Алиедора - Ник Перумов

– С-спасибо, – не то прошипел, не то прохрипел Метхли. – Ты… вобрала заряд. Выпущенный в меня заряд… моя защита не выдерживала, ещё немного – и они добрались бы, дорвались… Ты меня спасла, благородная доньята.

Алиедоре было абсолютно наплевать на дёргающегося в корчах чародея. На его благодарности или же проклятия, буде они бы воспоследовали. Кровь кипела от впитанной магии, весело мчалась по жилам, и доньята знала теперь – это только начало. Это лишь краешек того истинного, что ожидает её, когда она пройдёт испытания. Разумеется, она никого не собиралась спасать, и уж тем более Метхли, своего мучителя, пусть даже и подневольного.

Тем временем огненный клубок, точнее, огромный огненный ком докатился до ворот Меодора. Маги короля Семмера, долго не проявлявшие себя, наконец очнулись – перед пламенным шаром, где мелькали, словно спицы чудовищного колеса, пылающие брёвна, внезапно выросла стена. Вернее сказать, не стена, а полупрозрачная жемчужная завеса, слегка колышущаяся, словно поверхность воды под лёгким ветерком. Огонь столкнулся с ней и рассыпался. Обломки брёвен так и брызнули в разные стороны, головни летели на полные триста шагов, оставляя за собой дымные дуги.

Кор Дарбе не остановился, не замедлил шага.

Алиедора смотрела.

Рядом шевелился, хрипел и хлюпал трёхглазый волшебник, стараясь прийти в себя и подняться.

С небес глядел Дракон.

– Всё это тоже не имеет значения, – сказал он. – У тебя в руках – сила. Шагни ещё ближе ко мне. Это совсем не страшно, хотя и больно. Но страх боли в тебе уже убили. Это хорошо.

Алиедора ничего не ответила парящему над полем боя чудовищу, видимому только ей. Не ответила, потому что в этот момент ворота Меодора сами распахнулись навстречу варварам. В проёме что-то тускло блеснуло: мерным шагом навстречу соратникам кора Дарбе двинулись боевые големы Навсиная.

– Вот так-так, – просипел Метхли. – Нам повезло, почтенная доньята. Высокий Аркан отозвался наконец. Смотри, здесь не меньше двух десятков, если не больше…

Големы шествовали в строгом порядке, разворачиваясь широким полукольцом и охватывая с боков клин северян. Алиедора, несмотря на расстояние, чётко видела, как вожак варваров перекинул меч из руки в руку.

Наверное, это был сигнал к атаке, потому что соратники Дарбе разом молча ринулись на железных чудовищ.

Големы, однако, не попятились и не стали избегать удара. Страха они не знали, и жуткая слава северных варваров была им нипочём. Защёлкали самострелы, дула пищалей окутались серым дымом, поднялись зазубренные мечи, двойные секиры, режущие диски и прочие смертоубийственные орудия. Алиедора заметила, что в рядах северян появились разрывы – не все стрелы и круглые пули летели мимо цели.

Впитанная кожей магия продолжала работать – Алиедора словно наяву видела натруженную работу тяг и шесте– рёнок под гнутой сероватой бронёй. Видела, как отщёлкивают дозаторы, засыпая тёмный порошок в воспламенительные каморы, как трудолюбивые поршни, напрягаясь, толкают заряды и вбивают пыжи. Откуда пришли эти диковинные слова, Алиедора не знала. Во всяком случае, механике её никогда не учили, а теперь эвон как!..

Двигались тяги, проворачивались шарниры, неживые руки вздымали жуткого вида оружие; а ещё миг спустя со строем железных солдат Навсиная столкнулась волна северных варваров, в последний момент взорвавшихся уже знакомым доньяте диким воплем, напрочь лишённым всего человеческого.

Железо спорит с железом, но с Камнями Магии спорят живые человеческие сердца. Сердца, гонящие по жилам кровь, смешанную… с Гнилью?

Или с кровью, что может обернуться ею? В отличие от того, что течёт по венам трёхглазого Метхли?

Големов было всего две дюжины. Варваров – три сотни. Три сотни заговорённых бойцов, кого не брали стрелы доарнцев, право же, не самых трусливых или неумелых вояк в Свободных королевствах.

Но железным солдатам Навсиная жизнь давало волшебство, едва ли уступавшее по силе тому, что защищало северян. Шестерни крутились, тяги тянули, эксцентрики толкали шатуны – машина работала, и северяне стали умирать.

…Кор Дарбе – видела Алиедора – ловким нырком ушёл от пронёсшегося над головой зазубренного лезвия длиной с обычное рыцарское копьё. Оттолкнулся от земли, прыгнул, рубанул, ещё не успев опуститься. Его собственный клинок дотянулся до головы голема, раздался густой и низкий звук, словно ударили в огромный колокол.

Стальное тело дрогнуло, покачнулось, но ноги-лапы с широкими ступнями держали крепко. Варвар извернулся по-кошачьи, подхватил меч двумя руками, снова ударил, метя в сочленение. Попал – клинок застрял в щели, из разруба засвистели струйки невесть откуда взявшегося пара. Голем споткнулся, заскрежетал сочленениями, огромный иззубренный клинок зашипел, рассекая воздух, и варвар вновь отпрыгнул.

Огнистое тепло, струившееся по жилам, совсем разгулялось – из глаз Алиедоры потекли вдруг слёзы, что там творилось с вожаком северян, она уже не видела. Големы меж тем неумолимо сжимали кольцо. Варвары падали, словно защищавшее их начало… не то чтобы исчезло совсем, но несколько приотняло простёртую ранее длань, принимавшую на себя вражьи удары.

Но кор Дарбе не был бы кором, не заметь он опасность. Подрубленный его клинком голем ковылял, приволакивая ногу и пытаясь зацепить вёрткого противника своим жутким мечом-переростком. На помощь предводителю поспешило четыре или пять северян, дружно ударивших клином, пока голем тщился нанизать на остриё ловко увёртывающегося Дарбе. Длинная двуручная секира зацепила подсечённую лапу механического чудовища, несколько пар ладоней дружно вцепились в рукоять, рванули – и захваченный врасплох голем тяжело шлёпнулся на брюхо. Сталь загрохотала о сталь, брызнули алые капли – под мечами и топорами варваров мелкой пылью разлетались рубиновые глаза голема. Тот слепо отмахнулся мечом – и на сей раз попал. Двоих варваров разрубило пополам, они свалились на истоптанный снег окровавленными бесформенными грудами.

Рёв кора Дарбе, наверное, слышали и в меодорской столице. Он подхватил выпущенную мёртвым соратником секиру, вскинул её обеими руками, изо всех сил опуская тя– жёлое скруглённое лезвие на горшок големовой башки.

Броня не выдержала. В разные стороны полетели какие-то гнутые железяки, зубчатые колёсики и тому подобное. Голем конвульсивно дёрнулся, словно и впрямь живое, жестоко умерщвляемое существо, и замер. Из развороченной головы повалил сизоватый дым, хотя что могло гореть внутри стального истукана?

Навсинайских механических солдат стало на одного меньше, но остальные мало-помалу теснили северян, сбивая их в кучу. Чёрное знамя с белым, свернувшимся в кольцо драконом по-прежнему реяло высоко и гордо, но ещё немного, и отряд кора Дарбе окажется в тяжёлом положении.