Рок-идолы - Юлия Колесникова

- Это Райли. Но я не спрашивал, каким образом, в любом случае это ее работа, - пожал плечами Лэкс.

Сегодня он был одет в узкие брюки серого цвета, белую рубашку, и котоновую безрукавку со свисающими полами. А на шее вместо галстука у него болтался поясок, замысловато завязанный в узел. В обоих ушах блестели сережки, а волосы на одну сторону были убраны назад и заколоты невидимками, а с другой стоны черной завесой свисали на лицо, время от времени закрывая один глаз.

- А что Райли? – Эдвард с неприязнью произнес это имя и переглянулся с остальными, я при этом смотрела в пол, будто меня такие разговоры и не интересуют вообще. – Как она реагирует на то что вы с Эшли «встречаетесь»?

- Какое ей дело к этому, чтобы у нас не происходило с Эшли, ее не касается. Ты забыл, у нас с ней свободные отношения.

Я думала что так и упаду с дивана, когда услышала такое, потому что ожидала услышать:« Какое ей дело к этому – у нас с Эшли всего лишь работа». Но он сказал, «чтобы у нас не происходило с Эшли». Так значит, что-то все-таки происходит? Если бы не парни, я бы упала на пол и начала вопить от счастья.

- Что-то кому-то принести, я на кухню иду? – спросила я, и не дожидаясь ответа мигом помчалась туда,  а там не включая свет, я беззвучно вопила, улыбалась и прыгала от счастья. Еще чуть-чуть и я бы упала в обморок от нехватки воздуха!

Вернулась я назад с чаем, и уже немного успокоившаяся. За это время Шон и Эйтан начали играть опять, активно зазывая меня к ним, но показав им язык, я сказала, что с жуликами не играю. Эдвард погрузился в фотографии «моей знакомой», и что-то выписывал себе на листок. Лэкса в комнате не было. С гостиной я увидел что в коридоре светло, значит он пошел в студию, и я тихонечко пошла за ним.

- Что значит – чтобы не происходило у нас с Эшли? А что, между нами что-то происходит? – невинно хлопая ресницами спросила я, входя в студию. Лэкс расслаблено лежал на пианино, но когда я заговорила, он подпрыгнул.

- Ты чего подкрадываешься – хочешь убить меня преждевременно? – Лэкс как всегда был недоволен и ворчлив. Опять вернувшись в лежачее положение, он сделал вид, что ничего не слышал.

Мне хотелось настоять и снова спросить, но я больше не осмелилась. И мне стало обидно, что Лэкс не хочет об этом говорить, значит, он не захочет и впредь. Лэкса устраивает все как есть – он имеет Райли, и здесь имеет меня, так что зачем ему заморачиваться по поводу чьих-то чувств. Постояв пару секунд так, я расстроено ушла к себе в комнату. Там переодевшись в более теплую одежду, я вышла на улицу.

Я даже не слышала, что за мной кто-то последовал, пока не заметила Шона.

- Ты куда?

- Просто хочу постоять на свежем воздухе, - пожала плечами я, пока не поняла, что в полутьме ему это вряд ли видно.

- Не хочешь поговорить?

- О чем?

- О тебе…Лэксе..

Я испуганно обернулась к нему, желая понять по его лицу, что он имеет в виду. Подойдя ближе, и заметив не слишком веселую улыбку Шона, я поняла, что он говорит именно о том, о чем я подумала.

- Стоит ли говорить об этом? – спросила я, и отвернулась, потому что мне стало не уютно что Шон о чем-то догадался.

- Да. Мне нужно знать.

- Так ты помнишь что было тогда на пляже?

- Да, и помню что тебе говорил. Я все еще не изменил своего решения относительно тебя, как бы мне не хотелось. Но я хочу быть уверенным, что у тебя все хорошо.

Шон подошел ко мне и обнял, и я не стала возражать, как бы подло это не было по отношению к Шону. Мне действительно очень нужно было, чтобы меня обнимали вообще, и особенно сейчас, после того, как Лэкс промолчал.

- У меня ничего не хорошо, - тихо созналась я. – Временами я думаю, что все прекрасно, но в остальное время хочу чтобы все закончилось. Я просто хочу знать, что происходит, но Лэкса все устраивает и так.

- Это очень похоже на него. Пока комфортно, он и не подумает что-то менять. Но что происходит между вами?

Я помолчала, обдумывая что ему сказать. На улице было так свежо, дул ветер, принося запах цветов, воды, дерева, свежей травы и приходящей ночи. Здесь ночь пахла не так как в Бостоне и не так как у меня дома, а совершенно по-иному. Когда я замечала эти различия, то мне хотелось вернуться домой – не важно куда, к Милли или к дяде, но домой.

- Мы разговариваем, целуемся, обнимаемся, но только когда одни, в остальное время ты знаешь какой он.

- В остальное время, он то и делает, что слишком старается, чтобы игнорировать тебя, но постоянно ведет себя как дурак. Я только по нему и понял что между вами двумя что-то происходит, ты ведешь себя совершенно нормально.

- Правда? А я думала что наоборот слишком часто сдаю себя, - задумчиво произнесла я.

- А вот и нет, ты хорошая актриса. А он дурак!

- Согласна, - рассмеялась я.

- И что ты будешь делать?

- А что я могу? Только что я спросила его о тех словах, что он говорил относительно Райли, а он промолчал. Я оставлю все как есть, и буду ждать какого-нибудь конца всему этому.

- Говоришь так просто, но так не бывает.

- А как бывает?

- Бывает больно, глупая.

- Пусть будет больно, - согласилась решительно я, - но чтобы быстро, и до конца.

- Я совершил глупость, что отдал тебя ему, - тихо проговорил он мне на ухо, и от его теплого дыхания щека покрылась гусиной кожей.

- Ты поступил мудро, ничего бы не было.

Шон промолчал на эти жестокие слова, и я подумала с каких это пор, я говорю правду-матушку так в лицо, человеку которого люблю, как брата. Да просто потому что, иначе Шон не был бы со мной так близок, если бы я не говорила ему правду. Я всем им всегда указывала на недостатки, но показывая тем самым, что они для меня ничего не значат – я любила их за эти недостатки, и они отвечали взаимностью. Эдварда за то, что он бывает более женственный чем я, Эйтана за сдержанность и частое молчание, Шона, за то, что он бабник, но с добрым сердцем и юмором. А Лэкса я любила за все – его мрачность, ворчание, тщеславие, талант, самовлюбленность, гордость, несносность, его боязнь воды и не любовь ко многим продуктам, требовательность, трудолюбие на износ, ночные посиделки за сочинением музыки, и за то, что когда он целует меня, его ладони крепко держат мое лицо, словно я могу отвернуться.

- Точно ничего? – спустя несколько минут прозвучал возмущенный голос Шона, - что я теперь буду говорить девушкам, если ты меня отвергла?

Я улыбнулась, и на глазах вступили слезы. В этом был весь Шон – даже когда ему было плохо, он мог меня утешить. Жаль, действительно жаль, что мы с ним не сошлись, но это зависело не от меня, а даже больше чем от него. Если бы в первую неделю он повел себя по-другому…  но зачем сожалеть о том, чего не было.