Взгляд со дна - Юлия Александровна Лавряшина

улыбнулась, чуть склонив голову набок, точно любовалась сестрой: «И ты сейчас умрешь…»

Она еще не успела добраться до охранника, когда Маша переключилась на параллельную линию, ответила другому человеку – это стало понятно по тому, как изменился ее голос. Она предложила ему приехать… Кому? Сашке? Логову? Новому любовнику? Зачем, интересно?

«Неважно, – сказала Катя себе. – Кто-то сейчас нагрянет!» Следовало поторопиться.

Длинные золотистые волосы Маша собрала на макушке. Катя усмехнулась: «Спасибо, сестренка! Легче будет до твоей шейки дотянуться». И прыгнула в бассейн сразу, как только вонзила нож в пузо копу.

Машка даже ахнуть не успела, а Катя уже стиснула ее горло. На резиновые перчатки попала кровь мужика, подыхавшего в трех метрах от них – неважно… Главное, что ее ДНК на Машкиной коже не останется.

Ее это не то чтобы тревожило, но был момент, который заставлял Катю сомневаться в собственной неуязвимости: падая, Оксана попыталась уцепиться за ее руку, скользнула ногтями по запястью, высунувшемуся из-под рукава дождевика. Царапины не осталось, но криминалисты могли что-то наскрести. То-то удивились, наверное, сравнив анализы! Если, конечно, додумались до этого…

В любом случае попадаться пока было рано – в мире оставалась еще одна Каверина, и Кате нужно было добраться до нее после Машки.

– Ты кто?!

Выговорить этого уже не удалось, но в глазах вопрос читался. И Катя удовлетворила ее предсмертное любопытство, даже ласково назвала сестренкой. Все же Машка была младшей…

– Покойся с миром, тварь, – выдохнула Катя.

И позволила мертвому телу вытянуться на животе, чтобы Маша не смотрела на нее. Сама же подняла глаза к небу, уже затушеванному сумерками.

«Сашенька, я иду к тебе…»

Нужно было спешить: тот, кто у черта на куличках отслеживал запись с камер, уже объявил тревогу. Но у нее все было рассчитано по секундам: прыжками Катя домчалась до забора, перемахнула и бросилась в лес, где уже была заготовлена яма для снаряжения, перчаток и маски. И терпеливо ждал ее мотоцикл…

Никаких сожалений: Маша сама телефонным разговором, который Кате удалось подслушать, убедила, что заслуживает смерти. О ком она говорила? Катя почти не сомневалась – речь шла о Сашке… И это было плохо. Услышанное легло на ту чашу весов, где копились оправдания и которая была легче перышка у всех, кого она отправила по течению Леты. Если Сашка и вправду была такой, то Кате сильнее хотелось бы подружиться с ней, чем уничтожить. Хотя вина ее – дочь Каверина! – была тяжелее чугунной болванки… Оправданий не хватит.

Раньше ей казалось нелепой выдумкой сценаристов, когда в триллере убийца специально предпринимал какие-то действия, желая быть пойманным. Это ж каким надо быть идиотом! А теперь Кате вдруг пронзительно захотелось, чтобы кто-то остановил ее. Да хоть вот тот водила, который травил байки про Урал… Связал бы ее и увез в малахитовые горы. Оставил там в лесу, чтобы бабка Шиханка нашла желанную жертву. Может, так Катя спасет чью-то жизнь… И Сашку. Почему ей так хотелось спасти от себя Сашку?

Катя вышла на нее еще до убийства Оксаны: завела фейковую страничку Умника в ВК, зашла на Сашкину (ее не было в Сети), оставила коммент под недавним постом – фотографией бездомной собаки с человеческим взглядом. Что-то типа: «Хочу такую… Но некуда привести, сам почти бездомный».

Сашка могла не ответить. Но через несколько часов она написала, что выход есть: в собачьих приютах вечно не хватает рук, чтобы выгулять всех питомцев. Если его это действительно интересует, она напишет в личку, когда и где будет очередной выгул.

«Умник» заинтересовался. Еще бы… Начал расспрашивать, давно ли Саша этим занимается, трудно ли найти с незнакомой собакой общий язык, надо ли как-то специально готовиться к такой прогулке? Она отвечала обстоятельно, со знанием дела…

Заодно они обсудили графические романы, о которых Катя не имела понятия до того, как нашла Сашку и обнаружила, что та интересуется этой темой. Тут же прогуглила, чем они отличаются от обычных комиксов, и уже со знанием дела Умник вступил с Сашей в дискуссию. Недолгую, но на удивление доброжелательную: Сашка ни разу не огрызнулась и не выдвинула аргументов типа: «Сам дурак!»

Кате понравилось, как грамотно та пишет, почти не используя жаргонных словечек. В какой-то момент она даже поймала себя на том, что улыбается, читая сообщение, и ждет ответа с неподдельным нетерпением.

– Да какого хрена! – вырвалось у Кати. – Я же собираюсь тебя прикончить…

Было что-то ненормальное в том, чтобы испытывать симпатию к своей жертве. И Катя разволновалась до того, что прервала переписку и вышла из Сети.

Нины не было дома, и она заметалась по маленькой комнате, натыкаясь на углы убогой мебели. Но боль от ушибов не отвлекала настолько, насколько ей хотелось, душу саднило сильнее.

Произошло то, чего Катя должна была остерегаться: она привязалась к другому человеку. На раз! Буквально по щелчку пальцев… И поняла, что так бывает не только с любовью с первого взгляда. Обычная человеческая приязнь, необъяснимая духовная тяга тоже может вспыхнуть практически мгновенно, и вот ты уже в ловушке и каждую минуту ждешь отклика, какой-либо вести, хоть незначительного подтверждения, что тот, другой человек, помнит о тебе. И ты занимаешь такое же место в его сердце и мыслях, как и он… Она… Неважно. В данном случае половая принадлежность не играла никакой роли.

Через полчаса Катя снова зашла в ВК, но Сашки там уже не оказалось. Ускользнула в свою жизнь, разрушенную Катей до руин… И теперь не дозваться, не достучаться. А Катю неудержимо тянуло поговорить с Сашей Кавериной, даже несмотря на ее фамилию. Просто потрепаться или обсудить нечто по-настоящему важное – Сашка поняла бы, Катя это чувствовала. Эта уверенность возникла на интуитивном уровне, ведь пока они говорили только о собаках и комиксах. Впрочем, иногда этого бывает достаточно, чтобы понять человека…

«Я читала недавно одну книгу о девочке, не желавшей признавать себя инвалидом. В ней было столько внутренней силы, что она говорила о себе: „Я – супер-герой. Я – девочка-коростель“. Вот какой графический роман я хотела бы увидеть…»

«Почему она называла себя коростелем? Разве это такая уж храбрая птица?»

«Там сложная история. Вроде подростковая, но я прочитала ее просто взахлеб! И тебе советую, Умник. Это совсем не девчоночья книга».

«Найду ее. Там есть собаки?»

«А ты не читаешь книги, где нет собак? Лол. Есть-есть. Только разные. И добрые, и злые, как в жизни».

«Похоже, это правдивая книга…»

«Какой