Из глубины - Линкольн Чайлд

Крейн сделал глубокий вдох и взялся за болты. Под его нажимом они плавно повернулись. Тогда он схватился за маховик, крутанул его и навалился всем телом на крышку. Скрипнув уплотнителем, люк поддался и открылся. Крейн помог Хьюи войти в маленький шлюз, шагнул следом и задраил за собой люк.

Они вернулись на станцию.

56

Они очутились в узком темном помещении. Крейн ненадолго остановился, чтобы выровнять дыхание. В крошечной комнатке было слышно, как снаружи завывает аварийная сигнализация.

Крейн открыл дверь; за ней оказался пустой коридор. Звук сирены здесь был гораздо громче.

— Одиннадцатая палуба, — сообщила Хьюи, бросив быстрый взгляд по сторонам. — Жилой блок.

— Нам надо попасть в конференц-зал на двенадцатой, — сказал Крейн. — Там меня ждет доктор Вандербильт.

Крейн наугад заглянул в одну из кают, схватил в ванной полотенце и набросил его Хьюи на плечи. Они побежали к ближайшей лестнице. На этом этаже, похоже, никого не было, только один раз они встретили человека в комбинезоне механика — тот остановился и с удивлением смотрел, как они, мокрые до нитки, промчались мимо.

Добравшись до лестницы, они кинулись вверх, на самый последний уровень станции. В отличие от жилой палубы на двенадцатой было полно народу — люди стояли группами в коридорах и в дверных проемах; их лица были мрачны.

Конференц-зал объединял центральное помещение, похожее на лекционную аудиторию, а вокруг располагались комнаты меньшего размера. Полдесятка человек собрались вместе в главном зале и совещались вполголоса. Когда вошел Крейн, они замолчали. От группы отошел человек. Он был высокий и худой, с рыжими волосами и короткой бородкой. Из кармана лабораторного халата торчали черные очки.

Мужчина шагнул навстречу Крейну и Хьюи.

— Доктор Крейн? — спросил он.

Врач кивнул.

— Я — Джин Вандербильт, — сказал ученый-океанограф и быстро оглядел их. Глаза у него округлились, когда он заметил их растерзанный вид, но ничего не сказал. — Идемте, я познакомлю вас с остальными.

Они подошли к людям в центре зала. Крейн нетерпеливо ждал, когда его представят, потом поспешно пожал всем руки.

— Честно говоря, я очень удивлен, что вы пришли, — сказал ему Вандербильт. — Не думал, что вам удастся.

— Почему? — спросил доктор.

Неужели Вандербильту стало известно о том, что его пытались арестовать, и он не надеялся, что Крейн минует барьер?

— Да ведь восьмая палуба полностью затоплена. Все водонепроницаемые двери герметично закрыты, шахты лифтов тоже.

— Полностью затоплена?

Крейн был потрясен. «Значит, — подумал он, — станция все-таки получила повреждения». Таким образом, из закрытой зоны никто не может попасть на верхние уровни станции.

— Да, и несколько отсеков на седьмом уровне тоже. Верно?

Вандербильт повернулся к невысокому смуглому человеку в комбинезоне механика, которого Крейну представили как Гордона Стампера.

Он энергично закивал.

— На данный момент водой заполнено примерно шестьдесят процентов помещений седьмой палубы. Отсеки с двенадцатого по четырнадцатый затопило в последние пять минут.

— Кажется, вы нашли другой путь, — обратился Вандербильт к Крейну, бросив на него проницательный взгляд.

— Сейчас и им нельзя воспользоваться, — ответил Крейн. — Один из разгрузочных тоннелей получил пробоину, и вода поступает в полость между станцией и куполом. Аварийный выход на второй палубе уже под водой.

— Да, мы знаем об этом, — произнес Вандербильт. — Ремонтные команды уже высланы.

— Течь очень большая, — с сомнением заметил Крейн.

— Уж я-то знаю, — отозвался Стампер. — Прошу прощения, но мне надо вернуться к своим ребятам.

— Жду вас в пятнадцать часов с рапортом, — сказал ему Вандербильт.

— Он подчиняется вам? — удивился Крейн.

Вандербильт кивнул.

— На палубах выше восьмой я самый старший по званию среди военных ученых.

— А офицеры?

— Их мало. Они заняты борьбой за живучесть — пытаются локализовать затопление и ликвидировать прорыв.

Крейн посмотрел вслед уходящему Стамперу.

— Вы сказали, что знаете о пробоине. А откуда она?

Он заметил, как ученые переглянулись. Вандербильт кивнул:

— Это диверсия.

Крейн повернулся к нему.

— Вы уверены?

Снова неловкое молчание.

— Похоже, Роджер Корбетт застал ее, когда она устанавливала заряд.

