Бойся света - Стелла Так

– Теперь вопрос в том, стоит ли мне помнить об этом?

Я позволил своей ладони опуститься на ее руку на груди. Сердце невольно забилось быстрее, и дело уже было не в тренировке.

– Как ты считаешь? – тихо спросил я, и зеленые глаза Лиф потемнели.

– Я могла бы сказать, что Темпест пыталась убить меня. Я могла бы сказать, что Лор нашел меня и умолял сбежать вместе с ним. – Ее слова ударом выбили воздух из моих легких, но она спокойно продолжила, не спеша поглаживая мою кожу: – Я могла бы сказать, что отказала Лору, пока не пришла Темпест и не сломала мне шею. Я могла бы сказать тебе, что проснулась в лазарете с адской головной болью и засомневалась, приняла ли я правильное решение остаться с людьми, которые желают мне смерти и пытаются меня убить. А еще я могла бы сказать, что слышала, будто Лор сбежал из страны, и Интендант отправляет за ним Темпест с группой экзорцистов, в которую, между прочим, входишь ты. Как видишь, я могу много чего рассказать. Вопрос лишь в том, хочешь ли этого ты.

Смена эмоций на ее лице была настолько стремительной, что трудно было понять ее мысли или чувства в данный момент, но при этом голос оставался спокойным, будто она рассказывала о погоде на улице. Я сжал ее руку и склонил голову. Пряди темных волос упали мне на лицо.

– Как ты понимаешь, Темпест опасна, небрежна, ею движут эмоции. Ты не обязана защищать ее от совершенных ошибок.

– Я и не хочу, – возразила она и приподняла мой подбородок, заставляя посмотреть в глаза. – Я защищаю тебя от ее ошибок. Если сейчас лучше промолчать, то я так и сделаю.

– Лиф…

Ее имя вырвалось как короткая молитва, и я почувствовал странный поток эмоций после ее предложения солгать. Эмоции, которые я обычно грубо подавлял, потому что эмоции – это слабость. Но Лиф, как никто другой, смогла пробиться сквозь мою толстую броню и вытащить на свет все, что я так рьяно скрывал от себя и от всего мира. То, что она извлекла из меня, опьяняло и одновременно тревожило.

Не успел я опомниться, как преодолел последний шаг между нами и притянул ее к себе, зарываясь пальцами в мягкие волосы.

– Прости, – прошептал я ей в ухо, вдыхая ее запах. Я отчаянно пытался побороть эмоции, но они бурлили и выливались из меня, словно кипящая вода из кастрюльки. Я был таким беззащитным, слабым, беспомощным.

– Я должен был раньше понять, что что-то не так. Я не смог остановить Темпест. Я уже рассказал директору Гейлу о произошедшем, и мы убедили Интенданта, что вам не стоит находиться рядом друг с другом слишком долго из-за конфликта интересов. Он согласился на эти условия, только если я присоединюсь к команде для поимки Лора. Это все, что я могу сейчас сделать. Даже если это не компенсирует ущерб, нанесенный моим поздним вмешательством. А что касается Лора… Это я оставлю на твое усмотрение. Когда я увидел тебя в его объятиях, чуть не умер от ярости и страха… В отчете я лишь указал, что тебя пытались похитить.

Последние слова дались мне с трудом. Лиф почти незаметно напряглась, и ее рука на моей груди сжалась в кулак.

– Фалько, – она чуть придвинулась ко мне, и между ее бровей образовалась складка. – Ты же понимаешь, что одна из причин, почему я не пошла с Лором, это ты?

Комок в моей груди, который, как оказалось, был сердцем, забился слишком быстро.

– Тебе не следует говорить такие вещи, Лиф. Я не могу дать тебе то, что тебе нужно. Сейчас это невозможно, – сурово ответил я, но Лиф не сдавалась.

– Фалько, я не говорю о чем-то банальном, вроде влюбленности или любви, я говорю о том, что ты – единственный кусок скалы во время шторма, за который я могу ухватиться. Без тебя я утону. Между нами гораздо больше, чем просто секс. Ты нужен мне, Фалько.

Она взяла меня за руку и задрожала всем телом. Она выглядела такой смелой и красивой, выражая сложные чувства простыми словами.

– Я потеряла все – дом, семью, себя. Я все еще пытаюсь поступать правильно, но мне кажется, я больше не знаю, что такое правильно, – на ее глазах показались слезы, и она смахнула их пальцем. – Пожалуйста, Фалько, скажи мне, как поступить правильно. Потому что мне страшно до чертиков находиться здесь и вверять свою жизнь экзорцистам, но страшнее всего то, что случится со мной, если я действительно стану демоном. Может, Темпест права. Может, я и вправду опасна.

Слезинка вырвалась на свободу и скатилась на пол. Я осторожно вытер мокрый след большим пальцем и поддался порыву обхватить ее лицо руками.

– Лиф, я буду с тобой честен, я бы хотел, чтобы обстоятельства сложились иначе. Я бы хотел, чтобы Орден был другим, но он такой, какой есть. Единственное, что мы можем сейчас делать, – это действовать в соответствии с нашими внутренними идеалами и ценностями, а если мы не в состоянии это сделать, то надеяться, что нас простят. Я уже давно перестал надеяться, но, если я и могу сказать что-то с уверенностью, так это то, что я никогда в жизни не встречал человека, который бы заслуживал своей участи так же мало, как ты. И я благодарен, что ты сейчас со мной, а не с Лором.

Лиф посмотрела на меня красными глазами, а я продолжил:

– Ты самый храбрый и добрый человек из всех, кого я знаю, и я всю жизнь буду оплакивать то, кем мы могли бы стать в другой жизни или при других обстоятельствах. Но слезы не приведут нас ни к чему, поэтому я могу просить тебя оставаться сильной. Меня не будет здесь в течение следующих четырех недель. Ты будешь одна, и встретимся мы лишь на Играх в Лондоне. Ты справишься, я знаю. Ты обязана выжить, – сказал я, крепче сжав ее лицо. – Ты справишься, что бы ни случилось. И если ты недостаточно сильна – будь умна.

Я поцеловал ее в лоб. От моих слов и действий она расслабилась. Ее пальцы сжали мои, и на мгновение мы замерли. Лицом к лицу. Ее лицо в моих ладонях. Я прикоснулся губами к ее лбу, чувствуя, как сильно она вдыхает мой Арканум.

Я отдал его ей. Я отдал столько, сколько она хотела взять, и столько, сколько я мог дать, прежде чем у меня