздо больше толку, если бы он мог записывать разговоры, ведущиеся в конторе Джаркоу.

Джерсен взглянул на Скоун-Тауэр, высившийся в этот поздний час темной громадой, внутри которой только кое-где тускло светили огоньки дежурного освещения.

Допив чай, Джерсен вернулся в гостиницу, подхватил сумку с инструментами, снова вышел на улицу и пошел через парк к Скоун-Тауэру. Вестибюль здания был совершенно пуст. Джерсен поднялся лифтом на третий этаж и, воспользовавшись собственным ключом к помещению 308, проник в контору «Джаркоу Инжиниринг».

Едва переступив порог, он остановился и прислушался, но ничего такого, что бы могло указать на присутствие людей, не обнаружил. Пройдя в клетушку Люлли, демонтировал установленный у нее под столом магнитофон. Будет лучше всего, решил он, если звукочувствительный датчик разместить где-нибудь в кабинете самого Джаркоу.

Джерсен установил микрофон под поперечным брусом между тумбами письменного стола Джаркоу, обнаружив при этом целый комплект каких-то очень замысловатых приспособлений, которые сильно его встревожили и заставили вспомнить старинную поговорку: «Садясь за стол с чертом, запасайся ложкой подлиннее». Джаркоу, прекрасно понимая, что собой представляет Лене Ларк, с которым ему приходится сотрудничать, установил даже несколько модификаций «длинной ложки», чтобы не быть застигнутым врасплох.

Работал Джерсен быстро и умело и уже через полчаса смонтировал систему, которая в наибольшей мере его удовлетворяла: магнитофон он подсоединил к коммуникатору в офисе «Котзиш», а несколько микрофонов расположил в наиболее подходящих местах внутри офиса Джаркоу. Затем собрал инструменты и хотел было уже уйти, "но задержался на мгновение у двери в чертежную. Открыв дверь, он заглянул внутрь, однако обнаружил самые заурядные атрибуты проектного бюро: графопостроители, компьютеры, факсимильные аппараты, сканеры. Текущие разработки лежали прямо на столе, один лист на другом, испещренные диаграммами, вертикальными колонками и горизонтальными рядами цифр. На каждом листе имелась особая пометка: «Секция 1А», «Секция 1В» и так далее. Последний лист имел пометку: «Секция 20Е». Под столом Джерсен обнаружил два предмета, привлекших его внимание какой-то особой необычностью. Первый представлял собой неправильной формы ком из какого-то вещества, напоминающего меловую шпаклевку или пластилин, диаметром сантиметров в тридцать. Поверхность его была расчерчена примерно на сотню участков, каждый из которых был помечен тушью по той же системе обозначений, что и листы на столе. Второй предмет был увеличенной копией первого, выполненной из легкого прозрачного материала и подобным же образом разлинованной на небольшие участки. Под поверхностью просматривалось неисчислимое множество ярко-красных нитей, которые беспорядочно изгибались, искривлялись, перекручивались, собирались в узлы и снова разъединялись, не составляя какой-либо очевидной цельной картины или орнамента.