— Ее? Вы хотите сказать, что диверсию совершила женщина?

— Мишель Бишоп.

Хьюи Пинг ахнула.

— Нет, — сказал Крейн. — Это невозможно!

— Корбетту удалось набрать номер на своем мобильном телефоне, пока он разговаривал с Бишоп. Он позвонил своему интерну, Брайсу, и тот все слышал своими ушами.

Слишком многое произошло — и слишком быстро, так что Крейн даже не мог все это осознать. Озноб, который он ощутил, был вызван вовсе не мокрой одеждой. Мишель! Нет, этого не может быть.

— Где они теперь? — спросил он тусклым голосом.

— Никто не вышел с восьмой палубы. Мы решили, что они оба погибли при взрыве.

Крейн отстраненно подумал, что он неспособен думать об этом. Не сейчас. Он с усилием отогнал от себя мысли и глубоко вздохнул.

— Пробоина — не единственная наша проблема, — начал он. — Если честно, то, может, и не самая главная.

— Я понял, что вы за этим нас и собрали.

Крейн оглядел собравшихся ученых.

— Сколько человек среди вас имеют допуск в закрытую зону?

Руки подняли двое, включая Вандербильта.

Измученный, истерзанный переживаниями Крейн подумал, что сейчас нарушит все секретные соглашения, которые обязался соблюдать. И понял, что его это ничуть не беспокоит.

Он быстро обрисовал текущую ситуацию: истинную цель раскопок, подозрения Ашера, медицинскую проблему и ее решение, расшифрованные сообщения, ОУУО. Хьюи то и дело вставляла свои замечания, что-то поясняла или добавляла от себя. Во время рассказа Крейн смотрел на лица ученых. Некоторые, включая тех, у кого был допуск, кивали, словно подтверждались их подозрения. Лица других выражали удивление, даже потрясение, а в паре эпизодов — и недоверие.

— Королис принял военное командование станцией, — закончил Крейн. — Не знаю, что с адмиралом Спартаном. Но сейчас Королис — в Сфере-три, стремится скорее проникнуть в Мохо. Насколько я понял, это может произойти при сегодняшнем погружении, в любой момент.

— И что вы предлагаете? — спросил Вандербильт.

— Надо выйти на связь с поверхностью. Сообщить в «Амшейл», а еще лучше — в Пентагон. Связаться с людьми, которые в силах прекратить это безумие.

— Это нелегко будет сделать.

Крейн посмотрел на океанографа.

— Почему?

— Мы не можем связаться с внешним миром прямо сейчас. Я уже пытался.

— А что случилось?

— Радиорубка находится в седьмом отсеке. Ее затопило.

— Проклятье, — пробормотал Крейн.

На какое-то время воцарилось молчание.

— Спасательная капсула, — сказала Хьюи Пинг.

Все посмотрели на нее.

— И что? — спросил один из ученых.

— Если мы не можем передать информацию, тогда нам придется самим доставить сообщение.

Опять наступила тишина; на этот раз она продолжалась недолго.

— Она права, — подвел итог кто-то. — Нам нельзя здесь оставаться, особенно если то, что рассказал доктор Крейн, — правда.

— И вот еще что, — прибавила Пинг. — Если мы не сможем заделать пробоину в разгрузочном тоннеле, вода будет по-прежнему поступать в купол.

— Станция не рассчитана на давление на этой глубине, — произнес кто-то еще. — Ее раздавит.

— Капсула вмещает примерно сто человек, — сказал Вандербильт. — Мы легко заберем всех, кто остался на верхних этажах.

— А как же те, кто остался внизу, в закрытой зоне? — спросил Крейн.

— Еще и поэтому мы должны как можно скорее подняться на поверхность, — ответил Вандербильт. — Связи у нас нет. Чем быстрее мы всплывем, тем быстрее спасатели смогут вернуться на станцию, чтобы организовать эвакуацию.

Крейн оглядел собравшихся. Люди кивали, выражая согласие.

— Значит, решено, — сказал Вандербильт. — Давайте выводить персонал к капсуле. Мне нужны добровольцы, которые прошли бы по девятой, десятой и одиннадцатой палубам и собрали всех, кто может там оставаться.

— Я возьму девятую, — вызвался Крейн. — Я знаю ее лучше, чем остальные.

— Хорошо. Возвращайтесь как можно скорее, — согласился Вандербильт.

Крейн повернулся к Пинг.

— Ты поможешь на посадке?

Она кивнула.

— Я скоро вернусь.

Он ободряюще пожал ей руку. Потом повернулся и выбежал из зала.

57

В тесном, пропахшем потом пространстве Сферы-три Рафферти склонил к плечу лохматую голову.