Незачет по злодеям - Маргарита Ардо

магу полезно уметь задерживать дыхание, – сказал Вёлвинд, завязывая камень в перчатку, как в мешок. – Но дышать уже можно. Отомри.

 Алви закашлялся, лапая воздух растопыренными пальцами и оттягивая ворот от горла. Вёлвинд захлопнул окно, слегка кашлянув.

 – Трея, в порядке?

 – Да.

 Вёлвинд склонился над Алви. Дернул ему ворот так, что на пол посыпались пуговицы и куда-то нажал пальцем под спину так, что грудь Алви развернулась, он закашлялся ещё сильнее и, наконец, задышал. С хрипом. Очень страшно.

 – Это тебе не мозги промывать лапшой, – буркнул Вёлвинд ему. – Сам встать можешь?

 Алви оперся рукой о пол, засучил ногами. Вёлвинд подхватил его под мышки и поднял. Ткнул пальцем за ширму.

 – Там умывальник?

 – Да.

 – Воду пей! – крикнул он мне. – Не из графина. Из чайника! Всю!

 Я озадаченно посмотрела на недавно кипевший чайник: не отравиться, так ошпариться? Высморкалась в платок и вспомнила о тиктаклине. Подбежала к часовому домику: живой?

 Вдвоём с кудрявой швейлицей мальчишечка чихал, как простуженный комар. Я налила воды из чайника в напёрсток.

 – Пейте, мои хорошие! Пейте!

 Отчего-то сильно захотелось спать и зачесалась кожа на руках. Я встряхнула головой и услышала мычание Алви, шум падающего тела, затем громкий всплеск и возмущения:

 – Охамел совсём, Вёлвинд? Ректору за шиворот?!

 Снова кашель, плевки и чертыхания. И хохот Вёлвинда в ответ:

 – О, очухался! Скажи спасибо, что не головой в унитаз. Чтобы жизнь спасти, всё подходит.

 – Я и не умирал, Вёлвинд!

 – Угу, развлечения ради пятнами пошёл и глаза выпучил от асфиксии. Зато, гляди-ка, имя вмиг выучил. Некоторым яды полезны.

 – «Гляди-ка», – передразнил Алви. – Вы со Стоули из одной деревни?

 Опять шум воды, словно душем на темечко. Вопль Алви:

 – Отошёл от меня!

 Снова шум падения. Вёдра, шлепок, ругательства.

 – Упс, – издевательски заявил Вёлвинд. – Не удержался? Высокомерие не помогло? Ой, смотри, снова пятна появились. Вот тут, на лбу. Наглом, аристократическом. Или это рог уже растет?!

 – Скотина ты, Вёлвинд! Чёрный упырь, чтоб тебя!

 – Ворон, – подсказал Вёлвинд.

 – Вон пошёл! Ещё раз притронешься...

 Басистый хохот.

 – Болван, я тебе жизнь спас!

 – А сэр Алви не умеет говорить «спасибо», – громко сказала я, чтоб услышали. – Это не подобает его статусу и неблагоприятно для личной гордости. За спасение обычно полагается выговор.

 Оба высунулись из-за ширмы, мокрые и взъерошенные. Смешные... Как мальчишки, честное слово. Внезапно почувствовав себя ужасно взрослой, я плеснула себе кипятка в чашку и села за стол, закинув ногу за ногу.

 – За что «спасибо», Стоули, если этот мерзавец меня топит? – выпятил губу Алви.

 – А ты его спасала? – вытаращился на меня Вёлвинд.

 – Угу. Сэр Алви, если Вёлвинда не ударило в ответ древней магией, значит, помыслы были хорошие. Уж точно не во вред, – ответила я.

 – Чёрт! Ладно, – ругнулся Алви. – У тебя чистые полотенца есть, Стоули?

 С его волос, носа, одежды текло рекой.

 – На полке слева целая стопка, – ответила я. – И беспокоиться, как чувствуют себя другие в момент опасности, тоже не в правилах сэра Алви. Как ты, Вёлвинд?

 – Нормально, – сказал он и кашлянул. – Почти не вдохнул.

 – Это был такой же яд, каким усыпляют? Как от гидры?

 – Нет, горло дерёт, как от «дыхания бездны». Есть такой яд, выделяет гигантская фуксия в чёрных лесах. Нас точно хотели не усыпить, а отправить к праотцам. Но точно по типу яда смогу только после лаборатории сказать. Или обратимся к Форси? – крикнул Вёлвинд судя по звукам яростно вытирающемуся моими полотенцами Алви.

 Тот выскочил из-за ширмы, как ужаленный. Глаза выпучены, волосы взъерошены, одежда мокрая, в туфлях хлюпает.

 – На меня! На меня совершено покушение! Как это можно замалчивать?! Форси, срочно сюда! – рявкнул он в серебристый прямоугольник.

 Тот булькнул.

 Меня так и подмывало сказать, что это прилетела судьба бумерангом: Алви меня в ванну окунул в своё время, Вёлвинд – его. Хм, значит ли это, что Вёлвинд – моя судьба?

 Форси не отозвался. Стражи тоже. Алви потряс серебряный прямоугольник и глянул на меня.

 – К демонам, Стоули, почему ты такая спокойная?

 – Кхм. – Я коснулась пальцем подбородка. – Дайте подумать. Привыкаю: это четвёртое покушение на меня меньше, чем за десять дней. Хотя мне здесь обещали светлое будущее.

 Хмыкнув, я скосила глаза на Вёлвинда. Тот виновато развёл руками:

 – Ты бы знала, как раньше было скучно и обыденно в Международной академии волшебства...

 – ... до твоего появления, Стоули, – добавил Алви, уткнув руки в бока.

 – Это поэтому у главного врача – мадам Манегут – вид издыхающего от усталости бегемота? – уточнила я.

 – Что? Какого бегемота? – переспросил Алви.

 Вёлвинд расхохотался и ткнул в меня пальцем:

 - Точно подметила! Да, то боевики студенты размажут друг друга на боях до фарша, то дикая поросль кого-то цапнет, то несварение у кого-то после опытов бытовиков. Но покушений не было.

 – А я всем сразу сказал – заклинательница в академии не к добру, – буркнул Алви. – Тем более такая, у которой вообще магии быть не должно. Стоп, Стооули, а что с твоим перигеем?

 Вёлвинд перебил его с самым серьёзным видом:

 – А теперь без шуток. Вызываем Форси. Все отправляемся в госпиталь. От некоторых ядов даже в сверх малых дозах бывают самые неприятные последствия.

 – Какие? – напрягся Алви.

 – Рог растёт, – буркнул Вёлвинд. – О, вот уже!

 Дверь распахнулась с треском, падая с петель. На пороге стоял Форси с подмогой. Они бросились к Вёлвинду, схватив его за руки, с жезлами наизготовку.

 – Отставить, идиоты, – простонал Алви.

 – Но от вас поступил сигнал SOS. И комендант заявил, что тут произошло нападение...

 За порогом опасливо колыхалась куча плащей. Из-под красного берета моргнули серебряные с чёрным глаза-пуговицы.

 Глава 25

 - Выходит, ты правда мне жизнь спас? – с некоторым ошеломлением произнёс Алви Вёлвинду после манипуляций мадам Манегут.

 Та посматривала на Вёлвинда так, словно не могла определиться: то ли бежать с ужасом от чёрного мага, то ли восхищаться им. Нам с Вёлвиндом хватило дозы малого энергетического облачка для очищения, а вот рана на его ладони как выяснилось, магическому лечению не поддавалась.

 Мы втроём сидели каждый на своей койке процедурного отделения, наконец, отпущенные