Легенды Оромеры. Великий Орёл. - Александр Игнатьев

в большое и опасное странствие. И я с тобой поперся, как полный дурак. А что делать? Пропадет ведь одна. Только зачем я себя-то обманываю? Такая не пропадет. Покудахтает, крыльями всплеснет и сумеет приноровиться. Одолеть. А зачем я поперся? Да чтобы это путешествие пока что не заканчивалось, вот зачем. Теплая, пахнущая домом девочка. Любить и беречь. И дома запирать, чтобы голову себе не свернула. Хотя как ее запирать – это насилие над личностью, не знаю, как здесь, а я к такому не привык, свобода, равенство, братство – вот наше все. Так что ни шагу назад, ни шагу на месте, а только вперед, и только все вместе, как говорили вожди страны советов. Надо тут мини-юбки ввести, что ли… такие ноги нельзя прятать. А что? Буду местным Константином Шанель, или как ее там… И взамуж ее этот. Сама она за своих хм… олушей не то чтобы слишком рвется. А ей, поди, граф нужен, с манерами и бриллиантами. Эх, выноси, залетная!

Эми

Нахал! Ужас как некрасиво! Сам обещал охранять сон, а сам – в кровать. И обниматься. Хотя, это я его обнимала, надо заметить справедливости ради. Уютно. А не надо в комнате такую холодину иметь, если не хотите, чтобы я обниматься лезла. И вообще он странный. Но забавный. Уж рыбу сырую точно не глотает с кишками. Хм, уж всем моим женихам я бы точно его предпочла. Но долг рода, и все такое. Вот доберусь до Орла и скажу фиг вам всем, я свой долг рода выполнила, и замуж за него выйду. Не за Орла, за Костю. Хотя зачем я ему нужна – курица бескрылая. И летать научусь, вот! Раз уж мы вместе, надо не стесняться и тренироваться. А то как же, научусь я чему-нибудь такими темпами. А он вообще ничего – симпатичный и заботливый. И теплый.

Ворон

Лес! Ночевка! Охота, охота!!! Эй, хозяин, зачем в горы идешь? Там зверей нет, людей нет, еды нет. Камень башка попадет, не ходи в горы. и еще и с девочкой. Вон там домик симпатичный, зазимовали бы, глядишь, к лету и драконята пойдут. Нет, прошли мимо. Эээх, дракон ты пламенный. С приветом таким же. И вообще словом перемолвиться не с кем, скучно. Только и знают верхом кататься. Кобылу эту, что ли, попугать снова? Не, уже не боится. Я, конечно, неделю спокойно без пищи, но, хозяин, имей совесть, жраааать!!!

Девгри

Раз-два, раз-два, фррр… Листочек ням. Раз-два, раз-два… Копыто… Вон то. Раз-два, раз-два… Не кусь. Тихо, он не кусь. Раз-два, раз-два…

***

- Ой, что это?

Из-за поворота между скалами выплыла косо стоящая на камнях летающая тарелка.

Глава 36 ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧАЛОСЬ. (Александр Игнатьев)

Живший бобылём несколько шалых «вдовьих» лет Марк вечерял, как придётся, не различая дней, и, не видя разницы между домашним духмяным супом и куском вяленого старого мяса.

Зато теперь, каждое воскресенье в новой, сияющей белой штукатуркой, целиком отремонтированной усадьбе, они обедали за большим столом, иногда приглашая к себе внезапно в избытке размножившуюся родню, преимущественно с детьми, погодками Раши.

Таисья Сергеевна, расчесывая непослушные чёрные жесткие волосы, звала его на свой манер «Ранечка», когда жалела и «Рашид», когда сердилась. Марк подумал и решил, что Рашид звучит мужественно, и имя прижилось!

Дом его хозяйка завела столичный! Кроме привычных спальни, да детских комнат, — у них были теперь столовая с кухней и гостиная, в которой гостей собирали до обеда, и они любовались огромным куском хладного железа, именуемым «мотором газели» и картинами, выписанными из столицы, с преимущественно морскими пейзажами. Яга называла их «под Айвазовского!». Сии художественные произведения имели огромный успех, и теперь во всякой усадьбе у волков висела, как минимум, одна такая парсуна. У стены стояли большой комод на гнутых ножках и шкаф со стеклянными дверцами, который Таисья Сергеевна любовно обзывала «Хельга», гладила и ставила внутрь разные стеклянные чашки.

Стоя на высоком балконе, с непрекращающимся удивлением Марк смотрел, сколько разных красок есть в природе. Мир вновь обрёл их, и это доставляло Вожаку огромное удовольствие. Вон — по тракту торопится домой старый Корич, умнейшая голова по торговой части — и в выходные работает. А вон семья едет на новой двуколке, морды от усадьбы воротят, хотели б хвастаться да нечем теперь... богатейшая семья в клане — у вожака.

Сегодня к обеду ожидались большие гости. Старый с женой, двоюродный брат с сыновьями-погодками, да приехавший утвердить статус в королевской палате — кощеев вельможа. Этот, последний, был особенно неприятен своей змеиной сущностью и чёрным глазливым оком. Ещё вчера он, без предупреждения, объявился в усадьбе и, уверенно сев к столу, сообщил:

— Вот грамоты. Да разговор ещё, важный.

Марк, так же, не встав навстречу от голландской печи, неспешно отдававшей тепло натруженной спине, криво улыбнулся:

— Военный подряд клан выполняет. Граница на запоре, да ключ не пропит. Что там у Кощея-то? Коли детей нет, так и клану его конец. Династия следом Наша идёт...

Змей, явно не рассчитывающий на такую прямоту, граничащую то ли с простотой сидящего напротив, толи с угрозой державе, запнулся.

— Аспиды вечны, как вечен мир.— наконец, вымолвил он. — Слышал я, Вы тоже змея привечали.

Марк хмыкнул и с гордостью сказал:

— Из лесных, зелёных. Сыном моим названным стал. Констаном звать. — Потом помолчал немного и добавил, — Мир его принял. Сам!

***

Первой приехала родня. Брат, без всяких поклонов, по-семейному поцеловал Ягу, чем вызвал недовольство Марка, и прошёл в гостиную. Вертлявая рыжая жена брата сразу кинулась к большому зеркалу и, шелестя пышными юбками, мятного модного цвета, исподволь рассматривала строгий наряд Яги, завистливо цыкая зубами на чёрные «синтетические» кружева.

— Ах, дорогая, у меня к вам разговор... Уж такой серьёзный разговор. — Она подняла пухлые руки и пошевелила своими небольшими, но тоже красивыми рукавами платья.

— Ты ж прям лиса у нас, не волчица, оторвись от зеркала, ужо. — хмыкнула Яга. — Идём, я дитям пирог спекла, тот самый... и рецепт тебе написала!

Брат посмотрел угрюмо и сообщил:

— Прям дурная какая-то стала, шалая. Вбила в башку новшества иметь. Граммофон ей подавай. Музыку слушать надо. Балы какие-то. Спальни отдельные завели. Ты скажи, Яге-то своей, вона она дом свой блюдёт, а наших-то жёнок чему обучает... Не дело.

То, что Таисья Сергеевна организовала женский клуб, Марку тоже не нравилось,