Жила-была Вера. Истории о силе духа, любящих сердцах и билете на счастье - Людмила Лаврова

– Манечка, ты у меня звезда!

– Бабуленька, ты меня пугаешь!

– Почему?!

– А я помню, как ты маме говорила, что звезданутым счастья не видать. Так что я звездой быть не хочу! Не-не-не! Не надо мне такой радости!

– Ты все не так поняла!

– А ты объясни! Я же ребенок!

Бабушка объясняла. Всегда. На любой Машкин вопрос она отвечала с чувством, с толком, с расстановкой. Правда, не всегда так, как хотелось бы маме Маши.

– Ба! Ты что там опять Машке наговорила?! Она у меня сегодня спросила, что значит: «в подоле принесла». Зачем эта информация ребенку? Ей тринадцать, бабуленька!

– А почему нет? Дети сейчас очень ранние. Ты бы у Машки спросила, что у них в классе творится. Там такие романы и страсти, что я чувствую себя институткой. А ведь трижды замужем была! И выясняется, что ничего об этой жизни не знаю!

– Мне Маша ничего такого не рассказывала…

– А ты не спрашивала. Пора бы уже понять, что мы все такие. Смирновы, что тут еще скажешь… Смирно и тихой сапой по жизни, а в голове такие тараканы канкан танцуют, что мама не горюй! Поговори с ребенком. И не волнуйся! Я ничего такого Машке не сказала. Все по делу. Проскочила фраза, а она, вишь, запомнила. Умненькая девочка и память хорошая.

– Ба, что мне с ее умом делать? Слишком уж странные она вопросы порой задает. Как мне с ней разговаривать?

– А как я с тобой говорила. Помнишь?

– Ты никогда и ничего от меня не скрывала. Всегда выкладывала все как есть. Кстати, а почему?

– Да потому, что от жизни затрещины потом получать побольнее будет. Лучше я Маше сейчас расскажу все как есть, чем она по граблям потом плясать будет. Понимаешь? Ты, вот, подготовленная вроде была, а, поди ж ты, родила Машку в девятнадцать. Да без мужа. Что хорошего?

– Ба!

– Да не бузи ты! Все я понимаю! И про любовь, и про то, что не знала ты ничего о семье Машкиного папашки. Бог с ним! Ничего хорошего от своего обмана он не получил, а нам Манечка досталась. Плохо только, что ты одна. Вот это меня волнует! Молодая, умная, красивая, а личной жизни нет. Плохо это, Лизок!

– Бабуленька, не начинай!

– Не буду! Если ты перестанешь на воду дуть и за ум возьмешься. Одна ошибка – не повод ставить крест на себе.

– А я и не ставлю! И Машка моя – не ошибка!

– А я и не ее так назвала, а твое «люблю-не могу»! Помнишь, как ты из дома ушла? Я тебя тогда две недели по всему городу искала.

– Помню… А, когда нашла, слова мне плохого не сказала. Привезла свой пирог с капустой и сделала вид, что ничего не было. Ни ссоры, ни моей истерики. Бабуль, а я тебя люблю…

– Знаю! Не мешай мне воспитывать нашего ребенка!

– Не буду…

Мама Машкина свое счастье все-таки нашла. Маше тогда едва исполнилось шестнадцать. Почти год Елизавета встречалась со своим избранником, не решаясь рассказать родным о том, что нашла человека, с которым хочет построить что-то большее, чем просто встречи по выходным.

Разоблачила ее Маша, случайно увидев в кафе, куда пришла с друзьями. Девчонки так и не поняли, почему она вдруг развернулась и рванула на выход. Мама ее не заметила. Она сидела за столиком с каким-то незнакомцем, который держал ее за руку, и улыбалась. И эта улыбка была какой-то странной, особенной. Машка никогда не видела, чтобы мама от улыбки преображалась, молодея на глазах почти до неузнаваемости. Именно в тот момент Машка впервые поняла – а мама-то у нее еще очень даже! И, если в первые минуты реакция на увиденное была отнюдь не позитивной, то по дороге к дому Маша кое-что для себя поняла.

– Бабуленька, ты знала?

– Что у мамы кто-то есть? Да, догадывалась.

– Я не хочу ей мешать…

– Так не мешай. В чем проблема?

– А если он ее обидит?

Бабушка Маши, которая лепила пельмени на кухне в тот момент, когда внучка ворвалась туда, запыхавшаяся и растерянная, отряхнула руки и притянула к себе девочку.

– Кто ж ему позволит? Наша Лиза не одна. Есть кому заступиться.

Маша не стала спорить. Бабушка знала, о чем говорит. Это сейчас она милая старушка, которая лепит пельмешки и жалеет растерянную внучку. А когда-то была следователем. И не абы каким. Двух серийных вычислила и поймала. Так что у нее не только тараканы правильно пляшут! А еще и связи остались, и ученики до сих пор дорогу не забыли. Маша была уверена, бабушка уже сейчас знает о мамином избраннике куда больше, чем рассказывает. И если на ее лбу нет знакомой морщинки, которая появлялась лишь тогда, когда дела шли не так, как хотелось бы, то с маминым выбором все в порядке. Вот только… Принять его будет все-таки сложно… Маша была не готова отдать кому-то ту, что была дороже жизни для нее.

Впрочем, отдавать все-таки пришлось. Андрей Борисович, как звали избранника мамы, пришел к ним в дом вскоре после случая в кафе. И не просто так, а свататься. И Маше пришлось дать свое согласие на брак мамы с этим человеком. Ведь в том, как он говорил о своей любви, не было фальши. И семейная складочка на лбу у мамы, точно такая же, как у бабули, к которой Маша давно привыкла, куда-то пропала вдруг. И такая мама Маше очень нравилась.

С ревностью пришлось бороться все-таки долго. Маша старалась не показывать своего недовольства, но получалось, откровенно говоря, неважно. Особенно после того, как на свет появился Машкин братец. Мама расцвела еще больше, а Машка высказала бабушке все, что думает по этому поводу.

– А плохо мы тебя воспитали, деточка! Пороли мало! – бабушка рассердилась не на шутку.

– Бабуль, ты чего?!

– А ничего! Не думала я, что ты такая эгоистка! Когда к матери отказалась переезжать, я решила было, что ты мешать не хочешь. Молодожены ведь, все дела. Оценила! Думала, что ты совсем взрослая стала, раз такие вещи понимать научилась правильно. А оказалось, что я ошиблась! Посрамила ты меня, что и говорить! Старею…

– Ба! Ты о чем вообще?! Я же не против! Просто мне…

– Обидно? Что теперь мама будет не тебе внимание уделять, а этому мальчишке? Маш, ты хоть поняла, что случилось? Ты теперь не одна! Ни я, ни мама не вечные. Мало ли, как в жизни бывает… А теперь мне не страшно. С