Странник по духовным мирам - Гвидо Франчецце

Его руки были сложены на груди, а лицо полностью закрыто капюшоном, и мы не могли разглядеть его черты. Но я тотчас же узнал его и понял, что мы пришли сюда ради него. Я узнал в нем знаменитого венецианского художника, с которым был знаком в дни моей юности, правда, не очень близко. Мы давно не встречались, и я только теперь, когда мы встретились с ним здесь, на мосту, в этом адском городе, узнал, что он закончил свою земную жизнь. Признаюсь, эта встреча сильно потрясла меня. Мне живо вспомнились дни, когда я прилежно изучал искусство и, кажется, подавал в этой области большие надежды. Встретив его, я подумал, какой же была его жизнь, если он оказался здесь? Он не заметил нас, и Верный Друг предложил мне отойти пока в сторону, чтобы, он мог поведать мне историю этого человека, после чего мы вместе подойдем к нему и побеседуем. Этот человек в свое время очень быстро достиг вершины славы, и его картины пользовались большим спросом. Я буду называть его духовным именем Бенедетто, поскольку его земное имя лучше вообще забыть.

Италия — бедная страна, и богатыми покровителями Бенедетто были англичане и американцы, которые часто приезжали в Венецию. И вот в доме одного из них Бенедетто встретился с женщиной, которой суждено было сыграть в его жизни роковую роль. Он был молод, красив, талантлив, хорошо образован, происходил из благородной, хотя и небогатой, семьи и, естественно, был вхож во все лучшие дома Венеции. Бенедетто безумно и страстно влюбился в даму из высшего света. В своих глупых романтичных юношеских мечтах он представлял, что она удовлетворится ролью его жены, жены нищего художника, который не имеет ничего, кроме ясного ума и растущей популярности. Когда они впервые встретились, даме не было еще 20 лет, она была изумительно красива, совершенна как лицом, так и телом, одарена всевозможными чарами, устоять перед которыми не мог ни один мужчина.

Она всячески поощряла ухаживания Бенедетто, и бедный юноша вообразил, что ее любовь к нему так же искренна, как и его любовь к ней. Но она, несмотря на все свое страстное желание нравиться и вызывать восхищение, была холодна, расчетлива, амбициозна и практична. Она была не способна понять, а тем более вернуть любовь, которую она внушала людям, подобным Бенедетто, которые воспринимают такие чувства, как любовь и ненависть, только в их крайнем проявлении. Она была польщена его вниманием, очарована его необыкновенной преданностью и гордилась тем, что ей удалось покорить сердце такого талантливого красавца, но ей и в голову не приходило жертвовать ради него чем бы то ни было. И даже когда она было особенно нежна с ним, все её устремления были направлены на то, чтобы благополучно выйти замуж за пожилого благородного венецианца. В нем её привлекало богатство и положение, хотя она презирала его как человека.

Мечты Бенедетто закончились внезапно и скоро. Он бросил к ногам этой женщины свое сердце и все свое будущее, наполнил ее уши словами любви и преданности, которыми была полна его душа.

«А что она?»

«Она приняла его объяснения очень прохладно, и посоветовала ему не валять дурака. А потом объяснила, что не мыслит своей жизни без богатства и положения в обществе. Наконец, она велела ему уйти, совершенно безразличная к его мукам, ибо тогда он чуть не сошел с ума от горя. Он покинул Венецию и прибыл в Париж, где окунулся в океан сомнительных удовольствий, которые мог предложить тогда этот веселый город, пытаясь утопить в нем воспоминания о своей несчастной любви. Они не виделись несколько лет, но потом судьба снова привела Бенедетто в Венецию. Ему уже казалось, что он окончательно излечился от своей недостойной, как он внушал себе, страсти. К тому времени он стал знаменитым художником и уже сам диктовал цены на свои картины. Он узнал, что дама вышла замуж за маркиза и считалась в свете королевой красоты и законодательницей моды. Ее окружали толпы обожателей, которых она не всегда считала нужным представлять своему мужу. Бенедетто дал себе зарок общаться с дамой с холодным безразличием в случае, если они встретятся. Но она решила иначе. Однажды поработив, она никогда не возвращала свободу. Ни один любивший ее не смел сбросить оковы ее власти, пока она сама не изгоняла его. Итак, эта дама снова начала атаковать Бенедетто и, увы! Его сердце тот же час раскрылось перед ней, когда она сказала, что сожалеет о своем прошлом решении. Бенедетто стал ее тайным любовником, и некоторое время он жил опьяненный своим счастьем. Но это длилось недолго. Даме быстро надоедали поклонники, ей нравилось завоевывать новых рабов. Ей хотелось острых ощущений, а Бенедетто со своей ревностью и вечной преданностью скоро ей надоел, его присутствие утомляло ее. Более того, появился новый обожатель, тоже молодой, богатый, красивый, и маркиза предпочла его, прямо заявив об этом Бенедетто и прогнав его во второй раз. Его страстные упреки, его безумные протесты, его отчаянный гнев — все это крайне раздражало даму. Она начала относиться к нему холодно и дерзко, а он от этого возбуждался еще больше. Он грозил, умолял, обещал застрелиться, если уличит ее в измене, и, наконец, после бурной сцены они расстались, и Бенедетто отправился домой. Явившись на следующий день, он узнал от её слуги, что маркиза не принимает. Дерзость послания и бессердечие маркизы, горький стыд из-за того, что он потерпел поражение во второй раз, жгучее чувство унижения, оттого что его выбрасывают как старую перчатку, — все это переполнило чашу его терпения. Он вернулся в студию и выстрелил себе в голову из ружья.

Очнувшись уже в духовном облике, он, к своему величайшему ужасу, обнаружил, что оказался в могиле, узником в собственном гробу. Он разрушил свое материальное тело, но не смог освободить от него свой дух. Для этого нужно было, чтобы сначала истлело тело. Мерзостные остатки гниющего тела всё ещё удерживали в себе дух, связь между ними так и не прервалась.

О, какая ужасная участь! Мог ли кто-либо подумать, что горькие страдания и недовольство жизнью вкупе с необдуманным желанием освободиться от неё во что бы то ни стало смогут погрузить душу в такую пучину? Если бы живущие на Земле действительно были милосердны к самоубийцам, они сожгли бы тело, а не предавали бы его земле, чтобы душа после распада материальных частиц как можно скорее освободилась из