Временная жена, или Вместе навсегда - Алисия Эванс

За что ему такая участь? Когда Тирг стал саэрдом, ему было всего восемнадцать лет.

Это не было его личным выбором. Когда погибает один саэрд, Оракул избирает нового. Так вышло, что в тот раз он выбрал наследного принца. Единственный сын своего отца, один из самых сильных боевых магов, воспитанный, благородный, молодой. Тогда Тиргу казалось, что стать защитником людей – лучшее применение его способностям. Он представлял себе толпы поклонниц, уважение в обществе, богатство, а главное – свободу. Свободу от титула, от брачных обязательств, даже от верности короне. Саэрду дозволяется почти всё.

Лишь с годами он понял, что потерял. Толпы поклонниц действительно имеются, но удовольствия от общения с ними нет никакого. Когда тебе тридцать пять, а не восемнадцать, начинаешь осознавать ценность той самой «несвободы»: семья, верность женщине, обязательства перед подданными, воспитание детей, забота о том, кому передать свой титул. Ничего этого у Тирга нет и никогда не будет. Его будущее определенно и однозначно: умереть в очередной схватке с очередным демоном, пролезшим в их мир из нижних миров.

Бездна… Иногда ему хочется наплевать на все и сбежать на край света. От этой Крепости, от запаха серы, от постоянного напряжения. Сбежать туда, где его будет ждать любимая женщина. Не его подарков, не власти, не влияния, а именно его самого, Тирга. Но достойные женщины не размениваются на романы на стороне. Им нужен брак, дети, титул, дом, в конце концов. Саэрда не привяжешь к себе. Единственное, что он может дать – подарки. Саэрды считаются богатыми, но у них есть лишь золото братства. Его не передать по наследству. Жениться и иметь детей не получится при всем желании, ведь во время инициации эта возможность блокируется магией Крепости, к которой привязаны все саэрды. А потому приходится довольствоваться вниманием ветреных и раскрепощенных дам.

Оленна… Выгнать ее из своих мыслей невозможно. Интересная девушка, совсем не похожа на других. Умудрилась нацепить на него эту метку, связывающую Тирга с ней. Зачем? Она пыталась что-то сказать ему про проделки своего дядюшки. Что Тиргу вообще известно об этой девушке?

Оленна – дочь обедневших аристократов, сирота. Мать умерла много лет назад, когда девочка была совсем маленькой, а отец скончался около четырех лет назад от лихорадки. Сгорел за несколько дней. Опеку над девушкой взял дядя, младший брат ее отца. Девочку сослали в храм, где она и получала образование. Избавившись от наследницы, граф Инбург ввязался в темную авантюру и оказался по уши в долгах. Как итог, он вызвал из обители свою драгоценную племянницу и правдами-неправдами устроил ее в качестве миары.

Магический дар племянницы в обмен на вознаграждение? Подло, низко, но вполне практично. Инбург спасает себя, а Оленна наверняка не хочет возвращаться обратно в обитель. Вся затея явно ей не по душе, но дядюшка чем-то шантажирует племянницу. А та решила не идти на поводу у неблагополучного родственника и взяла быка за рога. То бишь, саэрда ухватила за его магические…нити. Ловкая и талантливая девушка, тут уж ничего не скажешь.

Оленна… Что же с тобой делать? Каждая встреча – незабываемый спектр эмоций. Неожиданно для себя Тирг ощутил угрызения совести. Он ведь был с ней весьма груб. На него это не похоже. Обычно Тирг крайне вежлив, аж до тошноты, особенно с женщинами. Хаос, он ведь ни разу не повысил голос ни на одну из своих любовниц, а тут сорвался на девочке.

Совесть когтями царапнула душу. В памяти всплыли растерянные глаза Оленны, ее непривычно тихий голос, попытки урегулировать конфликт. И зачем он налетел на нее? Не мог, что ли, успокоиться, разобраться в себе, и уже потом начинать разговор? Она ведь не злорадствовала, не сверкала торжествующей улыбкой женщины, которая привязала к себе мужчину. Были в ней какая-то виновность и подавленность. Тирг ведь понятия не имеет о том, чем Оленну шантажирует Инбург.

Нужно расслабиться. День был тяжелый, а в такие моменты тяжелые мысли всегда лезут в голову и все ухудшают. Тирг направился в ванную. Теплая вода всегда помогает расслабиться, но именно сегодня что-то пошло не так. Едва взглянув на свою ванну, ему стало некомфортно. Интересно, как моются девушки в обители? Он никогда раньше не задавался столь щекотливым вопросом.

Наверное, там есть кадка или таз, на крайний случай. Тирг погрузился в воду, откинулся на спинку, но даже горячая вода не смогла успокоить его сердце. Перед глазами так и стоит лицо девушки, которую он обидел. Что она делала после того, как он ушел? Плакала? От этой мысли сердце сжалось и заныло.

Тирг нырнул под воду. Нет, не для того, чтобы утопиться, а с целью быстро вымыть голову. Он понял, что еще немного, и собственная совесть сожрет его изнутри. Нужно что-то предпринять, как-то искупить вину и дать понять этой егозе, что он не хотел ее обидеть.

Саэрд вынырнул из ванны, полный решимости действовать. Если оставит все, как есть, то не простит себе этого никогда. В конце концов, он главный саэрд, в его руках полномочия! Да, правила такого не предусматривают, но и не запрещают.

С подарком Тирг определился быстро. Эта штука точно поднимет настроение Оленне и заставит ее улыбнуться. Он не мастер красиво упаковывать, поэтому сложил все на тарелку и накрыл сверху второй тарелкой. Оглядел и понял - нет, что-то не то. Выглядит как, будто он отдает ей объедки со своего стола. Нужно какое-то украшение… Что там обычно вешают на подарки? Записки? Нет, Тирг не мастер эпистолярного жанра. Подняв голову, он заметил комнатное растение, которое стоит тут столько, сколько он себя помнит. Слуги ухаживают за ним, а Тирг не обращает никакого внимания. На растении распустились белые бутоны, по форме напоминающие пионы. Не долго думая, он сорвал целую ветку и положил на тарелки. Вот теперь это не объедки, а настоящий подарок.

Тирг сам открыл портал. Ему и в голову не пришло назначать посредника и поручать это задание еще кому-то. С одной стороны, так он избежит лишних вопросов и слухов, а с другой, рискует попасться лично. Саэрд переместился в узкий коридор Обители. Никогда не думал, что будет вот так проникать в Обитель – крадясь по коридору, как вор.