Временная жена, или Вместе навсегда - Алисия Эванс

М-да, здесь и вправду бедно. Стены – побеленный камень, пол скрипит и явно нуждается в ремонте. Почему он раньше не обращал внимания на эту трухлявую раму, которая вот-вот выпадет из окна, на эти двери, держащиеся на честном слове? Замечал, конечно, но воспринимал как нечто само собой разумеющееся. Обитель всегда была такой. Никому и в голову не приходило менять веками сложившийся порядок. К тому же, монахини никогда не намекали на то, что Обитель нуждается в ремонте. Это вообще никому никогда не приходило в голову!

Но слова Оленны и ее едкие замечания внесли сомнение в справедливость такого положения дел. Наверное, спать на доске с соломой и вправду неудобно. Тирг никогда не проверял. Но ведь миары спали на досках сотни лет, и никто не жаловался! В чем вообще смысл этого аскетизма? Бедные крестьяне и по сей день спят на соломе, но те, кто побогаче, стараются купить себе более удобное спальное место… Так почему же девушки из благородных семей, носительницы магического дара, живут в столь стесненных условиях?

Странно и то, что раньше Тирг не задавался таким вопросом. Как-то не до того было. Если миары и просили о чем-то, то только для себя и своих семей. Их магический дар дорого оплачивается, а о том, чтобы создать комфортные условия в самой Обители, никто и не задумывался.

Почему?

Он бесшумно приоткрыл дверь. Когда в темноте появился теплый свет от свечи, Тирг замер. Неужели в такое время Оленна не спит? Выждав несколько секунд, он услышал тихое сопение и понял, что все-таки капризная миара уснула на доске. Саэрд протиснулся в комнату, и взгляд сам собой опустился на Оленну. Лежит, поджав ноги и подложив ладонь под голову. Во сне черты лица расслабились, и теперь оно уже не кажется преисполненным хитрости. Оленна красива, это очевидно. Нежное женственное лицо, темные локоны разметались по подушке, тонкая ночная рубашка облекает стройную женскую фигуру. Эта прекрасная картина пробудила в Тирге вполне естественные мужские желания. Он задержал взгляд на очертании упругой груди, на широких бедрах, и пальцы закололо от желания прикоснуться к ним, попробовать на ощупь эту соблазнительную фигуру.

Бездна! Тирг одернул себя. Он здесь не за этим. Не издав ни звука, он положил на подоконник свой подарок и бросил на цветы простое консервирующее заклинание. Еще не хватало, чтобы к утру они завяли. Увядшие цветы – символ смерти и неудачи. Еще не хватало, чтобы Оленна решила, будто он ей мстит! Подарок должен поднять настроение Оленне, он даст ей понять, что Тирг не чудовище. Никогда в жизни Тирг не срывался на своих миар, а тут как с цепи сорвался. Стыдно. Мужчина, а тем более саэрд, не должен так себя вести.

И чего разозлился, спрашивается? Можно подумать, чтобы привязать к себе саэрда, требуется много мастерства! Достаточно капли крови. Хм… Скорее всего, привязка произошла во время ритуала. В задумчивости Тирг бросил взгляд на догорающую свечу и нахмурился. Небезопасно оставлять огонь без присмотра. Подоконник деревянный. Если огонь случайно коснется окна, то будет пожар. Чем Оленна думала, оставляя на ночь свечу? Решила спалить Обитель? Тирг раздраженно фыркнул, уже хотел задуть свечу, но взгляд выхватил нечто неожиданное. Тусклый луч догорающей свечи осветил его запястье.

Тирг поднес собственную руку поближе к глазам. Что это еще такое? Прежде метка представляла из себя овальное пятно, почему-то напоминающее по форме грецкий орех, но теперь ее внешний вид изменился. Верхушка, устремленная в предплечье, раскололась, и из нее появился...отросток. Здесь не может быть ошибки, это определенно росток какого-то растения! Но как такое возможно? Метки – лишь проекция магии, они не могут оживать и, тем более, расти!

Но, похоже, что это не так. Не зря это пятно с самого начала напоминало ему зерно. Оно растет! Но где же корни? Посмотрев на структуру метки, Тирг понял, где: корни вросли внутрь, в него самого. Что это еще такое? Повозившись со своей меткой, саэрд догадался осмотреть структуру метки своей миары. Он осторожно коснулся ее запястья, чтобы сдвинуть ниже рукав, но от его прикосновения девушка заворочалась и что-то забормотала себе под нос.

- Папа… Папа…

Папа? Бедная, она все еще скучает по своему отцу, который умер несколько лет назад. Сердце Тирга больно кольнула жалость, но виду он не подал, сосредоточившись на метке Оленны.

Хм… Саэрд даже не удивился, увидев на руке девушке такой же рисунок, как у него самого – росток, появившийся из расколовшегося зерна. Он не удержался, провел пальцем по ее коже, чтобы рассмотреть структуру метки. Все тоже самое: корни, уходящие вглубь и…соединяющиеся с корнями от его метки. Тирг оторопел, увидев эту неочевидную, на первый взгляд, связь. Он знает одно: раньше такого не было. Корни не были столь глубоки еще этим утром, но после Второго круга они разрослись. И как все это объяснить? Разве способна на такое слабая, почти не одаренная магией девушка?

Тиргу захотелось разбудить ее и устроить новый допрос с пристрастием. Пусть объяснит, как ей удалось создать…это! Эту штуку даже меткой сложно назвать. Больше похоже на некую печать. Непонятно, откуда она берет энергию? Явно не из Оленны и не из него. Тирг надавил на запястье сильнее, чтобы разобраться, но девушка начала ворочаться, веки приоткрылись. Она вот-вот проснется.

Сонное заклятие слетело с пальцев само собой. Он даже не успел обдумать это решение, действие получилось рефлекторным. Тирг просто знает, что нельзя позволить ей проснуться. Если Оленна увидит его в своей спальне среди ночи, то все это может закончиться скандалом.

Надо уходить. Завтра много дел, ему нужно хоть немного поспать, но что-то не отпускает. Он застыл посреди крошечной комнаты, не сводя глаз со спящей девушки. От заклинания она обмякла еще сильнее и погрузилась в очень глубокий сон. Его тянет к ней, глупо это отрицать. Оленна слаба, толка от нее мало, как источник энергии при серьезном ранении она не годится, но, тем не менее, вокруг нее происходят странные вещи. Нужно как-то вывести девочку из статуса миары. Пока она в обители, Тирг ограничен в своих действиях, а разобраться во всем просто необходимо. Может, ему не стоит дожидаться момента, пока он будет при смерти, и «выпить» Оленну для излечение какой-нибудь легкой раны? И почему он не подумал об этом раньше? Да, не принято использовать миару при несерьезном ранении, но тут исключительный случай.