Алый бант в твоих волосах - Павел Седов

слезайте! На матраце нельзя прыгать! — прокричал я. — Слезайте, кому говорю!

Но девчонки даже не повели ухом. Тогда я подошёл к кровати, схватил Сашку в охапку, стянул с матраца и усадил на коврик.

— Слезай! Слышишь⁈ — повторил я Кате, но та лишь завертела головой в стороны.

Тогда я влез на кровать, схватил вторую сестру и потащил прочь. Но стоило мне спуститься самому, как на матрац снова запрыгнула Сашка и опять начала прыгать. Всё ещё держа вырывающуюся из рук Катьку, я попытался достучаться до разума младшей сестры.

— Сашка! Ну серьёзно! Нельзя на нём прыгать! Он же пружинный! Сломаешь! — Видя, что мои слова не имеют эффекта, я провёл подсечку и усадил Катю на голый пол. — Сиди здесь!

И снова схватив Сашку, стащил с кровати во второй раз.

Ослушавшись, Катя опять забралась на кровать, но в этот раз встала на четвереньки лицом ко мне:

— Так тоже получается! Смотри!

Она радовалась тому, что ей, даже стоя на четырёх точках, удавалось отрываться от поверхности. Последняя пуговица на её уже ничего не скрывающем топе грозила вот-вот расстегнуться.

Поднимая переднюю лапу, этот недоделанный квадробер в лице старшей сестры недовольно прошипел и, махая скрюченными пальцами, изобразил выпущенные в мою сторону когти.

— Ах, так? Ты ещё и шипеть на меня вздумала⁈ Тебе показать, где лоток⁈ — крикнул я в запале.

А Катя лишь плюхнулась на задницу и уже собралась снова встать в полный рост. Но только я шагнул к кровати, как сзади на меня напрыгнула Сашка. Я потерял равновесие и полетел вперёд головой прямо по направлению к Катьке.

Моя макушка толкнулась во что-то тёплое, а лицо погрузилось в верхний мягкий слой матраца. Придавленный весом младшей сестры, я упёрся ладонями и поднял голову. Носом проехался по нежной ткани, под которой ощущалось что-то мягкое и тёплое. И моя голова оказалась между раскинутых в стороны Катиных ног.

Вот чёрт! Я понял, что именно сейчас пропахал своим носом! Я вовсе не специально! Но Катя, кажется, совсем не против…

Она расслабленно лежала спине, приподнимаясь на локтях, и смотрела на меня. Пуговицы на её топе расстегнулись и обе его половинки повисли на плечах, оголив аккуратную грудь с призывно торчащими вверх бусинками сосков.

— Ой! — воскликнула старшая сестра.

Катя опустила голову и схватилась за края незамысловатой одежды. Обеими руками она стала снова застёгивать пуговки на своём сексуальном топе.

В это время Саша, наконец, сползла с моей спины и пристроилась слева от сестры. Лёжа лицом вверх на кровати, она согнула в колене правую ногу, схватилась ладонью за место чуть выше щиколотки и, шипя, стала его поглаживать.

— Больно-то как! Ты меня ударил!

— Я? Ударил? — переспросил я, поднялся и сел на пятую точку. — Где? Покажи!

— Вот здесь! Синяк теперь будет… — жалостливо сказала сестра.

Не отрывая спины от матраца, она повернула ногу коленом в сторону и показала пальцем на ушибленное место.

— Прости, я не специально! — Взяв одной рукой Сашину ногу за стопу, а второй за икру, я приподнял ногу, распрямил в колене и несколько раз поцеловал место предполагаемого ушиба, стараясь таким образом загладить свою вину. — Так лучше? Или всё ещё болит?

— Бол-лит… — удивлённо и в то же время смущённо произнесла сестра.

В её голосе прозвучало не только удивление, но и желание продолжить приятное лечение. Из-за того, что нога была в таком положении, эластичная ткань Сашиных трусиков натянулась, превратив прикрываемую ими часть тела в «верблюжью лапку».

Не смея отказать себе в удовольствии разглядывать открывшуюся мне красоту, я снова поднёс ногу младшей сестры к своим губам и ещё медленнее покрыл гладкую кожу поцелуями ниже и выше того же самого места.

— Болит ещё где-нибудь? — спросил я, плавно опуская Сашину ногу на кровать.

— У меня болит! Вот здесь! — подключилась вторая сестра, задирая нижний край и без того короткого топа и показывая пальцем на свои рёбра.

Глава 26

Мятно-фруктовое признание

Саша и Катя лежали по центру кровати. Желая добраться до ушибленного бока второй сестры, я переполз через ноги девчонок и медленно подполз к Кате с другой стороны. Затем, опираясь одной рукой на матрац между девчонками, навис над старшей сестрой. Моя вторая рука опустилась на ладонь Кати, лежавшую на её груди.

Наклонив голову, я прижался губами к тонким рёбрам сестры и стал осыпать их поцелуями. Катя попыталась убрать свою руку с груди, но вместе с этим задрала топик, оголив одно полушарие. Аппетитный сосок был так близко, что я не смог удержаться, и, лизнув ареолу, сжал крохотный бугорок между губами.

Из Кати вырвался хриплый стон. В этот момент кто-то задел мой локоть, и рука, которой я опирался, сложилась. Потеряв равновесие, я повалился на Катю, но тут же постарался слезть, чтобы не раздавить хрупкую девушку своим весом. А потом, сам не понимая как, уже оказался лежащим между сестёр.

— Ай! Ф-ф-ф… — зашипела вдруг Сашка.

— Прости! Я опять тебя ударил?

— Нет, — ответила сестра и, сев в позу лотоса, вывернула стопу пяткой вверх. — Мозоль задел.

— Ого! Это ты сегодня натёрла? — спросил я, и без того понимая, что виной всему оказались новые туфли на высоком каблуке. — Катя, найди мне иглу! Нужна самая тонкая, — скомандовал я, поднялся с кровати и ушёл за аптечкой на кухню.

Вернулся оттуда с бутыльком муравьиного спирта, комком ваты, пластырем и парой бумажных салфеток. Сел на кровать, сложив под себя ноги. Открыл бутылёк, смочил спиртом ватку. Затем взял одной рукой стопу Саши и, стараясь не давить на больное место, основательно протёр пятку.

Овальная мозоль шириной в пару сантиметров злобно надулась, словно готова была вот-вот взорваться!

— Это будет больно, да? — заволновалась младшая сестра.

— Если расслабишься, то не будет! — ответила ей Катя и села рядом со мной.

Она с любопытством наблюдала за моими манипуляциями, пока её рука заботливо лежала на Сашкином животе.

Намочив спиртом второй комок ватки, я взял из рук старшей сестры швейную иглу и тщательно её протёр.

— Не бойся, я сделаю всё аккуратно, — успокоил я сестру, держа в одной руке её ногу, а во второй острую иглу. — Главное, не шевелись. Угу?

Я с улыбкой посмотрел на Сашино испуганное лицо. Лёжа на спине,