Воин Провидения - Николай Басов

– Но раненые? – спросил Арбогаст, и сразу стало ясно, что себя к раненым он не причисляет.

– Тут есть несколько человек, которые сумеют на лодке с «Клыка» добраться до Кадота и привести помощь. Всего-то и дел – ночь погрести, ну и объяснить там, что тут произошло.

– Кинозиты могут попытаться… – начал было Крохан, но не договорил.

– Хорошо, оставим легкораненых орденцев, – ответил Трол. – Чтобы удержать две дюжины связанных пленников, много силы не потребуется.

– Как-то это все слишком стремительно, – отозвался Приам. – Но этот твой вариант мне подходит.

– Тебя я как раз планировал оставить тут за главного, – отозвался Трол и смутился – вся эта фраза звучала слишком уж безапелляционно. – Ну, то есть я собирался предложить, чтобы ты… все-таки остался.

– Э-э, я не понимаю, – отозвался Крохан. – Ты не хочешь, чтобы мы получили подкрепление в Кадоте?

– Я не хочу нарваться на подготовленную засаду в заливе Бонма, в котором к тому же не будет того, что я хочу получить – матки червей.

Один за другим все стали посматривать на Ибраила. Тот выглядел усталым – чтобы блокировать магические трюки Ублы даже на таком расстоянии, потом оказать помощь почти трем десяткам раненых, потребовалось уйма энергии. Должно быть, поэтому он спросил:

– Что вы на меня смотрите?

– Ну, ты же у нас эксперт по Империи, – не очень тактично объяснил Крохан.

Ибраил вздохнул, подумал, наконец ответил:

– В том, что говорит Трол, есть смысл.

– То есть если мы тут начнем действовать, как обычно поступают после сражения, то… – начал было Арбогаст, но докончить не успел.

– Я за поход на Бонма теми силами, какие у нас есть, – веско проговорил Крохан. – Э-э, очень не хочется гоняться за Ублой, если можно его сразу прихлопнуть.

– Правильно, – согласился Ибраил.

– Ну, тогда и я, – ответил Арбогаст, хотя при этом оглянулся на раненых и пленных.

– Учти, – тут же подал голос и Приам, обращаясь к Тролу, – я не останусь ни при каких обстоятельствах.

– Книжник, – поинтересовался Крохан, – поясни, пожалуйста, чем тебя это… э-э, путешествие так привлекает?

– Вот будешь его так спрашивать, он тебе в своей летописи такое место отведет, что потомки будут помнить лишь о двух мировых злодеях – императоре Черной Империи и Крохане из Зимногорья, – отозвался Арбогаст убийственно красивым и серьезным голосом.

Но шутку не приняли, слишком все получалось неожиданно и быстро. Люди, которых оставляли с ранеными и пленными, стали ворчать, что было неприятно обнаружить в дисциплинированных орденцах. К тому же выразил недовольство и Трапез, но по другому поводу – ему очень не хотелось оставлять тут свою лодку.

– Да пойми ты, голова садовая, – уговаривал его Арбогаст, – им же нужно добраться до Кадота, получить помощь и все такое. – Пусть заберутся на скалы, – отзывался капитан, – мы же не на вражеском берегу, тут везде можно помощь получить.

– Ну, если с лодкой почему-либо не выйдет, придется так и поступить, – решил Крохан. – Но пока придется все-таки лодку отдать.

– А как вы будете в заливе Бонма высаживаться? – упорствовал Трапез. – Если там прибойная волна или берег такой, что на «Клыке» не подойдешь?

– В крайнем случае плот сделаем, из пустых водных бочек.

Незадолго до того, как солнце опустилось в Западный океан, «Мокрый клык» вышел в море с уполовиненной командой и едва ли дюжиной бойцов, которые еще могли сражаться. Среди них почти все были целы, кроме Приама и, конечно, Арбогаста. Но эти двое так держались, что не возникало ни малейшего сомнения – к тому моменту, когда придется драться в заливе Бонма, они восстановятся.

Ночь сменилась днем, день закатился и перешел в ночь. А потом снова. На третий день стали заметны первые признаки готовящегося боя. Трол не очень понимал, почему так происходит, но люди теперь переговаривались приглушенными голосами и чуть тщательнее, чем обычно, чистили оружие.

К ужину на бак, где обычно проводили время орденцы, жмурясь от золотой, словно бы облитой заходящим солнцем воды, поднялся и Ибраил. До этого он проспал в своем гамаке почти тридцать часов, да и потом, слегка перекусив, прихватил еще часов десять. Трол подошел к нему, чтобы выразить благодарность за бой в бухточке, но понял, что не сумеет. Как-то глупо было благодарить человека за то, что он не предал. И потому разговор получился странным. Начал его, как часто бывало, Крохан, который со свойственной ему грацией тарана вдруг поинтересовался:

– Ибраил, ты… э-э, не скучаешь в нашей глуши по Империи? Ведь ты был там не последним человеком?

– Я живу уже довольно долго, сменил много стран, жил среди разных народов… Нет, привязанности к какой-то одной стране у меня нет. – Он помолчал и вдруг с отчетливой тоской в голосе проговорил: – Есть привязанность к некоторым людям. Но они все умерли, и потому… скучать бессмысленно. Я просто их помню.

– А каково там? – спросил Трол. – В Империи?

– Там… необычно. – Ибраил мельком посмотрел на Трола. – Когда попадешь туда, сам узнаешь.

– Почему он туда должен попасть? – поинтересовался Приам. Он тоже подсел, позвякивая ложкой об оловянную корабельную миску.

– Он решил с ними сражаться, поэтому так или иначе там окажется. Или как победитель, или… м-да, нет, скорее всего все-таки как победитель. Он хорошо дерется, лучше, чем все, кого я знал.

– Видел бы ты моего Учителя, – понурившись ответил Трол. – Я и трети не умею того, что он проворачивал.

Помолчали. Видимо, сказанное значило для этих людей что-то, что не укладывалось в голове, поэтому разговор пошел по кругу.

– А в чем главная необычность Империи? – поинтересовался Приам.

– Там все… вычурно. И в то же время – очень ясно. Место каждого человека определено, у него есть свой долг, который он обязан выполнять. И иерархические знаки обозначены совершенно… однозначно.

– А подробнее? – попросил Крохан.

– На землях коронной Империи, как они называют метрополию, приняты обозначения разными способами, но главными являются цвета. Самым низким считается белый цвет, это цвет рабов и учеников в школах. Помимо прочего, это еще и практично, ведь солнце в Империи – не то что тут, там без воды даже крепкого человека оно способно убить за несколько часов. Свободные крестьяне, ремесленники и небогатые купцы имеют цвет зеленый. Желтый или оранжевый носят солдаты в армии, хотя желтый мне приходилось видеть и у уволенных в отставку чиновников. Офицеры и чиновники средней руки обязаны иметь красные одежды. Очень богатые купцы, управляющие и сборщики налогов носят коричневый цвет. Высшие офицеры и администраторы – синий. Это же цвет среднего дворянства, как правило, военного. Но самым главным считается, конечно, черный цвет, его присуждают только за особые заслуги.