Боевые животные: Секретное оружие всех времен и народов - В. Пономарев

Практическое осуществление своего проекта Владимир Леонидович начал с того, что в подвале своего дома на Старой Божедомке построил глубокий бассейн. На его дне уложил чугунные чушки с привязанными к ним деревянными шарами — макетами мин заграждения. Тренировал Дуров наиболее сообразительного морского льва Лео.

Из отрезка брезентового пожарного шланга Дуров сшил широкий пояс-сумку, который наполнял песком, потом обвязывал его вокруг туловища Лео, чтобы груз равномерно распределялся по бокам животного. К поясу прикрепил макет автоматических ножниц для перерезания минрепов.

Чтобы обучить Лео перерезать минные тросы, дрессировщик всякий раз применял испытанный способ дрессировки — поощрение. Дуров спускал в воду рядом с шарообразной «миной» привязанную к палке награду — рыбу. Лишь только Лео касался «ножницами» минрепа, сразу получал лакомство. Если необходимого касания не происходило, палка поднималась наверх. Лео оказался умницей и стал вскоре быстро делать то, что от него требовалось.

Завершив эту операцию, Дуров начал разрабатывать конструкцию ножниц. Механические, наподобие кровельных, не годились, поскольку необходимо было, чтобы ножницы сами, автоматически захватив минреп, здесь же его перерезали. Дурову удалось соорудить пневматические крючкообразные ножницы. Этот инструмент пересекал стальной трос.

Потом Дуров научил Лео мгновенно нырять на дно за брошенной туда человекообразной куклой. Лео понял: поднимешь куклу — получишь награду, не удалось — нет и премиального вознаграждения!

Вскоре Дуров научил Лео бросаться вслед за движущимся макетом подводной лодки. Укрепленная на теле морского льва магнитная «мина» с часовым механизмом мигом прилипала к корпусу макета. Дрессировщик усложнил эксперимент — он снабдил макет пузырьком с соляром. Лео уверенно находил макет по запаху соляра, просачивающегося через отверстие в пробке пузырька. Лео всегда настигал макет субмарины и оставлял на ней «магнитку».

Потом наступил черед других ластоногих — тюленей. Поскольку система была уже отлажена, Дуров всего за несколько месяцев обучил 20 своих питомцев умению подрезать минрепы, спасать тонущих людей и нападать на подводные субмарины.

Работа дрессировщика приобрела такой размах, что Владимиру Леонидовичу необходимо было увеличить штат помощников-приручателей, которых, кстати, он содержал за свой счет. К прежним шести он добавил еще семь человек, которые имели необходимый опыт обращения с цирковыми животными.

В числе их был и респектабельный на вид, толстый, в дорогом костюме господин. Он говорил, что до войны работал в Гамбурге, у Гагенбека, и занимался ластоногими. С началом войны немцы выслали его из Германии как русского подданного. Паспорт и рекомендации у этого человека были в полном порядке.

Действительно, Гагенбек — знаменитый владелец зоологического сада, поставщик животных почти во все мировые цирки и зверинцы — фирма солидная! Дуров вскоре убедился в высоких профессиональных знаниях нового служителя и допустил его в секретный бассейн.

Поскольку опыты увенчались успехом, следовало действовать. Дуров решил пойти на прием к командующему войсками Московского военного округа генералу И. И. Мрозовскому.

Знаменитого циркового артиста генерал Мрозовский принял любезно и со вниманием выслушал. Во время разговора генерал многозначительно поддакивал, кивал головой в знак полного согласия. Однако прятал в своих пышных усах ироническую усмешку: «Тоже аника-воин выискался, — думал генерал. — Занимался бы лучше своим циркачеством… Тюлени на войне, надо же подобное замыслить!»

— Ваш проект, господин Дуров, — сказал командующий, — замечателен! Чтобы оценить его по достоинству, необходимо знать мнение специалистов. Будьте добры, срочным порядком изложите на бумаге все, что вы мне сейчас рассказали. Строго секретно. Доклад ваш мы сами распечатаем на «Ундервуде».

Желая самым лучшим образом осветить основные принципы своего проекта, Дуров подробно изложил основные принципы своей работы как дрессировщика. Свой метод дрессировки Владимир Леонидович назвал «эмоциональным». Дуров слыл ярым врагом жестокого обращения с животными. По его мнению, запуганные, озлобленные звери и птицы не способны выполнять сложные трюки и действия. Терроризированные животные в любую минуту могут «сорваться» и выйти из повиновения.

Самое большое внимание Дурова привлекли обитатели морей. Знаменитый дрессировщик уже тогда хорошо знал, что дельфины и тюлени обладают многими удивительными свойствами. Дуров предвосхитил многие открытия в области современной бионики морских млекопитающих. Ведь по сей день ученые бьются над раскрытием поразительных локационных способностей китов, акул, дельфинов. До конца не разгадана тайна большой скорости, которую развивают эти животные под водой. Не расшифрован и язык, на котором переговариваются между собой дельфины. По сути, все эти проблемы впервые были обозначены В. Л. Дуровым.

От командующего Дуров возвращался в радостном настроении. Теперь он официально включился в дело усиления оборонной мощи своего родного Отечества. Не знал тогда Владимир Леонидович, что его прекрасным мечтам не суждено было исполниться. Ранним февральским утром 1916 года Дуров спустился в подвал с бассейном. Вчера он допоздна работал с Лео и другими ластоногими. Это была специальная дрессировка, отрабатывались приемы действий, чтобы довести их до автоматизма. Распахнув двери, Владимир Леонидович повернул выключатель на стене. Непомерный ужас охватил его. На цементном полу осушенного бассейна в разных местах лежали его ластоногие. Застонав от боли, Дуров упал рядом со своим любимцем Лео, уставившимся в потолок остекленевшим взглядом.

Быстро приехавший ветеринарный врач подтвердил подозрение дрессировщика: все животные отравлены рыбой, начиненной цианистым калием.

Вскоре на работу пришли служители. Выяснилось, что нет недавно принятого «служителя от Гагенбека». Он исчез, не оставив никаких следов. Розыски через полицию не дали никаких результатов. Расследование, которое предпринял сам Дуров, ничего существенного не дало. Рыботорговец, уже многие годы поставлявший рыбу для дуровских питомцев, подтвердил, что самолично сдал плотву и треску «служителю от Гагенбека». Вместе с этим «служителем» исчезли схемы, чертежи, макеты, образцы ножниц, записи всех экспериментов… Все безвозвратно погибло!

Кто же отравил цианистым калием морских животных Дурова? Наверное, союзникам это было невыгодно. Скорее всего, они были заинтересованы в информации, которую получали от своих тайных агентов об уникальном эксперименте Дурова. Остаются германские разведчики. Морскому ведомству кайзеровской Германии было важно уничтожить подобную опасную идею для их подводного флота на корню. Что и было сделано.