Король-Воитель - Кристофер Банч

Это произошло в тот самый момент, когда Йонг ранил Тенедоса.

Но все же кому мы были обязаны своим спасением?

На этот вопрос имелся только один ответ.

Лодки не причалили к берегу, а держались на расстоянии десятка ярдов от него. Другие суденышки спасали оказавшихся в воде воинов и вылавливали опрокинувшиеся лодки.

Большой паром подошел к отмели, насколько ему позволяла осадка. Когда я спустился к воде, с него подали трап.

По трапу спустилась дюжина мужчин и женщин. Часть из них была облачена в церемониальные мантии волшебников, часть носила солдатскую одежду, а на прочих были разнообразные гражданские наряды.

Но каждый из них носил на шее желтую шелковую удавку Товиети. А впереди шла Симея Амбойна.

— Приветствую вас, Дамастес а'Симабу. — Ее звонкий голос разнесся над водой, перекрыв стоны раненых. — Теперь вы верите, что Товиети борются на вашей стороне и за благо Нумантии? Наше волшебство застало врасплох этого собачьего императора, — добавила она, понизив голос, когда подошла ко мне поближе. — А неожиданность наполовину обеспечила успех. Это волшебство было сотворено волей всех братьев и сестер, которых мы успели найти. Мы просили их предоставить нам свои силы, как священник призывает верующих вознести молитвы тому богу, которому он служит, и сила, обращенная против Тенедоса, оказалась такой, какую он никак не ожидал встретить. Впрочем, сомневаюсь, что нам удастся снова поймать его таким же образом. — Тут она внезапно усмехнулась. — Я, наверно, говорю точь-в-точь как древний бородатый старик, которому подобает грозно колотить по земле посохом или чем-нибудь в этом роде. Очень жаль, но люди ожидают от волшебников именно этого.

Я улыбнулся в ответ, затем окинул взглядом картину, оставшуюся после недавней бойни, и улыбка сама собой исчезла с моего лица.

— Мы благодарны вам, Симея, и другим вашим людям за своевременную магическую помощь. Но откуда взялись лодки?

— Люди, большую часть своей жизни находящиеся в подполье, должны знать много способов, позволяющих как можно быстрее попадать из одного места в другое, — объяснила она. — Мы узнали о том, что вы оказались в ловушке здесь, в Амуре, еще больше недели тому назад, и обратились к нашим сподвижникам вплоть от Никеи до Дельты с просьбой нанять или направить свое судно, у кого оно есть, вверх по реке на юг.

— Ваше прибытие было обставлено в лучших традициях романов, — вставила Синаит.

Симея холодно взглянула на нее, видимо, решая, не являются ли эти слова враждебным выпадом, поняла, что нет, и рассмеялась.

— Как бы ни хотелось мне сказать, что так и было задумано, но не получится: дело в том, что на реке два дня держался непроглядный туман. Капитан нашего корабля объяснил, что это обычное явление в данное время года.

— Поговорим позже, — сказал я. — Давайте переправим армию на ту сторону, прежде чем Тенедос успеет придумать еще какую-нибудь пакость.

— На ту сторону? — переспросил Кутулу. — А что дальше?

— А дальше мы займемся подготовкой к новым боям, — ответил я. — Да, это сражение проиграно, но война только началась.

14

ВОЗРОЖДЕНИЕ АРМИИ

Мы поспешно отступили в Каллио, подальше от реки и волшебства Тенедоса. Он даже не стал гнаться за нами, но, по словам Синаит, много раз пытался проследить наши действия при помощи заклинания Видения. Она не без гордости сообщила, что ей и ее волшебникам удается все увереннее отражать его магию.

Однако нельзя было сказать, чтобы наше положение стало лучше: из верховьев реки поступили сообщения, подтверждавшие те сведения, которые доставил Йонг, — король Байран прошел на север через Сулемское ущелье, а жители Кейта мрачно наблюдали за ним со своих неприступных высот, но даже не попытались остановить или хотя бы задержать его.

Король перешел через границу, вторгся в Нумантию, смял немногочисленные отряды пограничников, пытавшихся удержать его, и с ходу захватил Ренан, очаровательную в прошлом столицу Юрея. Там он остановился. Приближался Сезон Дождей. Ни один генерал, если он не сумасшедший, не рискнул бы начинать кампанию во время этих непрерывных муссонов или следующего за этим временем года Сезоном Бурь.

Благодаря этому мы, похоже, получили передышку, по крайней мере, до Сезона Возрождения. Но ни Кутулу, ни Синаит не соглашались ограничиваться имеющимися сведениями, так что ко мне каждый день поступали все новые и новые известия с юга о том, что майсирцы подчистую грабят Юрей.

Тенедос шел на север, гоня перед собой Трериса с армией Совета. С противоположного берега Латаны за ними следили мои постоянные наблюдатели и конные разъезды. Конные группы были хорошо вооружены, а по реке курсировали лодочники-Товиети.

А затем Тенедос допустил ужасную ошибку. Вместо того чтобы следовать своей разумной и логичной политике доброжелательного приема каждого, желавшего сдаться, он, очевидно, потерял терпение после того, как хранители мира отбили его очередную атаку.

Он приказал поставить в ряд Y-образные стойки и распять на них дюжину пленников, а потом предал этих людей ужасной казни. Казалось, будто их плоть обгладывают невидимые муравьи; несчастные умирали медленной, мучительной смертью, отчаянно корчась и страшно крича.

Как он и рассчитывал, его колдовство ужаснуло солдат армии Совета, но одновременно свело количество перебежчиков к нулю. Миротворцы наконец поняли, что целью Тенедоса является разрушение и они нужны ему не живые, а мертвые, ибо на их смертях он будет строить свое могущество.

Это несколько прибавило им решимости, и они уже больше не бежали, а медленно отступали с непрерывными боями в направлении Никеи, пока не дошли до дельты Латаны. Здесь они укрепились, а после этого в действиях войск Тенедоса стала заметна нерешительность. Точно так же он действовал во время майсирской кампании в районе Ленды. Возможно, Тенедос был слишком сильно обеспокоен намерениями моих мятежников и планами Майсира, а может быть, просто не имел четкого представления о том, что делать дальше.

Синаит несколько раз пробовала при помощи Чаши Ясновидения узнать, что делает Трерис или правительство в Никее, но Тенедос, Годжам и их корпус волшебников поставили перед нами непреодолимый магический заслон. А из агентов, которых посылал Кутулу, не вернулся ни один.

В конце концов я решил, что мы достаточно углубились в Каллио, разместил войска на зимних квартирах и принялся собирать припасы и снаряжение. Ситуация казалась мне довольно мрачной. Я потерял около двухсот тысяч человек убитыми, ранеными и больными, хотя главный урон мне нанесли дезертиры. К тому же, как это всегда бывает, самые доблестные мои отряды, проявившие наибольшую стойкость в боях против Тенедоса, понесли самые тяжелые потери.